Человек, который съел «Боинг-747» - [56]

— Если честно, от бананов и яиц меня просто тошнит. Ну не люблю я их, — признался зрителям Мишель Лотито.

Ведущий повернулся к следующему гостю программы, доктору Гамильтону Джи из некоего Центра контроля и изучения неинфекционных заболеваний. Худющий человек с тонкой, почти прозрачной кожей выглядел не слишком здоровым. Если честно, он больше походил на временно оживленный труп, чем на еще не умершего смертельно больного человека.

— Мишель абсолютно прав, — с умным видом заявил доктор Джи. — Металл инертен. Он проходит через пищеварительный тракт достаточно быстро и не абсорбируется пищеварительной системой в сколько-нибудь значительных количествах.

— Вы хотите сказать, что поедание металлических предметов в больших количествах абсолютно безвредно для здоровья? — словно не веря своим ушам, уточнил ведущий.

— Ну, я бы не стал говорить, что от этого нет совсем никакого вреда, но в любом случае такая «диета» гораздо меньше вредит здоровью, чем, например, курение или неумеренное употребление алкоголя. И все же я бы хотел обратиться к нашим зрителям: не стоит начинать есть железо и другие металлы без надлежащего врачебного наблюдения. При отсутствии опыта можно нанести себе серьезные увечья, устранить последствия которых будет трудной врачебной задачей.

— Это верно, — поддержал врача Мишель Лотито. — Я сам шесть пинт крови потерял после того, как неудачно доел тележку из супермаркета и закусил ее горным велосипедом.

Воспользовавшись тем, что Лотито вновь вступил в разговор, ведущий задал ему провокационный вопрос:

— А вы не боитесь, что Уолли Чабб побьет ваш мировой рекорд?

— Пусть победит сильнейший, — великодушно заявил пока еще действующий чемпион мира. В подтверждение того, что он благожелательно относится к новому претенденту, Мишель Лотито широко улыбнулся, обнажив два ряда стертых почти до основания, неровно торчащих зубов.

— Время нашего прямого включения подходит к концу, — объявил ведущий. — С последним вопросом я обращаюсь к господину Джону Смиту.

Один из операторов дал панорамный вид вскрытой туши самолета с торчащими обнаженными ребрами шпангоутов, а другая камера тем временем переключилась на Джей-Джея. Готовясь отвечать на вопрос ведущего, он мысленно прикидывал, видит ли его сейчас Вилла. Ему очень хотелось произвести на нее впечатление своим ответом.

— Скажите, пожалуйста, мистер Смит, как по-вашему, Уолли удастся завершить начатое дело? Доест он свой самолет или отступит перед лицом столь грандиозной задачи?

— У меня нет ни малейшего сомнения, — с видом знатока заявил Джей-Джей, — что у Уолли Чабба все получится. Готов заключить пари с кем угодно на что угодно: этот человек знал, на что идет, когда объявил о намерении побить мировой рекорд. Он готов довести начатое дело до победного конца.

Сначала раздался собачий лай, а затем в окно спальни ударил узкий луч мощного карманного фонарика.

— Мистер Чабб, — послышался снизу незнакомый мужской голос. — Нам бы хотелось поговорить с вами. Дело срочное.

На первом этаже в гостиной Арф по-прежнему надрывался от лая у входной двери.

Все в той же красной пижаме-комбинезоне Уолли встал с кровати и привычным движением на ощупь повернул выключатель торшера, стоящего в изголовье кровати. Выглянув в окно, он немало удивился: прямо перед его домом стоял сурового вида мужчина с квадратным подбородком, гладко и тщательно причесанными волосами, а главное — в темных очках-авиаторах безошибочно узнаваемой фирмы «Рэй-Бэн». За его спиной столь же мрачным полукругом маячили еще три силуэта в одинаковых отутюженных серых костюмах.

Темные очки в час ночи. Что, собственно говоря, за хрень? Почесав в затылке, Уолли спустился на первый этаж и, против своего обыкновения, не распахнул входную дверь, а лишь слегка приоткрыл ее.

— Мистер Чабб? Приносим свои извинения за визит в столь неурочный час. — Голос незнакомца звучал по-кладбищенски бесстрастно и глухо. В его темных очках отражалась лампочка, горевшая над входом в дом. — Ситуация складывается так, что нам не хотелось бы привлекать к себе излишнее внимание. Ничего не попишешь, действовать приходится скрытно, и лишь поэтому мы осмелились побеспокоить вас посреди ночи. Уделите нам, пожалуйста, пару минут.

— А что случилось-то?

— Вы уверены, что нам будет удобно беседовать именно здесь? — Человек в очках явно напрашивался на то, чтобы Уолли впустил его со всей компанией в дом. Луг, на котором лежал самолет, и двор фермы, гудевшие днем, как пчелиный улей, сейчас затихли. Лишь несколько дежурных лампочек горели над палатками, в которых спали уставшие журналисты.

— Что вам от меня нужно?

— Мы из компании «Боинг», — сказал незнакомец таким тоном, словно эта фраза исчерпывающе объясняла все происходящее. Помолчав, он на всякий случай добавил: — Мы пришли к вам, чтобы предложить помощь.

— Охренеть, — столь же бесстрастно прокомментировал ситуацию Уолли. — Ну ладно, входите. У меня тут, правда, не то чтобы полный порядок. Но вы не обращайте внимания. Да, чуть не забыл: чувствуйте себя как дома.

Помахав в воздухе собачьей галетой, он заманил Арфа в кладовку и вернулся на кухню. Незнакомцы по-прежнему стояли перед ним полукругом. На кухонный стол легла одинокая черная папка для документов — тонкая, с одним, максимум двумя-тремя листами бумаги.