Человек и государство [заметки]

[1]

См.: Маритен Ж. Краткий очерк о существовании и существующем // Проблема человека в западной философии. М, 1988; Ответственность художника // Самосознание европейской культуры XX в. М., 1991; Метафизика и мистика. М., 1992; Философия прав человека // Европейский альманах. История, традиция, культура. М, 1992; Философ в мире. М., 1994; О человеческом знании // Вопросы философии, 1997, № 5.

[2]

Автор употребляет в качестве синонимов термины Body Politic и Political Society. Нам представляется возможным перевести оба термина как политическое общество. — Прим. пер.

[3]

Понятие сообщества, как оно используется здесь, есть родовое понятие, охватывающее три специфические формы социальности, которые выделяет профессор Жорж Гурвич, называя их "массы", "сообщество" и "общность" (см.: Gurwitch G. Essais de Sociologie. Paris: Recueil Sirey, 1938; Masses, Community, Communion // Philosophical Review, August, 1941). Мы согласны с профессором Гурвичем в том, что он разделяет политическое общество и государство (Essais de Sociologie, p. 60), и в том, что как политическое общество, так и государство суть "функциональные", а не "выходящие за пределы функционального" формы организованной социальности. Мы расходимся с ним по трем основным пунктам. (1) Его теория имеет дело лишь с сообществами (в родовом смысле слова), упуская при этом основное различие между сообществом (в особенности нацией) и обществом (в особенности политическим обществом), включая сущностную логическую характеристику последнего, и, таким образом, превращает политическое общество лишь в "сверхструктуру" нации. (2) Он настаивает на том, что нация выходит за пределы функционального (ibid., р. 58), тогда как мы отрицаем существование какой бы то ни было социальной группы, выходящей за пределы функционального (включая "бесконечную совокупность целей и ценностей" [ibid., p. 59]). Бесконечность, о которой идет речь, лишь потенциальна, а следовательно, она не может быть специфической детерминантой какой бы то ни было социальной группы. Любая социальная группа определяется объектом (который есть данность, а не цель, как в случае нации, так и вообще в случае любого сообщества). Нация лишена руководящего начала. Нация не выходит за пределы функционального; она, Скорее, до-функциональна. (3) Профессор Гурвич, подобно многим современным авторам, определяет государство как "монополию на легитимное насилие" (см.: Gurwitch G. Sociology of Law. N.-Y.: Philosophical Library, 1942, pp. 238ff). Критерий легитимного насилия есть лишь эмпирический признак, который выводится из сущностных характеристик; он не проясняет природу государства. Подлинным критерием здесь является поддержание законности и общественного порядка, которые соотносятся с общим благом политического общества.

[4]

См.: Delos J. T. La Nation. Montreal: L'Arbre, 1944.

[5]

См.: Haurion M. Principes de droit constitutionnel. Paris,1923,p. 29.

[6]

См.: Johannct R. Le Principe des nationalites. 2ed. ed.; Paris: Nouvelle Librairie Nationale, 1923.

[7]

Burgess J. W. Political Science and Constitutional Law. Boston: Jinn &Co.,1896, v. I, p. 50: "Государство представляет собой отдельную часть человечества, рассматриваемую как организованное целое". Схожая путаница между политическим обществом и государством представляет собой обычное дело среди юристов. Согласно Стори и Кули, "государство является политическим обществом или обществом людей, объединившихся ради поддержания их взаимной безопасности и ради успеха их совместных усилий" (Cooley Т. М. Constitutional Limitations. Boston, 1868, p. 1; ср.:Story J. Commentaries on the Constitution of the United States. Boston, 1851,1, 142). Слово "государство, — продолжает Стори (ibid., p. 143), — обозначает целый народ, объединенный в единое политическое общество; и государство, и народ государства являются равнозначными выражениями".

[8]

См.: Phelan G. В. Justice and Friendship // Thomist, "Maritain Volume". N.-Y.: Shead&Ward, 1943.

[9]

См.: Maritain J. The Person and the Common Good. N.-Y.: Charles Soribner's Sons, 1947.

[10]

Гарольд Ласки описывает государство как корпорацию общественной службы (G. Laski. A Grammarof Politics London: Allen&Unwin,1935,p. 69).

