Челтенхэм - [46]

Тут я совершил вторую ошибку, уж и вовсе непростительную – несчастный был день. Не пойми с какой радости я вдруг решил, что если тут все нараспашку, то у Каледона эта Зона под контролем, все схвачено, а самое главное – то, о чем мы мечтали: пульт управления всей этой механикой, командный пункт – и, помню, еще восхитился: надо же как устроился контрабандюга, под самым носом Совета, да в таком месте, куда никакая полиция век не сунется, золотое дно! Надо срочно брать его живым, сейчас начнется новая эпоха!

И побежали мы, дураки, ловить этого Каледона. Охрана там была стандартная: обычные «железные дровосеки» и пара тяжелых мехов. Проблем с ними не возникло, разве что сыграли второсортные «твины»: почти по всей площадке поднимались и опускались пазлы-квадраты – там они использовались как стеллажи для предтечевских ящиков-саркофагов (кстати, ни одного вскрыть так и не удалось); и Роган утверждает, что у последнего пандуса, по которому мы потом и понеслись хватать Каледона, эти пазлы встали стеной и так нас подперли вплотную к тем здоровенным дроидам, что драться с ними пришлось едва ли не в рукопашную. А я помню, что без всякой запарки на эти стеллажи взгромоздился и тех шкафов без хлопот уложил. И никто нас никуда не поджимал. Харрис же до того озверел, что никаких деталей вообще не помнил, только что палил без остановки до посинения. Так что – раздвоение по всем правилам.

Дальше все полетело и вовсе кувырком. В командную клетушку, сплошь в броне, мы и впрямь забрались, и Каледона там нашли, но никакого пульта там не было, и даже намека на него. По Каледону же еще до нас кто-то так прошелся, что это чудо, как он вообще был жив. Ничего мы от него не добились, и тут я совершил последнюю глупость: подошел к последней двери и сдуру ее открыл. Понадеялся на свое бесконечное везение, как мальчишка. Но у везения на тот момент терпение, видно, лопнуло: выкинуло нас на Внешний Обод едва ли не к наружному шлюзу, и на этом Зона закрылась. Так и остались мы ни с чем, и все из-за моего идиотизма.

Единственное, что мне удалось, кроме идентификации, это вынести горсть спектролитовой крошки от одной из тамошних стеклянных перегородок – кто-то ее расхлопал еще до нашего прихода. За эти осколки «Кибертроникс ДжетТех» до сих пор выплачивает мне пенсию, так что до смерти могу жить безбедно. Были у меня разные соображения, но тогда уже начинался Траверс, и до Пяти Углов я так и не добрался. Да. О многих местах я могу такое сказать. Такие дела, Слоняра, ты это хотел от меня услышать?

– Зачем я приходил, ты сам поймешь, да только не сейчас, – ответил Слон и растаял.

Наутро Диноэл, сверившись с показаниями универсальных часов, продолжил труд. Тележка на четырех подшипниковых обоймах, которые он не поленился отдельно привезти, слетала по наклонному коридору на альпинистской веревке, пропущенной через стандартный карабин, – длины хватало как раз до порога, и каменные обрезки вылетали в пропасть. В глубине скалы наметилась келья с узенькой скважиной окошка, в которое с головокружительной высоты можно было видеть, как медведь приходит принять ванну в провале горячего источника. Рядом с амбразурой разместилась финальная изюминка всей фортификационной системы – гнездо радиальных каналов с взрывчаткой, так называемый «ерш», он же «полсотка» – весьма популярная смесь эксплозиума с ультранитом; с чистым ультранитом работать откровенно страшно, эксплозиум же сам по себе неплох и точен, но берет неглубоко. В самом крайнем случае из стены над водопадом наружу взрывом вышибало сквозной каменный грибок, и дальше – только и видели строптивого пещерника. Кроме того, установка «зонтиком» позволяла выпрыгнуть одновременно со взрывом, не боясь быть задетым осколками, и исчезнуть максимально эффектным образом.

К визиту непрошеных гостей он был готов с самого начала и привычно держал под рукой все необходимое для встречи. Культа из оружия Диноэл никогда не делал, нехотя мирясь с этой частью оборудования как с горько-необходимым инструментом для преодоления наиболее идиотских затруднений в самом безнадежном, экстремальном случае. По этой причине он ни в какие технические тонкости не вникал, во все времена оставаясь верным поклонником «Сэйбра» (прозванного, и не зря, «чемоданом»), раз и навсегда покоренный его мощью, гениально втиснутой в компактные габариты, восхитительной балансировкой и той укладистостью, с которой он садился в плечо и руку. Кстати, популярности прозвища поспособствовал довольно шумный (особенно с глушителем) затвор винтовки – выстрел звучал так, будто с багажной полки свалился чемодан со столовыми приборами. Дин даже сохранял первозданный черно-бело-серый камуфляж «городская зима». На «Сэйбре» у Диноэла так же несменяемо сидел «найтфорсовский» комбинированный, осмеянный крутыми профессионалами, оптико-голографический прицел со встроенным компьютером. Компьютер варварски использовался для единственной опции – отсканировать движение глаза и передвижения прицельной марки, сообразить, что именно стрелок считает целью, и произвести коррекцию в отношении этого объекта с учетом расстояния, силы ветра, упреждения и прочего, так, чтобы красная точка, бегающая по черно-бело-зеленоватому полю голограммы пейзажа, указывала пуле самую верную дорогу.