Человек, который видел сквозь лица - [15]
– Никого не узнаешь? – настаивает Марк.
– Никого.
В семейном альбоме я вижу на всех фотографиях одну и ту же комнату со столом, креслом и диваном. Видимо, в семье Бадави аппаратом пользовались только в дни праздников или семейных торжеств. Обстановка не меняется, меняются только люди – молодые растут вверх, старики раздаются вширь. Из-за вспышки все зрачки выглядят красными и пустыми, как будто снималась компания наркоманов. Глядя на эти банальные позы, на эти улыбки – то застенчивые, то сияющие, но ни одной искренней, – я радуюсь тому, что лишен семьи. Не хватало мне еще умиляться такому…
– Вот он!
Я выкрикнул это во весь голос.
Человек, которого я видел на бульваре Одан, сидит в кресле, держа на коленях мальчонку. Следующее фото: тут он стоит сбоку, в стороне от дивана, с целой кучей женщин и детей. И вот, наконец, третий снимок – на сей раз настоящий фотопортрет, на нем он курит сигарету без фильтра, безразлично глядя куда-то в пространство.
– Я уверен, что это он!
Марк бросается в коридор. Через пять минут он приводит комиссара Терлетти и его коллег.
– Который из них?
Я указываю на три снимка.
Комиссар мрачнеет и потирает подбородок:
– Значит, он?
– Он!
– Ты ничего не путаешь?
– Ничего.
Комиссар чешет щеку, и она поскрипывает, словно он проводит пальцами по терке.
– Это его отец, Мустафа Бадави.
Трое полицейских застывают на месте.
– Отец террориста?
– Отец послал на смерть родного сына…
– Да еще сопровождал его и бросил в последний момент!
– Вот сволочь поганая!
Им уже не терпится действовать, они рвутся в бой:
– Надо срочно брать его, шеф!
– Я сейчас позвоню следователю.
– Да не стоит, поедем сами, зачем нам поднимать всю бригаду!
Но Терлетти сурово осаживает их:
– Спокойно, никто никуда не едет. Все остаются здесь.
– Почему, шеф?
– Парень ведь уверенно его опознал!
– Да, да, я абсолютно уверен! – пылко восклицаю я.
Комиссар Терлетти решительным взмахом пресекает наши вопли, потом, нахмурившись и яростно раздув ноздри, пристально смотрит на меня и говорит:
– Мустафа Бадави умер от рака десять лет тому назад.
4
– Значит, ты видишь мертвых, Огюстен?
Следователь Пуатрено склоняет голову к правому плечу, словно ей легче разобраться во мне под таким углом. Помолчав, она повторяет – сдержанным, доверительным, почти умиротворяющим тоном:
– Значит, ты видишь мертвых?
Она не насмехается надо мной, она именно задает вопрос, как это делала Карина во времена моего детства. И этот же вопрос она, видимо, задает самой себе, потому что размышляет в ожидании моего ответа.
Я разглядываю ее овальное, гладкое лицо со стертыми чертами; глаза кажутся круглыми пуговицами, нашитыми на голову тряпичной куклы; она не вызывает у меня никакого враждебного чувства. Мягкого света ночника в изголовье моей кровати хватает только на наши лица, а метром дальше он растворяется в темноте. Время уже за полночь, и этот густой мрак вкупе с мертвой тишиной создает у меня впечатление, что только мы двое и бодрствуем в мирно спящей больнице.
– Ты видишь мертвых, Огюстен?
Вопрос трепещет, повисает в воздухе между нами. Сказать ей правду?
Несколькими часами раньше мой разговор с комиссаром Терлетти закончился полным фиаско. Одна-единственная фраза – и я превратился из свидетеля в лжеца.
– Где ты впервые встретился с Хосином Бадави и его отцом?
– На бульваре Одан.
– На бульваре Одан ты мог видеть только Хосина, потому что Мустафа Бадави давным-давно гниет в могиле! – презрительно бросил он мне.
