Человек с двойным лицом - [2]

Маханов подумал, а кого, собственно, он ждет? Военного, с которым встретился в тамбуре? Но ему с ним не по пути. Да и о чем говорить? За какие-то десять минут было сказано больше, чем за всю дорогу. Расстегнув пиджак и сдвинув шляпу на затылок, Николай Иванович миновал вокзал и вышел на привокзальную площадь.

Там нес службу наряд милиции. Маханов был первый, кто вышел из вокзала с момента прибытия Киевского поезда, он просто не мог не привлечь внимания охранников правопорядка. Его окликнули:

– Молодой человек.

Маханов повернулся:

– Да?

Наряд уже был рядом.

Сержант козырнул, представился, но Маханов не расслышал фамилию.

– Документы предъявите.

Николай Иванович поставил на мостовую чемодан, достал из внутреннего кармана пиджака паспорт, протянул милиционеру:

– Пожалуйста.

Сержант внимательно изучил документ:

– Из Москвы, значит. И по какой надобности к нам?

Милиционер смотрел равнодушным взглядом – исполнял обязанности, не более того. Но за внешним безразличием скрывалась та самая бдительность – слово, которое уже вызывало у Маханова аллергию.

Появились и другие пассажиры, с ними Агеев.

– Какие-то сложности, Николай Иванович?

Вперед выступил второй патрульный:

– А вам, что, гражданин, больше всех надо? А ну-ка, предъявите свои документы.

Агеев достал удостоверение личности, раскрыл перед конопатым лицом молодого милиционера.

Тот отработанным жестом поправил портупею, козырнул:

– Извините, товарищ майор, сами понимаете, не ради любопытства.

– Понимаю – служба.

– Так точно, товарищ майор.

Подобрался и сержант.

Рядовой отчеканил:

– Товарищ майор Агеев.

Старший наряда кивнул на Маханова:

– Вы знаете этого человека, товарищ майор?

– Да. Еще вопросы будут?

– Извините, конечно, – сержанту, видно, пришлось не по душе вмешательство армейского офицера, – вы, товарищ майор, к нам прибыли в командировку?

– А пошли, сержант, своего напарника, пусть он позвонит в комендатуру. Там ответят на твой вопрос, а я перед тобой отчитываться не обязан.

Сержант хмыкнул, хоть офицер был ему и не по душе, но вступать в конфликт с майором, неизвестно еще какую структуру в армии представляющим, не хотелось. Он вернул паспорт Маханову:

– Можете быть свободны.

Николай Иванович положил документ обратно в карман:

– И стоило ли вмешиваться, товарищ майор?

Агеев улыбнулся:

– Машинально получилось. Не мог же я пройти мимо? Ладно, подобные проверки тоже нужны. Вам, Николай Иванович, в какую сторону?

– По Вокзальной, налево. Тут рядом.

– Автобусы уже не ходят. За мной должна прибыть машина, что-то я ее не вижу, ну и черт с ней, дойду пешком, до комендатуры недалеко.

– Спасибо. Почему вам не дождаться машины? У вас, военных, не то что у штатских. Должна прибыть, значит, прибудет. А вас нет на месте.

– Водитель – не мальчик, подождет, уедет. Знаете, терпеть не могу ждать.

– Ну, это ваше дело. До свидания.

– До свидания, Николай Иванович, и… еще раз – соболезную.

– Благодарю.

Маханов пошел через площадь к закрытому привокзальному магазину. На углу обернулся. Майора на площади не было. «Быстро же успел пройти в переулок», – подумал Маханов и тут же забыл об офицере.

Время, по меркам провинциального города, пусть даже и областного центра, – уже позднее, а ему следовало поспешить.

Маханов пошел по Вокзальной улице. Дошел до второго переулка, свернул.

Здесь все утопало в зелени. Над заборами нависали ветви фруктовых деревьев, в палисадниках шумели кусты сирени, она отцвела в конце мая, теперь распустился жасмин. Запах цветов заполнял улицу. Впрочем, это был не жасмин. Так в России называют чубушник, хотя разница между ними внешне незначительная. И вряд ли, кто знает об этом. Спроси у местных, что за куст цветет, ответят – жасмин.

Идти ему было недалеко. У калитки второго участка Маханов остановился. В конце переулка маячил человек. Похоже, кого-то ждал.

Николай Иванович вздохнул, перегнулся через калитку, сбросил крючок. Прошел по узкой дорожке к крыльцу. В окнах горел свет.

Он постучал. Послышались шаги и стук костыля.

– Кто там? – раздался приятный женский голос.

– Мария Никаноровна, это Николай Маханов.

– Ой, Коля, сейчас, погоди.

Она отодвинула засов, открыла дверь.

– Приехал?

– Приехал. Разве я мог не приехать?

– Да, конечно, горе-то, Коля, какое… Ты проходи, проходи…

Как только Маханов направился по адресу, Агеев вернулся на вокзал. Постоял минут пять. Потом быстро перешел площадь, прошел привокзальный переулок, остановился возле закрытого пивного ларька. Посмотрел на часы. И тут же резко обернулся. Перед ним стоял мужчина.

– Вот черт, Генрих, и что у тебя за привычка подходить бесшумно?

Незнакомец улыбнулся:

– Тебя что-то не устраивает?

– Можно и без этого.

– В следующий раз буду шуметь на весь город. Что у нас?

– У нас все в порядке. Он приехал. Надеюсь, его контролируют?

– Во втором переулке. На Вокзальной я решил не светиться.

– Правильно. Незачем тревожить людей. Особое внимание к нему завтра.

– Я все прекрасно знаю, Алекс. Связь по прежнему каналу?

– Да. Все, я в комендатуру, а ты занимайся господином Махановым, мне надо знать все о его передвижениях.

– Их несложно предугадать. Завтра он поедет в райцентр Олевск, оттуда в село Горбино, у него же умер отец?