Человек из Санкт-Петербурга - [80]

Но стоило ему задуматься над тем, что поставлено на карту, как все его переживания казались ему неуместными. У него был шанс спасти миллионы жизней, и возможно, зажечь искру Русской Революции, а он мучается из-за того, что придется солгать какой-то девушке из высшего класса! Ведь ей самой он не собирался причинять никакого вреда, а лишь использовать, обманув ее доверие, доверие своей собственной, только что обретенной дочери...

Чтобы занять чем-то руки, он начал приготовлять бомбу из уже имевшегося у него динамита. Для этого засунул пропитанную нитроглицерином ветошь в треснувшую фарфоровую вазу. Теперь надо было подумать о детонаторе. Одной лишь подожженной бумаги могло быть недостаточно. Он воткнул в ветошь полдюжины спичек таким образом, что наружу торчали одни красные головки. Когда он это делал, руки у него непрестанно дрожали.

Но мои руки никогда не дрожат.

Что со мной происходит?

Свернув конусом кусок газеты, он воткнул его в самую середку спичечных головок, а потом связал их все веревочкой. При этом ему с трудом удалось сделать узелок.

В газете «Таймс» он очень внимательно прочитал все международные новости, борясь с напыщенностью английских фраз. Сам он был более или менее уверен, что войны не миновать, но ему необходимы были точные сведения. Он не стал бы переживать, если бы, убив никчемного прожигателя жизни вроде Орлова, затем узнал, что все оказалось попусту. Но попусту губить его отношения с Шарлоттой.

Отношения? Какие отношения?

Ты прекрасно знаешь, какие.

Пока он читал «Таймс», у него разболелась голова. Шрифт в газете был слишком мелким, а в комнате довольно темно. Газета была ужасно консервативной – ее стоило бы взорвать.

Его охватило желание вновь увидеть Шарлотту.

Тут же на лестнице послышалось шарканье ног и в дверь комнаты постучались.

– Войдите, – не подумав, сказал Феликс. Кашляя, вошел смотритель.

– Доброе утро.

– Доброе утро, мистер Прайс.

– Что надо этому болвану?

– А это что? – спросил Прайс, указывая на бомбу на столе.

– Самодельная свеча, – ответил Феликс. – Хватает на многие месяцы. Так что вам нужно?

– Я подумал, не желаете ли приобрести пару простыней. Могу предложить очень дешевые...

– Нет, благодарю, – произнес Феликс. – Всего хорошего.

– Всего хорошего.

Прайс вышел из комнаты.

«Надо было спрятать эту бомбу, – подумал Феликс. – Что же со мной происходит?»

– Да, он там, – сказал Прайс Безилу Томсону. Уолден весь напрягся.

Они сидели на заднем сиденье полицейского автомобиля, стоявшего за углом той улочки, где находился сейчас Феликс. В машине также были инспектор специального отдела и старший офицер из полицейского участка в Саутворке.

«Если бы они могли сейчас поймать Феликса, то Алекс был бы в безопасности. Какое это было бы счастье», – думал про себя Уолден.

Томсон пояснил:

– Мистер Прайс заявил в полиции, что сдал комнату подозрительному субъекту, говорящему с иностранным акцентом, почти без денег и явно отращивающему бороду, чтобы изменить внешность. Он узнал Феликса на рисунке нашего художника. Отличная работа, Прайс.

– Благодарю вас, сэр.

Старший офицер развернул карту. Его медлительность могла свести с ума. – Интересующий нас район «канадских зданий», – произнес он, состоит из трех пятиэтажных строений, образующих внутренний двор. В каждом строении по три лестницы. Если стоять у входа в этот двор, то «Дом Торонто» окажется у вас справа. Феликс проживает на верхнем этаже над средней лестницей. За «Домом Торонто» располагается двор торговца стройматериалами.

Уолден с трудом сдерживал нетерпение.

– Слева находится «Дом Ванкувера», а за ним еще одна улица. Третье здание, расположенное прямо перед вами, если стоять у входа во двор, называется «Дом Монреаля», и выходит он на железнодорожные пути.

Томсон указал на карту.

– А что тут, в самом центре двора?

– Туалет, – ответил старший офицер. – И жутко вонючий при этом, если учесть, что им пользуются все жильцы.

«Продолжай же?» – взмолился про себя Уолден. Томсон пустился в объяснения.

– Мне кажется, у Феликса есть три пути отхода. Первый – через вход во двор, который мы, безусловно, заблокируем. Второй – на противоположном конце двора, через улочку слева, между «Домом Ванкувера» и «Домом Монреаля». Оттуда проход на другую улицу. Поставьте там троих, офицер.

– Будет сделано, сэр.

– И третий путь – через улочку между «Домом Монреаля» и «Торонто». Улочка ведет во дворик строительного торговца. Там тоже поставьте троих.

Старший офицер кивнул.

– В этих строениях имеются слуховые окна?

– Да, сэр.

– Значит, у Феликса есть еще и четвертый путь к отступлению – через заднее окно и дворик торговца. Лучше поставьте-ка там шестерых. А в середине большого двора разместим побольше полицейских, чтобы он видел нашу силу и вышел тихо и без глупостей. Вы согласны с таким планом, старший офицер?

– Вполне, сэр.

«Он просто не знает, с каким человеком мы имеем дело», – подумалось Уолдену. Томсон отдал распоряжение.

– Вы и инспектор Саттон произведете арест. У вас есть оружие, Саттон?

Отвернув полу пальто, Саттон показал маленький револьвер, пристегнутый подмышкой. Уолден удивился: раньше он думал, что британские полицейские не носили при себе оружие. Но это, видимо, не касалось специального отдела. Это открытие обрадовало его.