[11]

В оригинале "Средневековой Римской Империи", что в исторической науке также является распространенным синонимом для Империи Карла Великого. — Прим. пер.

[12]

См. гл. II.

[13]

Это смешение государства, политического общества и закона стало классическим. В резкой форме оно выражено в теории А. Эсмена (см.: Esmein A. Elements de droit constitutionnel. 6th ed.; Paris: Recueil Sirey, 1914), который утверждал, что "государство представляет собой юридическую персонификацию нации".

[14]

Маритен в данном случае говорит просто о светской теории права, которая — в отличие от теории естественного права в философии или теории божественного права в теологии — рассматривает право как возведенную в закон волю человека или определенного класса. См., в частности: Юридический словарь. М., 1956, с. 496: "Марксистско-ленинская теория государства и права показала, что государство и право возникают с появлением частной собственности и расколом общества на антагонистические классы, что всякое государство является выражением в наиболее концентрированной форме экономических потребностей класса, что всякое право представляет собой возведенную в закон волю такого класса [Курсив наш. — Прим. ред.], определяемую условиями его материального существования… При социалистическом типе государства право выражает волю рабочего класса и руководимых им трудящихся масс"; с. 182: "Марксистско-ленинскому пониманию права… чужд… "волюнтаризм" — буржуазное учение, рассматривающее выражаемую в праве волю как нечто самодовлеющее, ничем не связанное и не обусловленное". — От изд-ва.

[15]

Понятие моральной или коллективной личности, в котором понятие "личность" используется как уместная аналогия, с полным основанием применимо к народу как целому, поскольку народ как целое (естественное целое) представляет собой совокупность индивидов и поскольку их единство как социального целого происходит от их общего желания жить вместе, возникшего у [каждого из этих индивидов.

Соответственно, понятие моральной или коллективной личности с полным основанием применимо к политическому обществу, которое представляет собой органическое целое, состоящее из людей. В результате и народ, и политическое общество являются субъектами (или носителями) прав, [а именно): у народа есть право на самоуправление; существует отношение взаимной справедливости между политическим обществом и его отдельными членами.

Но данное определение моральной личности не применимо к государству (которое представляет собой не целое, а часть или особый орган политического общества) кроме как в чисто метафорическом смысле или в юридической беллетристике. Государство не является субъектом прав, или Rechtssubjekt, как ошибочно считают многие современные авторы, в особенности Еллинек. (В противоположность ему Леон Дюги четко осознал, что государство не является субъектом прав, но он впал в другую крайность, и его теория в целом поставила под сомнение само понятие права.)

Права народа или политического общества не могут быть перенесены на государство или переданы ему. Более того, в той мере, в какой государство представляет политическое общество (во внешних отношениях последнего с другим политическим обществом), "государство" есть лишь абстрактная сущность, не являющаяся ни моральной личностью, ни субъектом прав. Права, приписываемые ему, не есть его собственные права; это права политического общества, которое в идеале замещается абстрактной сущностью, а в реальности представлено людьми, на которых возложено бремя общественных дел и которые облечены особыми полномочиями.

[16]

Так случилось, что столь великий теоретик, как Кельзен смог превратить государство в простую юридическую абстракцию и отождествить его с правом и правовым порядком — понятием, которое вырывает государство из его подлинной сферы (то есть сферы политического) и которое тем более двусмысленно, если реальное государство (высшая часть и орган политического общества) воспользуется этой вымышленной сущностью, приписываемой ему как юридическому ens rationis (мыслимому сущему (лат.) — Прим. пер.), чтобы требовать для себя священных атрибутов и "суверенитета" закона.

Более того, следует отметить, что выражение "суверенитет закона" является лишь метафорическим, относящимся к рациональной природе права и его моральной и юридической обязательности, но не имеющим ничего общего с подлинным понятием суверенитета.

Конкретная функция государства (его главная функция) — гарантия правопорядка и проведение в жизнь закона. Но государство не является воплощением закона. И так называемый "суверенитет" государства (см. гл. II) никоим образом не является моральным и юридическим "суверенитетом" закона (справедливого закона), который имеет обязательную силу для совести и проводится в жизнь принуждением.

[17]

См.: Maritain J. Freedom in the Modern World. N.-Y.: Charles Scribner's Sons, 1936), Appendix I, "Person and Property".

