Человек с большим будущим - [70]

– Тогда лучше пока возьми одну из моих. Я принесу тебе запасной китель из своего кабинета. Кстати, на Парк-стрит есть отличный портной, он сделает тебе скидку.

Вслед за ним я вышел из комнаты, и мы двинулись по коридору. Дигби нырнул к себе в кабинет и тут же вернулся с кителем, который помог мне накинуть на плечи поверх перевязи.

Дэниелс ждал в коридоре при входе в свою комнатушку. Он поприветствовал меня кивком.

– Комиссар ждет вас, – сказал он, провожая нас в кабинет Таггерта.

Таггерт стоял у французского окна, спиной к двери, и смотрел на улицу. Услышав, что мы вошли, он обернулся с широкой улыбкой и предложил мне сесть на диван.

– Как рука, Сэм?

– Терпеть можно, сэр.

– Рад это слышать, мой мальчик. Тебе вчера повезло. Ты ведь не собираешься превратить подобные акты героизма в привычку?

– Нет, сэр.

– Надеюсь, что нет. Ради твоего же блага. Здесь тебе не Англия, Сэм. Здесь гораздо больше оружия. У нас, у военных, у террористов – у всех оно есть. И такие вот выходки, как твоя вчерашняя, могут запросто закончиться тем, что тебя убьют. Если не террористы, то, вполне возможно, наши друзья из подразделения «Эйч». Осмелюсь предположить, что ты сейчас не самый их любимый полицейский.

– Я буду осторожен, сэр.

– Уж постарайся, капитан. Не для того я выписывал тебя в такую даль, чтобы тебя тут убили в первые же пару недель. Зачем ты мне нужен мертвый.

– Да, сэр. Простите, что причинил вам беспокойство, сэр.

Он смерил меня оценивающим взглядом, но ничего не ответил.

– Так, теперь о делах. Вы оба вчера прекрасно поработали. – Он посмотрел на Дигби: – Я не забыл, что это именно ваш осведомитель навел нас на след Сена.

– Спасибо, сэр, – кивнул Дигби.

– А что касается слежки за полковником Доусоном, – продолжал Таггерт, – это был совершенно гениальный ход.

– Нам просто повезло, – ответил я.

– Везение, Сэм, тоже на дороге не валяется. Я всегда предпочту везучего полицейского гениальному. Везучие, как правило, дольше живут. Но, как бы то ни было, думаю, нам не стоит распинаться на каждом углу о том, что ты установил слежку за старшим офицером из подразделения «Эйч». Губернатору это может не понравиться. Тебе придется придумать какое-нибудь более приемлемое объяснение, как вы столь быстро очутились на месте.

– Мы можем сказать, что на местонахождение Сена нам указал один из наших шпионов, – предложил я. – Ведь наверняка ребята из подразделения «Эйч» и сами нашли его именно так. Заодно дадим им понять, что и у нас неплохая сеть осведомителей.

Таггерт извлек из кармана платок и неторопливо протер очки.

– Хорошо. Годится. И все-таки в следующий раз, когда соберешься устраивать слежку за кем-то из высшего офицерского состава, уж пожалуйста, предупреди меня заранее.

Я кивнул.

– Так что там у нас с Сеном?

– Его отвезли в больницу медицинского колледжа, – ответил Дигби. – Его там вчера подлатали.

– Когда мы сможем забрать его из больницы?

– Он уже здесь. – Оба собеседника уставились на меня в изумлении. – В подвале, в камере. Мы привезли его вчера ночью.

– Как тебе удалось? – спросил Таггерт. – Я думал, врачи поднимут страшный крик, если попытаться перевезти их пациента в камеру сразу после операции.

– Я воззвал к их здравому смыслу.

– Что ж, прекрасная новость. Меньше всего бы мне хотелось бодаться с подразделением «Эйч» посреди больницы. Теперь, если им понадобится Сен, они будут вынуждены действовать через губернатора.

– Как вы считаете, сколько у нас есть времени, сэр? – спросил я.

Таггерт покачал головой:

– Трудно сказать. Наверняка Доусон вчера уже поговорил со своим начальством, а в таком случае они сегодня с утра первым делом позвонили губернатору. Тот, пожалуй, обсудит дело со своими советниками. Если они решат, что мы должны отдать Сена, то, скорее всего, распоряжение поступит во второй половине дня. Может, удастся немного потянуть время. Я поговорю с Дэниелсом и велю всем отвечать, что сегодня со мной никак нельзя связаться, но до завтрашнего утра нам точно придется отдать Сена. Давай считать, что у тебя есть самое большее сутки.

– Я собираюсь допросить его, как только мы выйдем от вас, – сказал я.

– Хорошо. Предъявите ему обвинение нынче же. Если получится, добейтесь сотрудничества. Скажите, что если не расскажет все начистоту, то мы немедленно передадим его подразделению «Эйч». Мы, конечно, в любом случае его передадим, но об этом ему знать необязательно. Мы все обсудили, господа?

– Сэр, – сказал Дигби, – что сказать репортерам? Они уже наверняка пронюхали о вчерашнем фейерверке и будут задавать вопросы.

– Отвечайте, что мы ведем расследование и скоро сделаем подробное заявление. Не хочу, чтобы в прессе появилось что-то конкретное, пока мы не предъявим обвинение Сену. Итак, господа, – заключил он, – если это все, я подготовлюсь к своему «исчезновению» до конца дня. Если я вам срочно понадоблюсь, сообщите Дэниелсу. А так я сам вызову вас для доклада ровно в шесть часов вечера.

– Начало допроса: десять часов утра двенадцатого апреля 1919 года.

В комнате было тесно, душно и градусов на десять жарче, чем хотелось бы. Мы впятером набились в помещение, больше подходившее для двоих. В воздухе висел резкий запах пота. Сен сидел рядом с врачом, уставясь в пол. Возле меня расположился Дигби. Нас с арестованным разделял видавший виды железный стол. В торце стола устроился Банерджи с желтым блокнотом и авторучкой.