Я и сам подозревал, что Мустафа Бадави ведет совсем не то существование, что Терлетти, его коллеги или я… И конечно, мне следовало признаться, что там, на бульваре, в Мустафе Бадави было всего тридцать сантиметров роста. Но я заранее предвидел, как среагирует комиссар на такое заявление: «Тридцать сантиметров роста! Значит, месье видит тридцатисантиметровых людей? Которые вдобавок передвигаются по воздуху? Эй, звоните главврачу, пусть переведет этого парня в психушку!»
И в общем-то, он был бы где-то прав… Я давно свернул с пути здравомыслия на те дорожки, которые многие врачи назвали бы галлюцинациями. Однако до безумия мне еще далеко: я прекрасно отдаю себе отчет в том, что столкнулся с необъяснимым феноменом, а потому счел за лучшее молчать. Это молчание – единственное и последнее доказательство моего психического здоровья, я его холю и лелею.
– Где ты встречался с Хосином и его отцом?
– Нигде.
– Где?
– Нигде и никогда.
– Да говори же, черт тебя подери!
– Я вам клянусь, что…
– Вот-вот! Давай, клянись, как все аферисты… Но лучше признайся сам, пока я не начал рыться в твоем прошлом. Вы с ним ходили в одну школу? Или в футбольный клуб? Или в подростковый центр Ла Гаренн? Может, вы были соседями по дому? Или еще где-то пересекались?
Я упрямо молчу.
Побагровев от ярости и затопав ногами, комиссар Терлетти заорал, что дело далеко не кончено, что он будет меня допрашивать, пока я не расколюсь, а иначе не видать мне белого света… Он так ругался, что Марк, инспектор, с которым я составлял фоторобот, рискнул выступить в мою защиту:
– Извините, шеф, но, может, у Мустафы Бадави был брат, на него похожий? И дядя вполне мог завлечь племянника в экстремистскую организацию…
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Впервые на русском новый сборник рассказов Э.-Э. Шмитта «Месть и прощение». Четыре судьбы, четыре истории, в которых автор пристально вглядывается в самые жестокие потаенные чувства, управляющие нашей жизнью, проникает в сокровенные тайны личности, пытаясь ответить на вопрос: как вновь обрести долю человечности, если жизнь упорно сталкивает нас с завистью, равнодушием, пороком или преступлением?
Эрик-Эмманюэль Шмитт – мировая знаменитость, пожалуй, самый читаемый и играемый на сцене французский автор. Это блестящий и вместе с тем глубокий писатель, которого волнуют фундаментальные вопросы морали и смысла жизни, темы смерти, религии. Вниманию читателя предлагается его роман «Евангелие от Пилата» в варианте, существенно переработанном автором. «Через несколько часов они придут за мной. Они уже готовятся… Плотник ласково поглаживает крест, на котором завтра мне суждено пролить кровь. Они думают захватить меня врасплох… а я их жду».
XXI век. Человек просыпается в пещере под Бейрутом, бродит по городу, размышляет об утраченной любви, человеческой натуре и цикличности Истории, пишет воспоминания о своей жизни. Эпоха неолита. Человек живет в деревне на берегу Озера, мечтает о самой прекрасной женщине своего не очень большого мира, бунтует против отца, скрывается в лесах, становится вождем и целителем, пытается спасти родное племя от неодолимой катастрофы Всемирного потопа. Эпохи разные. Человек один и тот же. Он не стареет и не умирает; он успел повидать немало эпох и в каждой ищет свою невероятную возлюбленную – единственную на все эти бесконечные века. К философско-романтическому эпику о том, как человек проходит насквозь всю мировую историю, Эрик-Эмманюэль Шмитт подступался 30 лет.
Эрик-Эмманюэль Шмитт — философ и исследователь человеческой души, писатель и кинорежиссер, один из самых успешных европейских драматургов, человек, который в своих книгах «Евангелие от Пилата», «Секта эгоистов», «Оскар и Розовая Дама», «Ибрагим и цветы Корана», «Доля другого» задавал вопросы Богу и Понтию Пилату, Будде и Магомету, Фрейду, Моцарту и Дени Дидро. На сей раз он просто сотворил восемь историй о любви — потрясающих, трогательных, задевающих за живое.
Действие повести «Дети Ноя» происходит во время второй мировой войны. Католический священник в пансионе укрывает от нацистов еврейских детей. Посвящается всем Праведникам Мира.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!
Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.
Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.
Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.