[18]

О понятии плюрализма см. кн.: Maritain]. Du regime Temporel et de la liberte ("Свобода в современном мире"), гл. i, и Humanisme integral ("Истинный гуманизм"), гл. v. См. также замечания профессора Р. М. Макивера о "мульти-групповом обществе" (Madver R. М. The Web of Government. N.-Y.: Macmillan Co., 1947, pp 42Iff.).

[19]

См. ниже, гл. 3, раздел IV и гл. 5, раздел IV; а также о высказывании Линкольна: Scholasticism and Politics. N.-Y.: Macmillan CO.,1940,cc. 107–108.

[20]

См. кн.: Maritain J. Raison et raisons. Paris: Luf, 1947, ch. xi.

[21]

Заметим, что, в принципе, для философской и политической литературы XVI–XVIII вв. более типично понятие "суверенность" ("суверенность государя", "суверенность Бога", "суверенность народа", "суверенность государства" и т. д.). — Прим. перев.

[22]

Ср.: Lansing R. Notes on Sovereignty. Washington: Carnegie Endowment for International Peacre, 1921, ch. ii, "Notes on World Sovereignty". Reprinted from the American Journal of International Law, January, 1921.

[23]

Ср.: Cohen H. E. Recent Theories of Sovereignty. Chicago: University of Chicago Press, 1937, pp. 82ff.

[24]

Edmunds S. E. The Lawless Law of Nations. Washington, D. C: Byrne & Co., 1925.

[25]

Foulke R.R. A Treatise on International Law. Philadelphia: John C. Winston Co., 1920, p. 69: "Слово "суверенитет" неопределенно… Мы не намерены тратить время в погоне за призраками, а потому отвергнем его полностью. Слово "независимость" достаточно хорошо передает каждую идею, охватываемую понятием суверенитета, которую необходимо знать при изучении международного права".

[26]

Jellinek G. Recht des modernen Staates: Allgemeine Staatslehre. Berlin, 1900, p. 394.

[27]

Ср.: Preuss H. Gemeinde, Staat, und Reichals Gebietskoerperschaften. Berlin,1889; Merriam Ch. E. History of the Theory of Sovereignty since Rousseau. N.-Y.: Columbia University Press, 1900.

[28]

Ср.: Duguit L. Law in the Modern State. N.-Y.: Viking Press, 1919. Я согласен с Дюги в том, что касается необходимости отказаться как от представления о неподотчетности государства, так и от понятия суверенитета государства, но не согласен в том, что касается причин, приведших Дюги к таким выводам.

[29]

Подобного же мнения придерживается Гарольд Дж. Ласки, хотя он основывается на иной философской позиции. См.: Laski H. J. Studies in the Problem of Sovereignty. New Haven: Yale University Press,1917; A GrammarofPolitics. New Haven: Yale University Press, 1925.

Профессор Макайвер обрушился с резкой критикой на понятие суверенитета. См. кн.: MadverR. M. The Web of Government. N.-Y.: MacMillan Co., 1947, pp.48–51,69-73.

[30]

Господство, первенство, руководящее начало, принципат, власть Цезаря (лат.). — Прим. пер.

[31]

Верховная власть (лат.). — Прим. пер.

[32]

Господин, властелин (греч.). — Прим. пер.

[33]

См.: Аристотель. Политика, III. 15. 1286b31; IV. 4. 1290а32, etc.. Там, где Аристотель употребляет слово κυριος, в оксфордском переводе под редакцией В. Д. Росса стоит суверен. Фома Аквинский в "Сумме Теологии" (I–II. 90. 3. Obj.3; 96, 5, corp., obj. 3, and ad 3, etc) употребляет слово princeps, в переводе, изданном английскими доминиканцами, стоит суверен.

[34]

Величие, авторитет (лат.). — Прим. пер.

[35]

Верховная власть (греч.). — Прим. пер.

[36]

См.: Bodin J. De la republique. Paris: Chez Jacques du Puys,1583,Book I,ch. 8.

[37]

Ibid., Book I, ch. 8.

