Человек из Санкт-Петербурга - [54]

Но его все время беспокоила мысль, а в состоянии ли он не допустить этого. Он задумался, достаточно ли хорошо он понимал современную Англию с ее анархистами и суфражистками, с ее правительством, возглавляемым такими смутьянами, как Черчилль и Ллойд-Джордж, подрываемую усилившейся лейбористской партией и все крепнущими профсоюзами. Во главе страны по-прежнему стояли люди из круга Уолдена: жены составляли высший свет, а мужья – касту сильных мира сего, но страной уже нельзя было управлять по-старому. Иногда Уолдена охватывало ужасно гнетущее чувство, будто буквально все выходит из-под контроля.

Вошла Шарлотта, напомнив ему, что в настоящее время, видимо, не только политика начала ускользать от его хватки. На дочери все еще было платье для чая. Уолден сказал:

– Нам скоро уходить.

– Я бы хотела остаться дома, – проговорила она. – У меня немного разболелась голова. – Если сейчас же не предупредить повариху, то у тебя не будет горячего ужина.

– Мне он и не понадобится. Я лишь перекушу у себя в комнате.

– Ты слишком бледна. Выпей стаканчик шерри, это прибавит тебе аппетита.

– Хорошо.

Она села, и он налил ей шерри. Передавая стаканчик, он сказал ей:

– У Энни теперь есть работа и дом.

– Я рада, – холодно ответила она.

Он набрал в легкие побольше воздуха.

– Должен сказать, что в том деле я был не прав.

– О! – изумленно протянула Шарлотта.

«Разве это такая редкость, что я признаюсь в своих ошибках?» – удивился он про себя. И продолжил:

– Конечно, я не знал, что ее... молодой человек сбежал в моряки, а ей было стыдно возвращаться к матери. Но мне следовало бы все выяснить. Как ты совершенно справедливо заметила, я в ответе за эту девушку.

Ничего не говоря, Шарлотта села рядом с ним на диван и взяла его руку. Это растрогало его. Он сказал:

– У тебя доброе сердце, и надеюсь, оно всегда останется таким. Позволено ли мне будет надеяться, что в дальнейшем ты научишься выражать свои благородные чувства немного более... сдержанно?

Она посмотрела ему в глаза:

– Я постараюсь, папа.

– Я часто задумывался, а не слишком ли мы тебя оберегаем? О, разумеется, в вопросах воспитания главной была твоя мама, но должен сказать, что я почти всегда с ней соглашался. Некоторые люди считают, что детей не следует оберегать от того, что называется правдой жизни, но таких людей немного, и они весьма грубые натуры.

Некоторое время они молчали. Как это обычно водилось. Лидия ужасно долго одевалась к ужину. Уолдену еще многое хотелось сказать Шарлотте, но он боялся, что ему не хватит решимости. В уме он перебрал множество вступлений, но все они лишь усугубляли неловкость Тихая и спокойная, дочь сидела рядом с ним, а он в это время думал, догадывалась ли она, какие мысли его сейчас обуревали.

В любую минуту могла войти Лидия «Теперь или никогда», – решил он. Откашлявшись, он начал.

– Ты выйдешь замуж за порядочного человека и вместе с ним узнаешь о всяких таких вещах, которые сейчас тебе не совсем понятны и, вероятно, вызывают беспокойство.

«Возможно, этого достаточно, – подумал он, – на этом и следует закончить и далее не распространяться». Смелее же.

– Но есть одна вещь, о которой тебе надо знать заранее. Вообще-то, об этом тебе должна бы рассказать твоя мать, но мне почему-то думается, что она этого не сделает, так что придется мне.

Чтобы чем-то занять свои руки, он зажег сигару. Отступать уже было поздно. Он лишь надеялся, что вдруг войдет Лидия и положит конец этому разговору, но ее все не было.

– Ты сказала, что знаешь, чем занималась Энни и тот садовник. Но, видишь ли, раз они не были женаты, то это грех. А когда это делают люди состоящие в браке, то это чудесно. – Лицо его залилось краской, и он надеялся, что дочь сейчас не смотрит на него. – Знаешь, чисто физически, это замечательное чувство, – продолжил он, словно бросаясь в омут. – Описать это невозможно, немного похоже на ощущение жара от горящего камина... Но самое главное, чего я думаю, ты не понимаешь, это насколько все это прекрасно в духовном смысле. Здесь выражается вся привязанность, нежность, уважение и... да, и любовь, которая существует между мужем и женой. В молодости обычно этого не понимают. Особенно юные девушки склонны видеть в этом лишь грубую сторону жизни: и бывают такие несчастливцы, которым так и не доводится узнать приятную сторону всего этого. Но если ты просвещена и выберешь себе в мужья порядочного, доброго, разумного человека, то я уверен, ты узнаешь счастье. Вот поэтому тебе все и рассказываю. Я тебя очень смутил?

К его огромному удивлению, она повернула голову и поцеловала его в щеку.

– Да, но гораздо меньше, чем самого себя, – сказала она.

Услышав это, он засмеялся. Вошел Причард.

– Экипаж готов, милорд, и миледи ожидает вас в холле.

Уолден поднялся.

– Пока ни слова маме, – прошептал он на ухо Шарлотте.

– Я начинаю понимать, почему все говорят, что ты такой прекрасный человек, – проговорила Шарлотта. – Желаю хорошо провести вечер.

– Всего хорошего, – сказал он. И выходя в холл, где ждала его жена, подумал: «А иногда мне что-то удается».

После этого разговора Шарлотта почти было передумала идти на собрание суфражисток.