Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье - [165]
Доминиканец, учитель Фомы Аквинского, преподаватель ведущих университетов Баварии и Франции, Альберт оставил гигантское письменное наследие – его собрание сочинений насчитывает 38 томов, большая часть которых посвящена философии и теологии. Антропологическая проблематика раскрывается в трактате De anima («О душе»). Существует предание, что познания Альберта в естественнонаучных областях были настолько глубоки и обширны, что это позволило ему создать первого искусственного человека – гомункула, увидев которого, Фома счет его творением Сатаны и уничтожил.
§ 7. Фома Аквинский
(лат. Fomus Aquinat)
Философия – служанка теологии
Ф. А.
Самый любимый и выдающийся ученик и последователь Альберта Великого, неаполитанец, учитель церкви святой Фома Аквинский (1225–1274) по праву считается вершиной средневековой схоластики и самым талантливым ее систематизатором, доминиканец, основатель нового богословского течения в католицизма – томизма, наиболее авторитетный религиозный философ по решению Ватиканского собора 1879 года, автор пяти доказательств бытия Божия. Учился и на протяжении десятилетия преподавал в Парижском университете. Парижская молодость Фомы приходится на время правления короля Людовика IX Святого (1226–1270), в зрелые годы Фома служил в Ватикане.
Богословско-философская системы Фомы сформировалась в результате синтеза и осмысления наследия Аристотеля и отчасти неоплатонизма, Ареопагитик, Августина, Боэция, Иоанна Дамаскина, Авиценны, Авероэсса, Ансельма.
Индивидуальность человека – личностное единство души и тела. Душа – животворящая сила человеческого организма; она нематериальна и самосущна; она – субстанция, обретающая свою полноту лишь в единстве с телом, благодаря ей телесность обретает значимость – становясь человеком. В единстве души и тела рождаются мысли, чувства и целеполагания. Душа человека бессмертна. Фома Аквинский считал, что сила разумения души (то есть степень познания ею Бога) определяет красоту человеческого тела. Конечная цель жизни человека – достижение блаженства, обретаемого в созерцании Бога в загробном мире.
По своему положению человек – промежуточное существо между тварями (животными) и ангелами. В ряду телесных созданий – он высшее существо, его отличает разумная душа и свободная воля. В силу последней человек ответственен за свои поступки. А корень его свободы – разум.
Человек отличается от животного мира наличием способности познания и, на основании этого, способностью совершать свободный осознанный выбор: именно интеллект и свободная (от какой-либо внешней необходимости) воля являются основаниями совершения подлинно человеческих действий (в отличие от действий, свойственных как человеку, так и животному), принадлежащих к сфере этического. Во взаимоотношении двух высших способностей человека – интеллекта и воли, преимущество принадлежит интеллекту (положение, вызвавшее полемику томистов и скотистов), поскольку воля с необходимостью следует интеллекту, представляющего для неё то или иное сущее, как благое; однако при совершении действия в конкретных обстоятельствах и при помощи определенных средств на первый план выходит волевое усилие (О зле, 6). Наряду с собственными усилиями человека для совершения благих действий требуется также Божественная благодать, не устраняющая своеобразие человеческой природы, а совершенствующая её. Также Божественное управление миром и предвидение всех (в том числе индивидуальных и случайных) событий не исключает свободы выбора: Бог, как наивысшая причина, допускает самостоятельные действия вторичных причин, в том числе и влекущие за собой негативные нравственные последствия, поскольку Бог в состоянии обращать ко благу зло, сотворенное самостоятельными агентами.
Будучи первопричиной всех вещей, Бог, вместе с тем, является конечной целью их устремлений; конечной целью морально благих человеческих действий является достижение блаженства, состоящее в созерцании Бога (невозможного, согласно Фоме, в пределах настоящей жизни), все остальные цели оцениваются в зависимости от их упорядоченной направленности на конечную цель, уклонение от которой представляет собой зло, коренящееся в недостатке существования и не являющееся некоторой самостоятельной сущностью (О зле, 1). Вместе с тем Фома отдавал должное деятельности, направленной на достижение земных, конечных форм блаженства. Началами собственно нравственных деяний с внутренней стороны являются добродетели, с внешней – законы и благодать. Фома анализирует добродетели (навыки, позволяющие людям устойчиво использовать свои способности во благо (Сумма теологии I–II, 59–67)) и противостоящие им пороки (Сумма теологии I–II, 71–89), следуя аристотелевской традиции, однако он полагает, что для достижения вечного счастья помимо добродетелей существует необходимость в дарах, блаженствах и плодах Св. Духа (Сумма теологии I–II, 68–70). Нравственную жизнь Фома не мыслит вне наличия теологических добродетелей – веры, надежды и любви (Сумма теологии II–II, 1–45). Вслед за теологическими идут четыре «кардинальные» (основополагающие) добродетели – благоразумие и справедливость (Сумма теологии II–II, 47–80), мужество и умеренность (Сумма теологии II–II, 123—170), с которыми связаны остальные добродетели.
