Человек, который «испарился» - [3]

Он пошел в кухню и поставил пивную бутылку на пол в кладовке. Он уже отнес туда все, что могло испортиться, и на всякий случай еще раз осмотрел кладовку, не забыл ли чего, а потом закрыл дверь. Вытер воду, натекшую из холодильника, еще раз оглядел кухню и пошел в спальню укладывать багаж.

Бóльшую часть вещей он уже отвез на островок в прошлую субботу. Жена дала ему список вещей, которые он должен был взять для нее и детей, и когда он все уложил, у него были две полные большие сумки. Кроме того, ему еще предстояло получить в универсаме внушительный пакет с едой, поэтому он решил поехать в порт на такси.

На пароходе было мало пассажиров. Мартин Бек поставил сумки и пакет с едой и вышел посидеть на палубе.

Над городом дрожало марево, ветра почти не было. Зелень на площади Карла XII немного увяла, а вымпел на флагштоке Гранд-отеля обвис и не шевелился. Мартин Бек смотрел на часы и нетерпеливо ждал, когда команда затащит на борт выдвижной трап.

Почувствовав, как задрожала палуба под ногами, он встал и перешел на корму. Пароходик медленно отваливал от набережной. Мартин Бек перегнулся через перила и смотрел, как винты взбивают бело-зеленую водяную пену. Хрипло взревела сирена, а когда пароходик направил свой вздрагивающий корпус в залив Сальтшен, Мартин Бек уже стоял, облокотившись на поручень на носу, и подставлял лицо слабому ветерку. У него было ощущение беззаботной свободы, и на мгновение его охватили те же чувства, как тогда, когда он был школьником и у него начинались каникулы.

В пароходном ресторане он пообедал и снова устроился на палубе. До того, как пароходик начал медленно причаливать к пристани, где Мартин Бек должен был сойти, он миновал их островок, и Мартин Бек увидел домик и несколько пестрых шезлонгов, а внизу у воды — свою жену. Она сидела на корточках у самого края воды и — в этом он был уверен — чистила картошку. Он встал и помахал ей, но вряд ли его было видно на таком большом расстоянии, против низкого послеполуденного солнца.

Дети приплыли за ним на лодке. Мартин Бек очень любил грести и, вопреки протестам сына, завладел веслами и сам отвез детей через пролив между причалом и островком. Девочку звали Ингрид, но все называли ее Малышкой, хотя ей уже исполнилось пятнадцать; сейчас она сидела на корме и рассказывала о вечеринке с танцами в каком-то амбаре. Рольфу было тринадцать, он презирал девчонок и рассказывал о том, какую большую щуку ему удалось поймать. Мартин Бек рассеянно слушал и с удовольствием медленно греб.

Сбросив наконец городскую одежду, он нырнул в воду и несколько минут плавал возле мостков, потом надел рабочие брюки и старый свитер. После ужина они сидели с женой перед домиком, разговаривали и смотрели, как на противоположной стороне зеркально блестящего пролива садится солнце. Потом он пошел прилечь, но до этого они с сыном поставили в воду несколько сетей.

Впервые за долгое время он уснул мгновенно.

Когда он проснулся, солнце стояло еще низко, а на траве блестела роса. Он тихонько выскользнул наружу и уселся на скале перед домиком. Похоже, что день будет таким же прекрасным, как предыдущий, однако солнце еще не начало пригревать, так что долго он так не высидел и через несколько минут пошел сварить кофе, а потом расположился на веранде. В семь он оделся и отправился будить сына; тот было запротестовал, но все же встал. Они сели в лодку и поплыли проверять сети. В сетях не оказалось ничего, кроме водорослей. Когда они вернулись, все уже были на ногах, а завтрак стоял на столе.

После завтрака Мартин Бек пошел в сарайчик и принялся развешивать и чистить сети. Это занятие требовало большого терпения, и он решил, что заботы о снабжении семьи рыбой на будущее предоставит сыну.

Он уже почти закончил чистить последнюю сеть, когда услышал за спиной стук мотора, оглянулся и увидел, что мыс огибает рыбацкая лодка и направляется прямо к нему. Он тут же узнал мужчину в лодке. Его звали Нюгрен, на соседнем островке у него была маленькая верфь, и он являлся их ближайшим соседом. Поскольку у них на островке не было пресной воды, то за водой они ездили к нему. Кроме того, он имел телефон.

Нюгрен выключил мотор и крикнул:

— Вам кто-то звонил. Вы должны позвонить как можно скорее. Я записал номер на листке бумаги возле телефона.

— Не знаете, кто это был? — спросил Мартин Бек, хотя это ему уже было ясно.

— Это я тоже записал. Мне сейчас нужно в Шерхольм, а Эльза ушла собирать землянику, но дверь в кухню открыта.

Нюгрен снова запустил мотор и, стоя на корме, направил лодку в широкий пролив. Он помахал рукой перед тем, как скрыться за мысом.

Мартин Бек некоторое время смотрел ему вслед. Потом пошел на причал, отвязал лодку и поплыл к причалу Нюгрена. Он греб и думал, проклиная все на свете, что в этом весь Колльберг: едва только забудешь о его существовании, он тут как тут.

На листке бумаги под настенным телефоном в кухне у Нюгрена было неразборчиво нацарапано: Хаммар 54-00-00.

Мартин Бек набрал номер и, пока ждал соединения, у него впервые появилось предчувствие, что его предали.

— Хаммар, — сказал Хаммар.

— Это Бек. Что случилось?