Человек по кличке Мышь - [18]

— Мне нечего скрывать от господ журналистов! Пусть они знают все! Повторяю еще раз! Этот человек убил Эдгара Лоёма! Он будет уверять всех, что не видел шефа с восьми вечера 23 июня, но я заявляю, что сама, своими глазами, видела, как они оба садились в машину… А метрдотель может подтвердить, что утром они долго беседовали, причем на повышенных тонах. Месье Лоём очень редко повышает голос и никогда не выходит из себя. И коль скоро он сорвался, значит, и причина на то имелась веская.

Наконец старшему инспектору удалось увлечь за собой женщину в гостиную и захлопнуть дверь. Через полчаса в отель прибыл следователь в сопровождении оперативной бригады. Все они тоже прошествовали в гостиную и плотно закрыли за собой дверь. Позднее туда пригласили и метрдотеля. Выйдя из гостиной, тот наотрез отказался удовлетворить любопытство собравшихся журналистов и не сделал никакого заявления для прессы. Он не подтвердил, впрочем, как и не опроверг, информацию о том, что утром 23 июня, то есть в день исчезновения финансиста, между ним и его помощником действительно состоялся бурный разговор на повышенных тонах.

Что касается мадемуазель Доры, то эта молодая венгерка принадлежит к семье известных в Будапеште юристов (по этой причине ее имя пока не разглашается для широкого круга читателей). Удалось также выяснить, что она квартирует в отеле уже больше года и все это время тесно общалась с Фридрихом Мюллером. Более того, есть все основания полагать, что она была его любовницей. Из достоверных источников нам стало известно, что этот господин оплачивал все ее счета.

Между тем, полиция продолжает уклоняться от общения с прессой. Старший инспектор Люка и следователь, ведущий дело, покинули отель, отказавшись от каких бы то ни было комментариев.

Мадемуазель Дора тоже поспешила укрыться у себя в номере. Вопреки всем ожиданиям, господин Мюллер не был арестован, хотя, по имеющейся у нас информации, за ним установлена негласная слежка.

— Что ты здесь делаешь?

— Ничего, господин офицер.

— Убирайся!

Мышь обиженно пожал плечами. Никто из тех, кто работает в полицейских участках Восьмого и Девятого округов, никогда не беседовал с ним в столь оскорбительном тоне. И таких глупых вопросов там ему не задают. Но Вандомская площадь относится ко Второму округу, и здесь его никто не знает.

Субботний день. Солнце палит нещадно уже с самого утра. Газеты полны фотографий набережных Сены, запруженных парижанами в купальных костюмах. Такое впечатление, что снимки сделаны на взморье. Подзаголовки под стать фотографиям. «Волна тропического зноя накрыла Париж».

Логно исчез из поля зрения, словно сквозь землю провалился. Мышь специально отправился минувшей ночью в отделение Опера. Но нет его и там. Черт знает что! Оказывается, не сталкиваться с Занудой пару дней — такая же пытка, как и видеть его каждый день.

Эдгар Лоём, Мюллер, Дора. Мышь успел выучить статью почти назубок. Пожалуй, это — лучшая публикация из всех. Но он внимательно ознакомился и с другими. Да, неплохо было бы лично побеседовать с субчиком по фамилии Мюллер. Но тот и носа не кажет на улицу. За все то время, что бродяга околачивался вокруг отеля, из него вышли только инспектор криминальной полиции и два фотокорреспондента, которые сейчас неспешно прогуливались вдоль улицы Кастильоне, делая вид, что рассматривают картины, выставленные в витрине антикварной лавки.

И вот суровый страж порядка, дежуривший на входе в отель, приказал ему убираться прочь. Ах, как бы ему хотелось, хотя бы на время, стать кем-нибудь из них. К примеру, Логно, который может запросто переступить порог Британского посольства и встретиться с самим Арчибальдом. Или старшим инспектором Люка, уже допросившим Мюллера. На худой конец, мадемуазель Дорой, которая наверняка имела доступ к бумагам исчезнувшего финансиста, или даже журналистом. Их ведь тоже никто не останавливает, и они вольны расспрашивать персонал отеля обо всем что им вздумается.

А он, бедняга, даже не может позаимствовать у себя же самого немного денег на мелкие расходы. Подумать только! В эту самую минуту бумажник с его деньгами, надежно припрятанный в тайнике под сидением автобуса, курсирует себе преспокойненько на ипподром и обратно. Вот только конверт надо было забрать из бумажника и перепрятать в другое место. Но он ведь ему вообще не придал большого значения. А между тем, именно на нем значилось имя сэра Арчибальда Ландсберри.

Какое же отношение имеет к убийству английский дипломат? И почему он сэр, а не лорд? И почему этот проклятый труп находился всего лишь в нескольких ярдах от Британского посольства?

Однако пока надо убираться прочь, подальше от отеля. От греха подальше! Надо запастись терпением. Ровно через год он станет обладателем состояния в сто пятьдесят тысяч франков.

Подтягивая левую ногу, бродяга медленно заковылял в сторону бульвара Сен-Жермен. Мысли его снова вернулись в то утро, когда он дежурил на скамейке возле дома Люси Бойсвин. Тогда он не обратил внимания, но сейчас вдруг вспомнил, что молодая женщина назвала сына Эдгаром. Между прочим, пропавшего Лоёма тоже зовут Эдгаром. Совпадение? Ну, положим, Логно наверняка уже докопался до столь многозначительного совпадения. Не дурак ведь! И тоже газеты читает.