Человек-Паук. Веном-фактор - [22]

Ненависть может объединять сильнее любви. Для Брока так и получилось. Хотя «костюм» не слишком хорошо изъяснялся по-человечески, он позволил бывшему репортеру прочувствовать всю свою ненависть к Человеку-Пауку, для которого был создан и который, с точки зрения симбиота, бессердечно отверг его. А по мнению Эдди Брока, все, ненавидящее Человека-Паука, демонстрировало свой хороший вкус.

Эдди Брок превратился в одного из людей, которые говорят о себе «мы» и которым для этого не требуется принадлежать к королевской династии. С тех пор он, или они, назвавшись Веномом, довольно успешно охотились на Паучка по всему Нью-Йорку, не гнушаясь даже запугиванием ЭмДжей. Эта тень – черный костюм, белый паук, грозная, клыкастая пасть и жуткий цепкий язык, который симбиот любил удлинять, – появлялась в жизни Питера и исчезала из нее, неизменно принося с собой страх, ужас, иногда боль и повреждения, практически ведущие к смерти. Сколько уже раз они выясняли отношения? По всему городу, и только навыки, смекалка, а иногда и удача спасали Человеку-Пауку жизнь.

Однако после множества столкновений случилось нечто странное. Во время сражения на одиноком карибском острове Человек-Паук (и так уже избитый до полусмерти) инсценировал свою гибель в результате взрыва газа и даже специально для Венома подбросил обгоревшие человеческие кости и остатки своего костюма в качестве доказательства. Сам же он как одержимый поплыл в сторону ближайших корабельных маршрутов в поисках судна, которое отвезет его домой. На борт одного такого корабля он и сел.

А Веном, или Эдди, убежденный в смерти своего старого врага, неожиданно пришел в удивительное состояние покоя. Некоторое время он оставался на острове – Питер предположил, что там к нему постепенно возвращался здравый смысл. Как бы то ни было, позднее Эдди обнаружился в Сан-Франциско. Пробыл там какое-то время, а затем, узнав, что Человек-Паук жив, начал пробираться на восток автостопом, чтобы раз и навсегда разобраться с ним.

Однако по дороге банда головорезов напала на семью, что согласилась подвезти Эдди через всю страну. Именно тогда Брок начал обретать цель. Именно тогда Веном поднялся и уничтожил бандитов, напавших на семью и других людей, находившихся на стоянке для грузовиков. Эдди решил, что, возможно, ему есть чем еще заняться в этой жизни. Он будет защищать невинных, подобно тому, как – он не сомневался – это делал и предавший его Человек-Паук.

Ну, по крайней мере, тех, кого он считал невинными. Не стоит забывать: Венома при всем желании здравомыслящим никто бы не назвал. Однако и тем, кто представляет исключительно угрозу, он быть перестал. Веном превратился в двойственную фигуру. Скорее всего, он в той или иной степени всегда будет угрожать Человеку-Пауку. Но, насколько понял Питер, бедные и беззащитные могли больше не опасаться. Вот почему новость о том, что Веном убил какого-то бездомного казалась ему невероятной.

– Как там у тебя дела? – донесся из коридора голос жены.

Питер булькнул.

В дверном проеме показалась голова Мэри Джейн.

– Тебе что-нибудь нужно? Потереть спинку?

– Может, позже, – ответил Питер, – там новости еще не начались?

– Нет. Но постарайся, пожалуйста, вытереться насухо перед тем, как выйдешь отсюда, не закапай весь пол, как в прошлый раз, – она отвернулась, – здесь и так уже достаточно влажно.

– Из-за чего?

– Из-за твоего костюма. Он не оставляет попыток выбраться из раковины.

– Даже не думай шутить по этому поводу, – сказал Питер и снова ушел под воду по самый нос.

Сплошные плохие новости. Он вздохнул, снова булькнув. Паучье чутье отключилось минимум на день, ну, предположительно. А даже если бы оно и работало как обычно, все равно не отреагировало бы на симбиота, ведь инопланетная машина создала «костюм» таким, чтобы он не мешал работе сил хозяина.

«Плохо, – подумал Питер. – На месте Хобгоблина я бы из кожи вон лез, пытаясь добраться до Паука на следующий день. Завтра мне нужно быть максимально осторожным. У меня и выбора-то особого не будет. – Он поднял взгляд. Первые лучи утреннего солнца как раз начинали проникать в окно ванной. – Как только выберусь из ванной и высохну, начну проявлять фотографии… надо хоть как-то разобраться с этими счетами по кредитной карте. При условии, что в „Бьюгл“ вообще захотят купить эти фотографии».

Питер нахмурился на мгновение. Последнее время на рынке труда стало туговато. Появилось гораздо больше фотографов-фрилансеров, которые конкурировали за старое количество мест для фото в ежедневных газетах. «Конкуренция просто бешеная, но тяжело уделять внимание композиции, когда кто-то швыряет тыквенные бомбы тебе в голову». Питер с огромным уважением относился к четкости и качеству работ военных фотографов. Он знал об их ощущениях, знал, каково быть на линии огня… и частенько многое бы отдал, чтобы в него стреляли простыми пулями, а не энергетическими разрядами или странными газами.

– Эй, тигр! Мне кажется, новости включат после этого сюжета! Вылезай.

Питер выбрался из ванной, ойкнув, когда вода снова ошпарила его, вытерся до сравнительно сухого состояния, обернул полотенце вокруг пояса и пошлепал в гостиную. По телевизору как раз крутили один из тех слишком часто повторяемых рекламных роликов чего-то под названием Flex-O-Thigh. В ролике люди, которые явно не нуждались в дополнительных физических упражнениях, с улыбкой работали с различными пружинящими механизмами, пытаясь убедить зрителя в легкости упражнений и необходимости рекламируемого устройства. Мелькнули бесплатные номера, и чей-то дружелюбный голос призвал всех и каждого звонить немедля.