[38]

Макс Адам Шепард (см. ст.: Shepard M. A. Sovereignty at the Crossroads: A Study of Bodin // Political Science Quarterly, 1930,v. XLV.pp. 580–603) утверждал, что Воден находился на перепутье между средневековым представлением о государе, который подчиняется закону (человеческому закону) не как vis coactiva (побуждающей силе (лат.) — Прим. перев.), но как vis directiva (направляющей силе (лат.) — Прим. перев.) (см.: Sum. Theol. I–II. 96. 5, ad 3), и современным ("монистическим") представлением о государе, который совершенно свободен от какого бы то ни было земного закона. См. также рассуждения проф. Чарльза Маклуэйна о Бодене и Гоббсе в ст.: Mcllwain Ch. Sovereignty in the Present World // Measure, 3d issue, 1950. Совершенно понятно, что Боден до некоторой степени остался верен Средневековью и не дошел до конца пути, который впоследствии проделали Гоббс и Остин. Но если Боден заставил суверена уважать jus gentium (естественное право (лат.) — Прим. пер.) и конституционный закон монархии (leges imperii), то, с его точки зрения, потому, что относительно таких вещей, как неприкосновенность частной собственности, или предписания jus gentium, или "законы государства", подобные салическим законам, отражающим основное соглашение, в котором берет начало власть государя, — человеческие законы и суды являются лишь проявлениями или органами самого естественного права, так что в результате их вердикты распространяются даже на суверена. Своеобразное учение Бодена (основанное, кроме того, на неверном представлении о естественном праве), должно было быть отвергнуто последующими теоретиками суверенитета, и в этом смысле он остановился на полпути. Но остается фактом, что суверен Бодена подчинялся только естественному праву, а не какому бы то ни было закону человеческому, отличному от естественного права, а это и составляет сущность политического абсолютизма.

О Жане Бодене см.: Chauvire R. Jean Bodin auteurde la Republique. Paris,1914; Poutlieux A. Quelques dicuments inedits sur Jean Bodin // Revue du XVIe siecle, 1928, vol. XV, fasc. 1–2; Garosci A. Jean Bodin. Milan, 1935; Mesnard P. L'Essor de la philosophic politique au XVIe siecle. Paris: Boivin, 1936, pp. 473–546; статьи "La 'Republique' de Jean Bodin" и "Jean Bodin et la critique de la morale d'Aristote" // Revue Thomiste, 1949, vol. III.

[39]

Салический Закон (Lex Salica), или Салическая Правда, — запись обычного права германского племени салических франков, которая была составлена в начале VI в. н. э. при короле Хлодвиге. Закон защищал индивидуальную собственность, а также утверждал наследование имущества и титула только по мужской линии. Салический Закон позже использовался во Франции, Испании, Италии, Бельгии и других странах в целях установления прямой династической преемственности и устранения возможных иностранных династий. — Прим. пер.

[40]

Bodin, op. cit, Bookl,ch. 8, p. 122: Здесь необходимо дать определение суверенной власти, ибо нет ни правоведа, ни политического философа, который бы сделал это. — Здесь и далее перевод со старофранцузского выполнен Г. М. Тавризян.

[41]

Ibid., p. 122: Суверенитет есть абсолютная и пожизненная власть в Республике.

[42]

Ibid., p. 122: Эта власть является пожизненной.

[43]

Ibid., p. 126: Это касается жизни того, кто обладает властью.

[44]

Ibid., p. 122: Являются лишь ее носителями и сохраняют ее до тех пор, пока народу или Государю не будет угодно ее отозвать.

[45]

Ibid., p. 127: Если народ передаст свою власть кому-либо — будь то в качестве офицера или лейтенанта или просто дабы переложить эту власть на кого-либо, — в этом случае указанное лицо отнюдь не будет сувереном, но будет просто офицером, или лейтенантом, или регентом, или наместником, или стражем, отправляющим чужую власть.

[46]

Ibid., p. 127: Если ему — ни в качестве государственного служащего либо комиссара, ни во временной форме — безусловно вручается абсолютная власть, то совершенно очевидно, что он является, и может называться, суверенным монархом: ибо народ отказался, лишил себя своей суверенной власти, дабы дать новому владельцу вступить в своп права, дабы пожаловать и передать ему все свое могущество, власть, прерогативы н суверенитет.

