Чем вы недовольны? - [41]

– Твой дальний и мой близкий родственник, Пётр Сверчок, вор, мошенник. Это проверено. Понял?

– И я так думаю. Жили как графы.

– Тебя зовут…

– Леней.

– А меня Яшей.

– Я бы перешёл в общежитие, но нет мест.

– Перейдёшь. Со временем.

Вернулась Зося. Принесла всякой всячины. Заварила чай, поставила стаканы. Сели за стол и стали обсуждать шансы на золотые медали киевской футбольной команды «Динамо». В кино решили идти втроем. После кино Леня их привел к дому, где притаилась дядина супруга, и разъяснил, как войти.

Яша позвонил два раза. Дверь открыла мать Ольги Григорьевны. Сверчок безмолвно и решительно миновал общий коридор коммунальной квартиры с бабушкиными сундуками у стен, висевшие на костылях велосипеды, персональные электросчетчики.

Мать второй супруги дяди Пети, остроносая старуха, вызывающе настороженно смотрела на Яшу.

– Где ваша комната? – не дал ей опомниться Яша.

– Вот.

Яша открыл дверь и увидел жену дяди Пети – достаточно пышную, с недобрым взглядом брюнетку. Общий вид – ощетинившаяся сытая кошка.

– Я сын Романа Елизаровича, брата вашего мужа.

– Вы Яша?

– Да.

– Садитесь. Надолго приехали?

– Нет. Я к вам по делу. Хочу получить долг. Вы, конечно, знаете, что ваш муж взял у моей матери деньги?

– Не знаю. Много?

Яша назвал сумму. Вторая супруга дяди отлично знала о долге. Мало того, ещё в позапрошлом году супруг поручил ей отправить половину долга матери Яши. По почте. Ольга Григорьевна сказала мужу, что отправила, но деньги утаила. О второй половине супруги дружно не вспоминали, хотя на сберкнижки (на предъявителя) вносились крупные суммы от всяких автотранспортных махинаций. Книжка хранилась у родственников, а контрольные талоны в тайнике.

– Прошу вернуть долг, – сказал Яша.

– Откуда же я возьму такую сумму?

– Ты что пришёл? Не знаешь, какое у нас горе? Нашёл время, – вмешалась теща дяди Пети.

– Если вы не вернёте, я пойду к прокурору.

– На родного дядю пойдешь доносить?! – взвизгнула старуха.

– Мать и сестра в Перми. Живут на чужой квартире. Поняли? И я не погляжу на человека, который ограбил их, двух тружениц.

Старуха театрально била себя кулаками по голове.

– Шибенник! Бандит! Выродок! – крестила она Яшу.

– Мирные переговоры окончены.

Яша встал. Старуха схватила табуретку.

– Погодите, мама, – отняла табуретку Ольга Григорьевна. – Вот что, Яша… Я могу, просто так, как родственнику, кое-что дать вам.

– Я не проситель. Я пришёл требовать то, что нам следует.

Супруга дяди Пети помедлила. Утерла слезу.

– У меня есть друзья, попробую одолжить… но не всю сумму. Сделаю ради Петра, чтобы люди не думали…

– Всю сумму. И ни рубля меньше. Иначе я потребую очную ставку с дядей, думаю, что он признает долг.

Супруга дяди растерялась: муж узнает, что она утаила деньги. К тому же очная ставка. Прокурор заинтересуется, для чего подследственному срочно понадобились деньги. Ей не хотелось очной ставки мужа с Яшей.

– Я достану. Но как я вручу вам… Яша, вы не подведёте меня?

– А зачем? – строго сказал Яша.

Условились; завтра ровно в двенадцать дня Ольга Григорьевна вручит Яше всю сумму в метро «Университет».

Старуха не прерывала проклятий в адрес «висельника».

– Имейте в виду, в десять минут первого я уйду, ждать не стану, – сказал Яша и вышел из комнаты.

Ровно в двенадцать дядина супруга на перроне метро сунула Яше пакетик и молниеносно скрылась в вагоне. Яша зашёл в подъезд дома и пересчитал деньги. Не хватало ста рублей (новыми деньгами).

– Дрянь остается дрянью, – заключил Яша.

ВЫ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, КАЖЕТСЯ, ЧЕМ-ТО НЕДОВОЛЬНЫ?

Андрей Полонский насыщался морем, солнцем и независимостью.

Если бы кто-нибудь спросил его: чем вы недовольны? – он ответил бы: общественным питанием. Он обедал в кафе, в столовых, в молочных, – везде одинаково невкусно. Единственное блюдо во всем Сухуми не вызывало внутреннего протеста – горячие хачипури в невзрачном кафе напротив кино «Апсны».

Ресторан при гостинице, конечно, перворазрядный. Не очень свежие скатерти, не очень любезные официанты, не очень мощный чад из кухни, нормально невкусные и ненормально дорогие блюда.

Клиенты ресторанов если уж выходят из себя и письменно жалуются, то, как правило, на затяжное обслуживание. Реже на обсчёт. И почти никогда на качество.

Кто в ресторане первого разряда обращает внимание на вкус блюд? Главное – тяпнуть. Кто проверяет ресторанный счёт? Разве что честный командированный, проглотивший комплексный обед от двух до четырех дня.

Андрей вошёл в зал ресторана. Убедился – всё как положено. Легкий кухонный чад, папиросный дым, угрюмые супруги-курортники, несколько «стильных» пар, пытающихся веселиться, и… всегда чем-то раздражённые официанты. Андрей сел и увидел…

У окна в укромном месте сидел его шеф, начальник лесотехнического управления Панков. За его столиком ещё двое: несколько раз посещавший Ломоносовск представитель одного из украинских «Межколхозстроев» – Тернюк и симпатичная молодая женщина.

Панков и Тернюк? Что у них общего? Властный, неразговорчивый Панков и Тернюк – малограмотный, бойкий, нагловатый толкач? А дама? Она, очевидно, в ресторане впервые. Смущаясь, неловко сидит за столом. Ну конечно, Полонский вспомнил, она работает на ломоносовской тарозаготовительной базе.