Человек, который построил Эдем - [20]

— Кандидат Лоренс, ко мне!

Выполнив все положенные приёмы, Сабрина встала перед командором, заложив руки за спину.

— Весьма неплохой бой, — сказал Кирстен.

У Сабрины от неожиданности дёрнулось веко.

— Для бабы, — добавил командор. Принцесса тут же успокоилась. Кирстен снова в своём репертуаре. В памяти возникли первые два курса. На тренировках командор бил её длинной тонкой палкой, пинал и орал, что если она не отожмётся сто пятьдесят раз, то её маленькая симпатичная жопа вылетит из Академии быстрее, чем пуля из винтовки. Требования к офицерам всегда были строже, чем к рядовым, но Кирстен доводил это правило до безумия. Кандидаты в офицеры под его обучением проходили все круги ада, прежде чем получить возможность командовать своим отрядом. Неудачники и слабаки выбывали с такой скоростью, что их еле успевали увозить обратно в Приюты.

Сабрина позволила себе некоторую гордость. Она одна из немногих, кто не только пережил курс Кирстена, но и экзамен Аноры.

— Какого хрена ты лыбишься, кандидат? — прорычал командор.

— Сэр, кандидат рада похвале, сэр! — отчеканила Сабрина в ответ.

— А не стоило бы. Ты отличный боец, но никудышный офицер. Потерять почти весь отряд? Это плохо, это обосраться как нехорошо, — командор ткнул тонким пальцем в лицо Сабрине. — Я ожидал от тебя большего, Лоренс. Ты должна стать лучше.

Как же её достала эта фраза!

— Сэр, кандидат делала всё возможное, сэр!

— Если ты будешь так же делать в бою, то проще тебя застрелить прямо сейчас, — Кирстен навис над ней, словно возмездие Господне. — Роско хоть и говнюк, но я тридцать раз проголосую за его улыбчивую рожу, чем за тебя. Офицер должен отвечать за своих людей. Ты растеряла всех. Я уж не говорю про идеологическую неграмотность. Ни один, повторяюсь, ни один солдат до тебя так плохо не сдавал предметы по религии! Аристократы могут себе позволить плевать на Освободителя, а солдаты — нет. Чтобы выжить, мы должны становиться лучше. В окопах нет неверующих. Запомни это. А впрочем, неважно. Что я тут бисер метаю. Дальше охранной роты тебе всё равно не уйти.

Кулаки за спиной Сабрины сами сжимались и разжимались. «Это несправедливо», — думала она. Что он несёт, чёрт возьми? Она сдала экзамен! Она почти выпустилась из Академии! И уж точно её, внучку короля, никто не удержит в какой-то занюханной охранке.

— Сэр, разрешите возразить, сэр.

— Что?

— Я думаю, что вы меня недооцениваете, — Сабрина отбросила все формальности. Он хочет поговорить по-мужски — так пусть получит. — Я думаю, что заслуживаю большего, чем любой из ваших драгоценных кандидатов. До конца курса из девушек-кадетов дошла только треть, из них всего десяток офицеров. И кто из них сегодня остался на ногах?

Кирстен молчал.

— При всём уважении, я лучше их, и не боюсь этого признать. Так что ни в какую сраную охранку вы меня не загоните. Пусть все остальные, как вы выражаетесь, «бабы», служат в армии и сидят в охранных ротах ради гражданства. Я собираюсь перевернуть всю вашу систему. Как и моя мать до меня. И уж точно отсутствие веры никак не влияет на мои способности. Так что…

— Ты прямо как твоя мама, — оборвал Сабрину Кирстен. Мышцы его лица натянулись, будто бы слова причиняли командору боль. — Она говорила то же самое. У нас было достаточно двинутых офицеров, но твоя мама была хуже всех. Она не солдат, она Воительница. Слышала о зверствах в деревнях, о геноциде мирных жителей? Её рук дело.

— Почему… почему вы говорите это именно сейчас?

— Завтра меня уже не будет рядом, кандидат, — командор отвёл взгляд, будто хотел избежать глаз Сабрины. — А ты должна быть готова. Ты, как никто другой, должна быть готова.

— Расскажите. Расскажите всё, — попросила Сабрина.

— Я не люблю об этом говорить.

— Никто не любит, — убеждённо ответила принцесса. Анора вообще не делилась с дочерью воспоминаниями о тех временах, лишь грустно улыбалась и меняла тему разговора.

— Она не человек, а зверь. Тебе сложно понять. И не надо. Мой тебе совет, не иди её дорогой. В лучшем случае, это убьёт тебя. В худшем — ты станешь страшнее Аноры.

— Я и подумать не могла… — прошептала Сабрина.

Сабрина не решалась заговорить. Всё резко изменилось. Всё, что она знала, перевернулось с ног на голову. «Этот путь», — подумала она. Нет, конечно нет, она никогда не пойдёт на преступление ради карьеры.

— Командор Кирстен, — всё же сказала принцесса, — я прошу прощения за своё поведение, сэр. Я… я просто хочу быть хорошим солдатом. Никто не верит в женщин. Я хочу доказать, что женщина-солдат не хуже мужчины. Разрешите идти?

— Разрешаю, — отозвался Кирстен.

Разговор оставил у неё смешанное впечатление. «Моя мама — военный преступник». Сабрина не хотела даже думать об этом. Она гнала мысль прочь из своей головы, старалась сосредоточиться на чём-то другом.

Но самое странное было то, что после всего сказанного, её решимость стать солдатом нисколько не пошатнулась, а лишь стала ещё крепче.

* * *

Роуз ждала её у раздевалки.

— Что ты тут делаешь? — спросила Сабрина.

— Сегодня День Победы, сеструха, — ответила Роуз. — На дисциплину все забили, даже офицеры. Так что я разрешила себе отбиться от отряда. Не то, чтобы кроме меня в нём кто-то остался. Давай быстрее, жрать уже охота. Может в честь праздника хоть что-то съедобное дадут?