[47]

Ibid., p. 128: Народ или знать [той или иной] Республики могут просто передать суверенную и пожизненную власть какому-либо лицу с тем, чтобы оно распоряжалось имуществом, людьми и вообще всем государством по своему усмотрению и нотам оставило это кому пожелает, — и все это таким образом, что владелец вручает свое имущество безусловно, не руководствуясь не чем иным, кроме своей Щедрости, что и является истинным дарением; и это дарение более не оговаривается никакими условиями, будучи совершенным и осуществленным.

[48]

Ibid., p. 143: Монарх отделен от народа.

[49]

Ibid., p. 142: Основной момент суверенного величия и абсолютной власти заключается главным образом в том, что подданным закон дается вообще без их согласия.

[50]

Ibid., p. 125: Суверенный Государь отвечает лишь перед Богом.

[51]

Ibid., p. 143: Суверенный Государь присягает лишь Богу.

[52]

Ibid., p. 124: Суверенитет не ограничен ни во власти, ни в обязанностях, ни определенным временем.

[53]

Ibid., pp. 156, 161: Государь есть образ Божий.

[54]

Ibid., Book I, ch. 10, p. 215: И точно так же, как великий суверенный Бог не может сотворить еще Бога, подобного себе, бесконечного- ибо, как свидетельствуют необходимые доказательства, не может быть такого, чтобы существовали две бесконечные вещи, — так же можем мы заключить, что Государь, которого мы полагаем как образ Божий, не может сотворить субъекта равного себе, не лишившись при этом своей власти.

[55]

Ibid., Book I, ch. 10, p. 215: "Потому что Суверен (т. е. тот, кто стоит надо всеми) не сможет сделать подданого своим компаньоном".

[56]

Нус (греч.) — ум. — Прим. пер.

[57]

См. ниже, гл. V, стр.133–138.

[58]

То есть абсолютная власть непосредственно даруется королю Богом, а не

Народ передает ему "абсолютную власть над политическим обществом".

[59]

Я имею в виду лексикон политической теории. Слово суверен (от лат. superanus, "Ex optimatum ordine, princeps" ("первый из благородного сословия (лат.). — Прим, ред.) в вульгарной латыни использовалось намного раньше и обозначало чиновника, облеченного верховной властью, например верховного судью. Дю Кан (см. Summus) цитирует эдикт французского короля Карла V, изданный в 1367 г., который гласит: [Мы] "желаем и приказываем, чтобы… Байи или другой их суверен…"

[60]

Гоббс Т. Левиафан. Ч. II, гл. XVII. Собр. соч. в 2 т. М.: Мысль, 1991 г. С. 132–133. Перевод А. Гутермана.

[61]

См. выше, гл. 1, раздел VII.

[62]

Volonte Generale (франц.). — Общая Воля. — Прим. пер.

[63]

Руссо Жан-Жак. Об Общественном Договоре. М.: 1938: "Из предыдущего следует, что общая воля всегда справедлива…" (Кн. II, гл. III, с. 24); "Общая воля всегда права, и все постоянно хотят счастья каждого из граждан…" (Кн. II, гл. IV, с. 26).

[64]

Руссо. Ук. соч., кн. II, гл. IV, с. 25.

[65]

Руссо. Ук. соч., кн. II, гл. I, с. 21.

[66]

Руссо. Ук. соч., кн. III, гл. XVI, с. 85.

[67]

Руссо. Ук. соч., кн. I, гл. VII, ее. 15–16.

[68]

"Если бы существовал народ, состоящий из богов, то он управлялся бы демократически. Такое совершенное правительство не годится для людей" (Руссо. Ук. соч., кн. I, гл. IV, с. 58).

[69]

Руссо. Ук. соч., кн. II, гл. XII, с. 47.

[70]

Руссо. Ук. соч., кн. II, гл. VII, с. 37.

[71]

Руссо. Ук. соч., кн. II, гл. VII, с. 34.

[72]

52 Руссо. Ук. соч., кн. II, гл. V, с. 29.

[73]

Руссо. Ук. соч., кн. IV, гл. VIII, с. 114.

[74]

''Les rois et les tyrans". — Королями и тиранами. — Прим. пер.

[75]

Руссо. Ук. соч., кн. II, гл. III, с. 24.

