Человек из Утренней росы - [22]

– Но если все сложилось так хорошо, почему же ты снова стал вором? – недоумевал Карнун.

– Енлит был стар и умер спустя два года после нашей встречи. Весть о смерти быстро долетела до его многочисленной родни. Наскоро проведя обряды похорон, вся эта свора приступила к дележке «огромного наследства»! – при этих словах Зиан раздраженно взмахнул руками, выражая то ли досаду и негодование, то ли иные свои мысли. – Какое им дело было до юноши, которого они видят первый раз в жизни? До того ли?.. Когда на разделочной доске лежат большой дом, ветхая, но еще годная мастерская. Собрав в один сверток все свои вещи и взвесив на ладони остатки карманных денег, которыми периодически награждал меня дядя Ен, я понял, что снова остался один и практически без гроша в кармане. Поразмыслив и не найдя другого выхода, я решил вскрыть тайник. Он оказался пуст. Кто-то, видно, был удачливее меня.

– И что же дальше? Ты решил вернуться в братство?

– Нет. Я бездумно бродил по городу и набрел на торговую площадь. В тот момент я не помышлял о воровстве! Просто шел… А когда оказался около нашего с Енлитом места, увидел торговца украшениями, который лениво зазывал покупателей… Быстро развернувшись, я направился прочь, но рядом с овощной лавкой заметил человека, подававшего странные знаки: стоя за телегой, тот быстро размахивал руками и мотал головой, привлекая мое внимание. Он-то и предложил мне выгодное дельце – продать несколько украшений, не задаваясь вопросами, а треть вырученных денег оставить себе. Это было очень просто и очень выгодно! Кроме того, я не совершал никакого преступления и мог неплохо заработать на жизнь… Но теперь и это «ремесло» кажется мне преступным, – завершил свой рассказ Зиан. – Не этого я хотел и не к этому стремился.

– Что же ты собираешься делать теперь? – спросил Тифей. – Чем ты будешь зарабатывать на жизнь?

Зиан опять погрузился в размышления, слегка покачивая головой из стороны в сторону. Спустя какое-то время он ответил:

– Я думаю, что мог бы снова попробовать себя в работе гончара. И если за долгие годы руки мои не разучились мять глину, а ноги ходить по кругу – это станет самым любимым моим занятием…

– Скажи, Зиан, – вмешался в разговор Син, – а твои глаза не разучились видеть в темноте?

– Нет. Опыт этот мало изнашивается со временем.

– А смог бы ты… – Син прислушался к ветру за окном. – Смог бы ты проникнуть в дом Овелона Великого и выбраться незамеченным… – Зэймориец знаком остановил возражения Зиана и негодование товарищей, призывая сохранять спокойствие. – Учитывая, что лучшие его стражники не только не будут тебе мешать, но помогут тебе?

Лжеторговец и эксвор растерянно осматривался по сторонам. Напряженные от непонимания лица в тусклом свете свечи, оставшейся к этому времени в гордом одиночестве, тоже выжидающе и оценивающе смотрели на него.

– Н-нет, нет. Я не могу, не хочу. Не хочу больше этим заниматься!

Деригаб облегченно вздохнул.

– Но ведь никто и не говорит о воровстве! – не унимался Син.

Прочитав в глазах Зиана еще больший ужас, зэймориец добавил:

– А тем более об убийстве…

– Что ж, – промолвил после некоторых объяснений Сина Зиан, – я согласен. Вот еще что, если вы все-таки собираетесь идти в Лоурик… – Тут новоявленный мастер керамических дел перешел на шепот, так что присутствующим пришлось придвинуться к нему почти вплотную. – Каждый вор знает секретный знак: слова. – И совсем тихо, еле шевеля губами, Зиан произнес фразу, много лет скрываемую от чужих.

– Хм. – Син обхватил тонкой рукой подбородок. – Обо всем этом нужно хорошенько подумать.

– А еще стоит хорошенько выспаться, – добавил Карнун, сладко позевывая.

Деригаб окинул взглядом собравшихся и, оценив характер пространства, с удивлением отметил, что, несмотря на кажущуюся компактность, избушка Тифея устроена совершенно удивительным образом: здесь спокойно смогут разместиться не только четверо нежданных гостей, но и пятеро, а возможно, даже семеро стражников, таких как Карнун или же сам седовласый страж. Словно читая мысли Деригаба, Тифей предложил вынести стол на улицу, а несколькими минутами позже, когда служивые привычно расстелили походные плащи, внес в домик тюки с травами в качестве подушек. Когда ложе каждого было обустроено приемлемым образом, комнатка наполнилась звуками размеренного дыхания. Пришло время снов. Запах затушенной свечи смешался с ароматом грез.

Глава 9

Син, успевший за прошедшую ночь обдумать сложившуюся ситуацию вдоль и поперек, проснулся первым и, медленно поднявшись, стараясь не разбудить товарищей, выскользнул на улицу. Там зэймориец отвесил несколько земных поклонов, разминая спину, поприседал, с легкостью попрыгал на месте и принялся энергично размахивать руками, в то же время осматривая утренний пейзаж. Вдруг что-то странное привлекло внимание Сина, и он на мгновение застыл с поднятой вверх правой рукой и отведенной за спину левой.

Ближняя полоса деревьев и поляна, приютившая избушку Тифея, казались весьма потрепанными. Сломанные ветви, куски оторванной коры усыпали все, что можно было усыпать. Но по сравнению с местом стихийных баталий, которое отстояло от точки наблюдения Сина шагов на тридцать-пятьдесят, все эти шероховатости можно было просто не замечать! Деревья в той части леса были словно специально вынуты из земли с корнями и разбросаны по образовавшейся поляне, как дрова, приготовленные на колку.