Человек звезды - [61]

— Космические, говорите, пришельцы? Да ведь народ считает ваших красных человечков пришельцами из космоса. От них волосы дыбом встают. Уж вы, будьте так добры, Виктор Арнольдович, уберите этих чертенят из города.

— Вы думаете, с вами шутки шутят? Всю жизнь занимаетесь канализацией, и лень в небо взглянуть! Вам не известно, что последние двадцать лет ваш город является объектом космического наблюдения? Что в небе над городом регулярно появляются космические разведчики?

— Да ведь это брехня! Бабьи сплетни! По пьянке мужикам какие НЛО не привидятся!

— Тупица! Грязная развратная тупица! — Маерс с отвращением глядел на Петуховского, и тому казалось, что в смотровом глазке на лбу Маерса бушует огонь. — Я бы с наслаждением оторвал тебе яйца, но в этом городе некем тебя заменить, идиот на идиоте. Смотри сюда!

Маерс подпрыгнул, повис на мгновение в воздухе, начертав в пустоте прямоугольник, который наполнился млечным свечением, как экран плазменного телевизора. Плеснул на экран ладонью, словно стряхивал незримые брызги. И на экране возникло изображение. Над крышами города в ночном небе слабо покачивалось небесное тело, напоминавшее голубоватую медузу. Светящийся полупрозрачный пузырь, окруженный волнистой бахромой, по которой пробегали внезапные конвульсии. И тогда в глубине пузыря начинало что-то темнеть, и на город, на крыши, на остроконечный шпиль, на высокую арку, на колоннаду, падали призрачные голубоватые отсветы.

Петуховский узнал место, над которым появилась медуза. Эта была улица Комсомольская, переименованная в проспект Гайдара. Шпиль возвышался на Дворце пионеров, где теперь размещался банк. Арка стояла у входа в городской парк, теперь закрытый для посещений, отведенный под строительство элитных коттеджей. Колоннада вела в аллею героев, застроенную сегодня торговыми лавками.

— Дальше! — Маерс снова плеснул рукой.

Над площадью, где возвышался супермаркет, кружилась карусель машин, вспыхивали вечерние фары, в малиновой заре виднелись огненные ромбы. Их отточенные кромки казались расплавленными. Они слабо трепетали, словно удерживали себя в небе. Затем стремительно метнулись все в одну сторону, и вся эскадрилья исчезла вдали, оставив после себя мерцающий след. Петуховский узнал площадь, которая когда-то носила имя Ленина, а теперь звалась площадью Свободы. Но происхождение загадочных ромбов, улетевших со скоростью светового луча, было неясным.

— Дальше! — Маерс брызнул рукой.

Открылась река с мостом, главы собора, вершины деревьев, и в пустоте небес замерцали тонкие пунктирные линии мертвенного зеленоватого цвета. Они складывались в геометрические фигуры, в цифры, иероглифы, будто кто-то старался объясниться с жителями Земли, направлял им послание, ждал ответа. Линии собрались в ослепительную точку, которая умчалась, оставив над городом мерцающее облако, как след фейерверка.

— Это лазер? Комбинированные съемки? — Петуховский чувствовал, что мозг его вяло колышется, как бесформенный студень, и мысли в нем, — как рыбы в заливном.

— Это съемки сделаны нашей агентурой. Их обработали в аналитическом центре НАСА. Это образы, которые при дешифровке оказались текстами Илиады, стихами Гумилева, календарными датами Второй мировой войны, ее Восточного фронта. Битвы под Москвой, Сталинградом, Курском, операция «Багратион», взятие Берлина. Все то, что было принято называть десятью сталинскими ударами. Эти послания предназначались для космического подполья, которое законспирировано в вашем городе. Красные человечки, что вам так досаждают, — это разведывательные аппараты, выявляющие космических подпольщиков.

Голова Петуховского напоминала эмалированную миску, в которой застыла рыба, и этой рыбой был он сам, окруженный студнем, и у рыбы были два остановившихся белых вареных глаза.

— Вы говорите, подполье? Зачем оно?

— Оно готовит площадку для космического десанта. С их помощью будет осуществлен захват Президента. Мои разведанные аппараты выявили подпольную сеть, и вам надлежит арестовать подпольщиков. Вот персональный список. — Маерс извлек из кармана листок бумаги и стал читать: — Лодочник затона по прозвищу Ефремыч. Врач психиатрической лечебницы Зак Марк Лазаревич. Директор детского приюта Анна Лаврентьевна. Шаман Василий Васильев. Колокольных дел мастер Игнат Трофимович Верхоустин. Сторож в мемориальном комплексе Аристарх Пастухов. Ученик средней школы Коля Скалкин. Архиерей Покровского собора отец Павел Зябликов. Все эти лица должны быть немедленно арестованы. Ордера на их арест уже подписал генеральный прокурор.

Петуховскому казалось, что его морочат. Над ним издеваются. Его разговор с Маерсом записывают, чтобы потом, в разгар избирательной кампании, опубликовать и объявить его сумасшедшим. Но пламенело на груди Маерса «Пурпурное сердце», отливал костяным блеском телефон правительственной связи, и у рыбы в прозрачном холодце был выгнут хвост.

— Но как вы будете спасать Президента?

Маерс холодно и жестко посмотрел на Петуховского:

— Вам не следует знать детали операции. Над вашим городом, на высоте нескольких сот километров, разгорится грандиозная битва. Эскадра звездолетов станет приближаться к Земле, и корабли один за другим начнут взрываться, попадая в заградительное поле, которое мы установим на их пути. Это будут взрывы громадной мощности, озаряющие Солнечную систему. Салют, который будет виден во всей галактике. Мы рассчитываем последствия этих взрывов. Они изменят наклон земной оси, что приведет к климатической катастрофе и, возможно, к затоплению части Европы. На этот случай разработал план «Аркаим» по переселению европейцев на территорию России, где установится климат Средиземноморья. В результате этих взрывов на Луне появится вода и первичная атмосфера, что сделает ее пригодной для обитания. Запаситесь, Степан Анатольевич, закопченными стеклышками, чтобы наблюдать ослепительный фейерверк.