[76]

Руссо. Ук. соч., кн. III, гл. XV, с. 82. "Суверенитет не может быть предоставлен по той же самой причине, по которой он не может быть отчуждаем… Народные депутаты не суть и не могут быть представителями народа, они только его комиссары; они ничего не могут постановлять окончательно; всякий закон, который народ не ратифицировал самостоятельно, недействителен; это даже не закон. Английский народ считает себя свободным, он горько ошибается; он свободен только во время выборов членов парламента; как только они выбраны, он становится рабом, он — ничто. То применение, которое он делает из своей свободы в краткие моменты пользования ею, заслуживает того, чтобы он ее терял".

[77]

Wright Quincy. Mandates under the League of Nations. Chicago: University of Chicago press, 1930, pp. 281–282.

[78]

Thomas Aquinas. Sum. theol. I–II.96.5.

[79]

I Посл. к коринфянам. 2:15.

[80]

Lansing Robert. Notes on Sovereinity, p. 3.

[81]

См. ст.: Maritain J. The Conquest of Freedom // Maritain]. Freedom: Its Meaning / Ashen R. N. (ed.). N.Y.: Harcourt, Brace & Co, 1940.

[82]

Nef J.U. The United States and Civilisation. Chicago: University ofChicago Press, 1942, p. 252.

[83]

Я имею в виду "искусственный" в аристотелевском смысле, т. е. принадлежащий к сфере интеллектуальной добродетели искусства, в противоположность морали.

[84]

См.: The End of Machiavellianism // Review of Politics,January,1942.

[85]

Guetzevitch M. В. Les nouvelles tendances du droit constitutionnel. Paris: Giard, 1931, p. 46: "L'Homme, tel est le but de la dimocratie; sa voie historique, c'est la rationalisation de I'Etat et du pouvoir" (Человек — такова цель демократии; его историческое развитие осуществляется по пути рационализации государства и власти").

[86]

Giraud E. La Null iti de la pol itique Internationale des grandes dumocraties (1919-

1939). Paris: Recueil Sirey, 1948.

[87]

См.: Бергсон А. Два источника морали и религии. М., 1994.

[88]

См.: Clerc F. Les moeurs de la police et la morale // Nova et Vetera. Fribourg, Switzerland, OctoberDecember, 1949.

[89]

См.: Thomas Aquinas. Sum. theol. III. 96.2.

[90]

См. мои кн.: Freedom in the Modern World. N.Y.: Charles Scribner's Sons, 1936, ch. Ill; True Humanism. N.Y.: Charles Scribner's Sons, 1938, pp. 240–248.

[91]

Alinsky S. Reveille forRadicals. Chicago: University of Chicago Press, 1946, pp. 68–69.

[92]

ТоквилльА. де. Демократия в Америке. М.: Прогресс, с. 498.

[93]

Simon У. Notes surle federal isme proudhonien // Esprit,April, 1,1937: "Неизменное стремление ограничить власть государства — беспокойное и опасное в той мере, в какой оно сопровождается некоей враждебностью в отношении земного господства государства, — становится просто спасительным тогда, когда должным образом восстановлено истинное представление о государстве И его господстве. Тогда эта ограничительная тенденция лишь выражает основную идею всей философии автономии, а именно: в рамках иерархического целого любая функция, которая может быть обеспечена нижестоящим уровнем, должна быть реализована им, иначе целое понесет урон. Ведь в той целостности, все части которой полны жизни и инициативы, больше совершенства, нежели в той, чьи части являются лишь инструментами для передачи Инициативы высших органов сообщества".

[94]

См.: Alinsky. Op. cit.,ch. IV.

[95]

См.: Diwakar R. R. Satyagraha: The Power of Truth. Hinsdale, 111.: N.Henry Regenry Co., 1948.

[96]

Maritain J. Du regime temporel et de la liberte. Paris,1933. (Freedom in the Modern World).

[97]

См.: Orwell G. Reflections on Gandhi // Partisan Review, January, 1949.

[98]

Концентрационный мир (франц.). — Прим. Пер.

[99]

См.: Rousset D. Les Jours de notre mort. Paris: Pavois, 1947, p 636.

[100]

См.: Kogon E. L'Enfer organise. Paris: La Jeune Parque, 1947.

[101]

В общем виде (лат.). — Прим. пер.

