Человек из чужого времени - [10]

Шрифт
Интервал

– Я тоже сыграл недавно одну роль. И мне кажется, весьма успешно.

– И кого же вы играли?

– Психа, сбежавшего из клиники.

– Вы только не обижайтесь, но, по-моему, вы так и не вышли из этой роли.

Она обворожительно улыбнулась.

– Теперь мне придется обдумывать каждое свое слово.

– Для психа – это бесполезная трата времени.

– Вы правы, со временем у меня действительно большие проблемы.

– Ладно, оставим эту тему. Я не ушибла вас?

– Не знаю, я ничего не чувствую.

– Но ведь я задела вас. Вон и брюки испачкала.

Только теперь Михаил почувствовал, что ушиб все-таки был, но решил скрыть от собеседницы этот незначительный факт.

– Пустяки.

– Только не говорите, что вы меня разыграли.

– Ну что вы, как можно!

– Послушайте, – девушка впервые слегка смутилась, – это, конечно, ваше дело, но все же почему вы так странно одеты? Опять же эти манеры, голос… – каждую фразу она произносила с некоторой паузой, словно проверяя, что это за тип – по жизни такой, шутит, валяет дурака или с человеком действительно что-то случилось. – А может, выпрямь сюда из психушки, ну, того? Вам, такого не говорили?..

– Говорили, совсем недавно, на кладбище. Еще и часа не прошло.

– Надо же. Вы, часом, не вампир? Кусаться не будете? Или вы потрошите трупы? Прямо какой-то фильм ужасов с Франкенштейном.

Михаил улыбнулся.

– И об этом мне говорили.

– Где? – машинально произнесла девушка.

И они оба одновременно произнесли:

– На кладбище.

Они разом рассмеялись.

– У вас хобби такое или болезнь возраста?

– Мистика какая-то.

– Наваждение?

– Может быть. Я еще и сам во всем не разобрался. Вчера все было по-другому.

– Вчера был четверг – рыбный день.

– По гороскопу?

– По Минздраву. Нам, видите ли, фосфора не хватает.

– И что из этого следует?

– Мы не светимся в темноте. А это непорядок. Ночью нас трудно отслеживать, – только сейчас Михаил понял, что девушка шутит.

– Я вижу, страна заботится о своем народе.

– Ну если под страной понимать КПСС и КГБ, то конечно. Они без нас просто никуда. Куда мы, туда и они. Чуть ли не в постель с нами ложатся.

– Это вы так шутите?

– Это я демонстрирую, как сильно они нас обожают.

– А мне сказали…

– На кладбище?

– Да, что о политике говорить небезопасно.

– Сейчас все небезопасно, тем более стоять и рассуждать посреди проспекта. Вам в какую сторону?

– Я не знаю. Все вылетело из головы, – не меняя своего восторженного взгляда, тихо произнес Михаил, – но если откровенно, то я бы выбрал ваш путь.

– Мой путь вам не понравится, он никак не подходит к вашему наряду.

– Значит, вы направляетесь в будущее?

– Сейчас мне не до будущего, разобраться бы с настоящим…

– А я до встречи с вами страстно желал попасть в прошлое.

– Яснее ясного, иначе для чего бы вы так вырядились, – девушка улыбалась, но при этом она заметила, что от ее слов Михаил насупился. – Не обижайтесь. Это я так вас взбадриваю.

Михаил молчал.

– Выходит, я все же вас сбила… с пути.

– Скорее, помогли определиться с выбором.

– Выбор есть всегда, а вы что, потеряли свой путь?

– Я оказался на распутье, где нет ни названий, ни табличек.

– Это Малый проспект, вон и табличка висит.

– Это для вас проспект, а для меня – тупик.

– Тупик Коммунизма? – улыбнулась девушка. – Сегодня это самая популярная шутка. Для большинства граждан – злая шутка.

– Вы все время шутите. Это здорово. Только сейчас я понял, что именно вы и наставили меня на путь истинный. Спасибо.

– На здоровье. Не знаю, что вы имеете в виду, но будем считать, что нам по дороге. Правда, наряд ваш не для настоящего, но это дело поправимое.

Девушка еще раз критически оценила взглядом одежду Михаила, и на ее лице отразилось сожаление. О восторге не могла быть и речи.

– Сейчас так не одеваются, я уже заметил.

– По правде говоря, да. Ладно, садитесь в машину. Я уже опаздываю.

Какое-то время они ехали молча. Наконец Михаил нерешительно произнес.

– А ведь это мой настоящий облик, повседневный.

– Имидж такой или что-то с верой связанное?

– Все намного проще – это обычный наряд моего времени. Стиль респектабельного человека.

– Так, первую часть пропускаем, каждый живет согласно своим тараканам, начнем со второй. Значит, вы – респектабельный человек? – девушка сделала паузу и улыбнулась. «Если он шутит, пусть повеселит, если валяет дурака, хоть время займет, если здесь какая-то мистика, даже забавно» – пронеслось у нее в мыслях. В любом случае она желала общения с ним.

Сказать по правде, он ей понравился. Причем он понравился ей не чем-то конкретным, а в целом. Сейчас у нее был не самый лучший период в личной жизни. По большому счету, она была одинока и подсознательно давно хотела с кем-нибудь познакомиться. Но с ее избирательностью и завышенными критериями найти подходящего человека так и не удавалось. И вот наконец-то ей кто-то понравился.

– Да, статский советник коллегии министерства юстиции, департамент по внешним связям и морским делам.

– О-о-о! – искренне удивилась девушка. – Говоря проще, государев человек, министерский юрист?

– Согласно табели о рангах – это слишком просто.

– А что, табель о рангах действует и в наши дни?

– Вероятно, это понятие уже вошло в историю.

– Извините, не хотела обидеть. У меня с историей всегда были проблемы.


Рекомендуем почитать
Дорога в бесконечность

Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.


Берега и волны

Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.


Англичанка на велосипеде

Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.


Необычайная история Йозефа Сатрана

Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.


Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.