Человек с рублём - [5]

Клишировались не только поступки, клишировалось и сознание, в народе вырабатывались условные рефлексы на любое слово из ЦК. Направление одно-единственное – единодушное одобрение. Отступления от этого уставного порядка незамедлительно карались в зародыше.

Несколько лет назад в фокусе внимания профессионалов по критическим разносам (их суть – в эпиграмме: «Он в ресторане пьет боржом, а дома – только чай с малиной. В статьях орудует ножом, в рецензиях – дубиной») оказалась книга Юрия Лощица «Гончаров», вышедшая в популярной серии «Жизнь замечательных людей». Казалось бы, что может быть криминального в жизнеописании автора «Обыкновенной истории», «Обломова», «Обрыва», в раздумьях по поводу его литературных героев? Ан нет! Лощиц посмел обойтись без упоминания о Чернышевском и Добролюбове, предал гласности свое мнение о Гончарове, весьма отличное от мнения, как первого великого критика, так и второго. Разошелся он в оценке Ивана Александровича Гончарова и с Лениным, за что незамедлительно последовало «приглашение» на литературное судилище.

Юрий Лощиц отказался от роли попугая, затвердившего чужие оценки, и незамедлительно был предан остракизму. Самая мощная дубина оказалась, естественно, у журнала «Коммунист», который сразу углядел покушение на основы; если позволить Юрию Лощицу думать, то не окажется ли сей пример заразительным? И что же это получится, если всем позволить думать? Что же тогда останется от единомыслия? И не усомнятся ли в правильности устоев?

ЗАБОТА О ЧИСТОТЕ СТАДА

Направление сокрушительного удара было выбрано абсолютно верное: единомыслие – это удел подневольных, это удел нищих и телом и духом. Сомневающихся выпалывали, заботясь о чистоте стада. Нет-нет, думать не возбранялось, но – только по Марксу, только по Ленину, только – по ЦК. Не принималась к защите диссертация по ядерной физике, математическому анализу или искусственному осеменению животных, если в списке использованной (?!?!?!) литературы не было трудов Маркса-Энгельса-Ленина, упоминаний о материалах последнего, исторического съезда КПСС, томов с речами очередного генсека.

ГЛИСТЫ И КПСС

К научной работе по пересадке органов не допускали, пока адъюнкт не докажет свою преданность идеалам коммунизма.

Даже к изучению паталогоанатомии нельзя было приступить, если не поступало доказательств моральной устойчивости, если возникало даже крохотное сомнение, что препаратор трупов лишь по принуждению берет в руки многотомную «КПСС в резолюциях...» (Похоже на дурной сон, но – увы! – это было: нам показали приглашение на научно-практическую конференцию «Роль КПСС в становлении и развитии советской гельминтологии». Еще – из этого же, мрачного и жуткого ряда: заседание ученого Совета с повесткой дня: «Съезд партии и задачи советских археологов»).

НОКАУТ НАУКЕ

Статистики подсчитали, что гениальные открытия в области точных наук совершаются до 25, реже до 30 лет, а в области прикладных наук – примерно до 35 лет. Это скольким же гениям у нас подрезали крылья, не выпуская на тропу гениальности, пока они не подкуются марксистско-ленински! Думаешь об этом и диву даешься, как это и Бор, и Эйнштейн, и Оппенгеймер умудрились попасть в гении, не пройдя через чистилище кафедры общественных наук. По мизерному числу Нобелевских лауреатов в СССР (понимаем относительность этого критерия, но других пока нет) можно судить, какой нокаут был нанесен нашей науке.

Гений бесценен, утечка мозгов возникла и потому, что вундеркинды хотят заниматься наукой, а не транжирить время на конспектирование «Материализма и эмпириокритицизма» и прочих «измов».

Это только у нас ученый, чтобы попасть на международный симпозиум, пообщаться с коллегами, шел в политинформаторы, в агитаторы, в университет марксизма-ленинизма, лишь бы доказать комиссии по выезду, что он общественник. Его уровень как ученого эту самую комиссию не интересовал.

КУРИЦА В АКАДЕМИКАХ

На симпозиумы, как правило, ездили общественники, морально устойчивые, ученые оставались за бортом. Богатство оставалось невостребованным. В науку прорывались только те, кто умел не думать или же думать только в заданном, цековском направлении, карьеру делали не головой, а анкетой. Функционеры легко становились академиками. Но даже ЦК был бессилен куриные мозги превратить в ученые.

ВРЕДНОСТЬ СКАЗОК

Собирая материалы для книги, мы провели своего рода миниисследование, предлагая самым разным людям определить, кому принадлежат следующие утверждения:

«Мы ратуем против сказок... Волшебные сказки мы считаем вредными. Они действуют ребенку на его нервы, питают нездоровую фантастику, притупляют чувство реальности... Совершенно недопустимы сказки мистические, вроде «Вещего Олега»... Насчет ангелов, чертей, русалок, ведьм, какими бы симпатичными они ни казались, надо поосторожнее. Всю эту чертобесину надо выкинуть в мусорную яму... В сказках бывает так много недоговоренного, намеков, и то, на что намекается, может казаться таким красивым, заманчивым, а на деле является самой ядовитой и вредной пищей для детского ума».

ГЕТЕ И ШИЛЛЕРА – НА СВАЛКУ!