Человек по кличке Мышь - [22]

— Он получал письма?

Женщина отрицательно мотнула головой.

— И никаких посетителей тоже? А он когда-нибудь говорил с вами о друзьях или о своей семье?

— Только об отце. Он умер два года назад. По его рассказам, отец был суровым человеком, протестантом очень строгих правил. Думаю, он его побаивался.

— Вы сказали, что расстались с ним в среду в пять часов вечера. И что месье Лоём пообещал навестить вас в четверг, так?

— Да, именно так все и было. Мы ходили втроем в луна-парк, потом он проводил нас до метро, и мы распрощались до четверга.

— Он не сказал, куда собирается вечером?

— Он никогда не отчитывался мне о своих планах.

— А сами вы никогда не спрашивали, не так ли?

Женщина кивнула в знак согласия и добавила:

— Нужно было знать Эдгара. Он был не из тех, к кому можно приставать с расспросами. Порой он даже делал вид, что не слышит, о чем его спрашивают.

— А чем он занимался, когда оставался у вас?

— Я же сказала вам! С радостью предавался всяческим домашним хлопотам. А еще с увлечением раскладывал вместе с сыном марки по альбомам. Он всегда приносил ему марки.

Инспектор поднялся из-за стола. Кажется, женщина рассказала все, что знает, и большего из нее не вытянешь. Она также опознала некоторые из вещей, принадлежавшие Лоёму. В частности, костюм, в котором он был в среду, 23 июня, когда они ходили в луна-парк.

— Неужели его уже нет в живых? — воскликнула Люси. — Я сразу догадалась, что случилось что-то плохое, когда эти двое пришли ко мне с одинаковыми фотографиями. А я готова поклясться, что фотография была в одном-единственном числе. Я вообще хотела ее порвать и выбросить вон. Старая фотка, и воспоминания связаны с ней не самые приятные…

— Прошу вас уделить мне еще несколько минут, — проговорил инспектор, направляясь к дверям. Заслышав шум, вся пишущая братия вскочила как по команде.

— Это все инспектор виноват.

— То есть инспектор Зануда, как ты его называешь?

Это были самые неприятные минуты в жизни старика. Еще никогда он не испытывал такой нервозности в присутствии полицейского. Едва он вошел в комнату, как с присущей ему фамильярностью попытался пристроиться в одном из старинных кресел, обитых зеленым шелком, и тут же ему было велено подняться с места.

— Встать! — жестко скомандовал ему Люка.

Но Мышь, все еще продолжая корчить шута, схватил с письменного стола ножик для бумаг. И снова старший инспектор пресек его невинную попытку пофамильярничать: он мгновенно выхватил ножик из рук старика и положил его на стол.

— Так говоришь, в четверг. В три часа дня? Уверен, что именно в три часа?

— Да. Или около трех. В небольшом баре на улице Вашингтон. Вы должны знать этот бар. Там обычно перекусывают водители всяких важных господ, облаченные в ливреи.

Да, видно, здесь все его ужимки, ухмылки, шуточки и прочие фокусы без надобности. Господину Люка нужны факты, и только факты. А потому и долбит в одну точку: время и место действия.

В среду там-то и там-то, в такое-то время конверт…

В четверг фотография…

В четверг вечером…

Ну, и так далее. Их собеседование прервал телефонный звонок. Старший инспектор вышел в другую комнату, намереваясь поговорить без свидетелей. Но Мышь услышал, как он сказал кому-то в трубку:

— Скажите ему, чтобы ехал в отель «Кастильоне». Да, я его обязательно дождусь.

Потом допрос возобновился, и старик продолжил свой рассказ.

— Ну да, я был заинтригован, и пошел на авеню Парк-Монсо. Мне стало интересно, зачем инспектору понадобилось делать копию с фотографии, которую я спрятал в шляпе. Я просто решил вернуть фотографию ее владелице. Вот все, что я знаю…

Еще минут пятнадцать Люка, пристроившись возле окна, терпеливо слушал болтовню старика ни о чем. А может, погрузившись в свои мысли, он и вовсе забыл о его присутствии. Потому что очень удивился, когда, оторвавшись от созерцания городских пейзажей за окном, обнаружил, что бродяга все еще торчит в комнате.

— Пока свободен!

— Разве вы не хотите знать, где можно меня найти в случае чего? Знаете, порой люди слышат такое…

В этот момент дверь отворилась, и на пороге возник инспектор Логно, и вид у него был еще более мрачный, чем обычно. Но Люка не дал им времени на разглядывание друг друга. Он тут же вытолкал старика за дверь, где тот немедленно попал в плотное кольцо фотокорреспондентов, а сам жестом пригласил Логно проследовать за ним в номер.

Логно освободился через полчаса. К его удивлению, старика в холле уже не было, а не мешало бы перекинуться с ним парой слов. Тот же в это время развлекал своими байками всех кухонных в надежде на вознаграждение в виде бесплатной трапезы. Но, как говорится, на нет и суда нет, а потому Логно поспешил домой.

В гостиной громоздилась гора чемоданов. Жена стояла возле окна уже в шляпке. Сынишка, облаченный в выходной костюмчик, слонялся по комнате, не зная, куда себя деть.

— Поторопись! Иначе мы можем опоздать на поезд, — бросила ему жена. — Ну, как все прошло?

— Мы никуда не едем.

Мадам Логно раздраженно повела плечами. Она потратила несколько дней на подготовку к отъезду, ходила по магазинам, докупала нужные мелочи, потом паковала вещи. И вот вам, пожалуйста! В самую последнюю минуту ей сообщают, что отдых на море отменяется.