Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё - [32]

Его едва не остановили за превышение скорости на Вестберга-алле.

Когда он вошел в свою квартиру на Паландергатан, его жена выглянула из кухни, откуда доносились аппетитные запахи.

– О боже, ты так странно выглядишь, – весело произнесла она. – Обед не готов. У нас есть еще пятнадцать минут.

– Нет, – сказал Кольберг, глядя на дверь спальни. – Только не там. Матрац может взорваться.

15

Предпринятые усилия дали результаты. После обеда удалось найти Хаммара, который приехал сам и собрал свой несколько удивленный коллектив, который состоял из Мартина Бека, Фредрика Меландера, Леннарта Кольберга и Эйнара Рённа.

Хаммар выглядел мрачнее, чем когда-либо. Наступила весна, солнечная и теплая, и за завтраком он разговаривал со своей женой об уходе на пенсию и о том, что нужно провести отпуск в их коттедже в деревне. Он был совершенно уверен: дело о пожаре закончено и можно забыть о нем. Несносный Йельм неожиданно расстроил его планы.

– Ларссон все еще болен? – спросил Хаммар.

– Да, – ответил Кольберг. – Он почивает на лаврах.

– Он выйдет на работу в понедельник, – сказал Рённ, потирая нос.

Хаммар откинулся на спинку кресла, пригладил рукой волосы и почесал в затылке.

– Судя по всему, нам следует заняться Бертилем Олафссоном, – начал он. – Мальм был всего лишь мелкой рыбешкой, психически ненормальным, алкоголиком и бог знает кем еще. Трудно предположить, кому понадобилось избавляться от такого субъекта. Но Мальм наверняка что-то знал об Олафссоне, что-то компрометирующее. Хотя даже это только домысел. Придется нам поближе познакомиться с Олафссоном.

– Да, – сказал Кольберг, которому уже давно надоели изрекаемые начальником штампы.

– Что нам известно об Олафссоне? – спросил Хаммар.

– То, что он исчез, – пессимистически ответил Рённ.

– Его приговорили к году тюрьмы несколько лет назад, – добавил Мартин Бек. – Кажется, за воровство. Нужно будет посмотреть в картотеке.

Меландер вынул трубку изо рта и сказал:

– Восемнадцать месяцев за воровство и подделку документов в тысяча девятьсот шестьдесят втором году. Срок отсидел в Кумле[14].

Остальные посмотрели на него с привычным восхищением.

– Нам известно, какая у тебя память, но мы и не подозревали, что ты удерживаешь у себя в голове еще и все приговоры, – сказал Кольберг.

– Я просто просмотрел дело Олафссона, – невозмутимо ответил Меландер. – Подумал, что интересно узнать, кто он такой.

– Может, тебе, случайно, известно и где он находится?

– Нет.

В кабинете воцарилось молчание. Наконец Кольберг спросил:

– Ну? Кто же он такой?

Меландер посасывал трубку и, казалось, обдумывал, с чего начать.

– Он не представляет собой ничего особенного. Приговор, о котором упомянул Мартин, был у Олафссона далеко не первым. Однако в тот раз его впервые приговорили к тюремному заключению. Раньше его признавали виновным в приобретении и нелегальном хранении наркотиков, в кражах автомобилей и прочих мелочах. Еще два года назад он состоял на постоянном учете в полиции.

– Олафссона, вероятно, начали разыскивать сразу после того, как в его машине взяли Мальма, – сказал Кольберг. – Очевидно, по обвинению в воровстве?

– Да, – подтвердил Мартин Бек. – Я уже это выяснил. Полиция в Густавсберге нашла несколько украденных автомобилей на участке Олафссона в Вермдё. У него там небольшой летний домик, доставшийся в наследство от отца. Домик находится в безлюдном месте, в лесу, и чтобы туда добраться, нужно проехать больше одного километра по узкой лесной дороге. Патрульные из Густавсберга оказались там по чистой случайности. Конечно, никого из людей они не обнаружили, но во дворе за домом стояли три седана. В гараже тоже была машина, недавно окрашенная. Нашли еще краску, пульверизаторы, полировочные материалы, номера, регистрационные сертификаты и многое другое. Как только выяснилось, что четыре автомобиля краденые, в квартиру Олафссона в Орсте послали двух человек – задержать его. Хозяина дома не оказалось, и он до сих пор не появился.

Мартин Бек подошел к тумбочке, на которой стоял графин, налил в стакан воды и выпил ее.

– Когда это произошло? – спросил Хаммар.

– Двенадцатого февраля, – ответил Мартин Бек. – Больше месяца назад.

Кольберг вынул из кармана календарь.

– Понедельник. А еще раньше Олафссона пытались найти?

– Вначале не особенно, – покачал головой Мартин Бек. – Они надеялись, что он сам появится рано или поздно. Когда задержали Мальма, тот сказал, что Олафссон уехал за границу, и его продолжали ждать, не снимая наблюдения за квартирой и летним домиком.

– Может быть, Олафссон узнал, что ребята из Густавсберга выяснили, чем он занимается, и он успел скрыться до прихода полиции? – спросил Рённ.

Кольберг зевнул.

– Ты имеешь в виду, что он намеренно скрывается? – поинтересовался Мартин Бек. – Я в этом сомневаюсь. Вблизи летнего домика не было ни души, и никто не мог предупредить хозяина, что туда наведывалась полиция.

– Известно, когда он в последний раз был в своей квартире? – спросил Меландер. – Соседей, например, опрашивали?

– Не думаю, – сказал Мартин Бек. – Поиски Олафссона проводились с применением обычных мер розыска.

– Другими словами, вяло, – подытожил Хаммар. Он хлопнул по столу ладонями и поднялся. – Принимайтесь за дело, ребята. Опросите соседей и всех, кого сможете. Всех, кто каким-либо образом связан с Олафссоном. Прочтите все судебные отчеты, досье и вообще все, что удастся найти и прочесть об этом субъекте. Но самое главное, разыщите его! Сейчас! Немедленно! Если именно он подложил ту штуковину в матрац Мальма, то теперь, естественно, будет скрываться, даже если раньше этого и не делал. Понадобятся вам еще люди – достаточно только сказать.