[102]

Mexico City, November 6, 1947.

[103]

См.: Rommen H. A. Die ewige Wiederkehrdes Naturrechts. Leipzig: Hegner,1936 (в англ, переводе: The Natural Law. St.Louis, Herder, 1947; см. также: Haines C.G. The Revival of Natural Law Concepts. Cambridge: Harvard University Press, 1930.

[104]

Laserson M. M. Positive and natural Law and Their Correlation // Interpretations of Modern Legal Philosophies: Essays in Honor of Roscoe Pound. N.Y.: Oxford University Press, 1947.

[105]

Pensees, II, Oeveres (Grands ecrivains de France. Paris: Hachettee, 1921, vol. XIII, № 294), p. 215.

[106]

Rommen H. A. Die ewige Weiderkehrdes Naturrechts. Leipzig: Hegner,1936,p. 106.

[107]

Кант И.. Метафизика нравов // Собр. соч. в 8 т., т. 6, с. 246. М., 1994.

[108]

В особенности поскольку словарь "Комментария к сентенциям" в том, что касается "первого" и "второго" предписаний естественного права, отличается от словаря "Суммы теологии" (111.94). Отношение св. Фомы к профессиональным выражениям правоведов тоже вызывает некоторые трудности, в частности когда дело касается Ульпиана.

[109]

Послание Св. Павла к Римлянам. 2:14.

[110]

Софокл. Антигона // Античная драма. М.: Художественная литература, 1970, с. 196:

"Не знала я, что твой приказ всесилен

И что посмеет человек нарушить

Закон богов, неписаный, но прочный.

Ведь не вчера был создан тот закон,

Когда явился он, никто не знает.

И устрашившись гнева человека,

Потом ответ держать перед богами

Я не хотела".

[111]

December 11, 1948.

[112]

См.: Maritain Raissa. Historic d'Abraham on les premiers ages de la conscience morale. Paris: Desclee De Brouwer, 1947.

[113]

Таково, по моему мнению, реальное значение, подразумеваемое св. Фомой, хотя он и не использовал именно это выражение в отношении естественного права. Знание через склонность предполагалось в большинстве случаев в его учении о естественном законе. Оно одно делает это учение вполне последовательным. Оно одно приводит к согласованию, например, следующие высказывания: "Omnia ilia ad quae homo habet naturalet inclinationem, ratio naturaliter apprehendit ut bona, et per consequens ut opere prosequenda; et contraria eorum, ut mala et vitanda" (III.94.2); "Ad legem naturae pertinet omne illud ad quod homo inclinatursecundum naturam… Sed,si loquamurde actibus virtuosis secundum seipsos, prout scilicet in propriis speciebus considerantur.sicnon onmes actus virtuosi de lege naturae. Multa enim secundum virtutem fiunt ad quae natura non primo incl inant; sed perrationis inquisitionem ea homines adinveneruntfluasi util ia ad bene vivendum" (III.94.3). ["Все то, к чему человек имеет природную склонность, разум естественным образом воспринимает как благо и, соответственно, как то, что следует исполнять, а противоположное этому — как дурное и как то, чего следует избегать" (III.94.2); "К естественному закону относится все то, к чему человек имеет природную склонность… Но если мы будем говорить о добродетельных поступках самих по себе, иными словами, когда они рассматриваются как чистые понятия, в этом случае не все добродетельные поступки определяются естественным законом. Дело в том, что существует множество добродетельных поступков, которые определяются не природой в первую очередь, но люди путем разумного исследования определяют их как полезные для благой жизни" (III.94.3). — Пер. с лат. яз. А. А. Столярова) Вопрос был в определенной степени запутан из-за постоянного сравнения между умозрительным и практическим разумом, которое св. Фома использует в этих параграфах и посредством которого он говорит opropria principia (собственных принципах. — Прим, пер.) естественного закона как о "quasi conclusiones princi piorum communium" (III.94.4) (выводах из общих основоположений. — Прим. А. А. Столярова). Разумеется. эти propria princiр!а, или особые предписания, естественного закона ни в коем случае не являются рационально выведенными умозаключениями; они играют в практической сфере роль, подобную той, которую умозаключение играет в сфере спекулятивной. (И эти особые представляются как предполагаемые заключения к "после-знанию" у философов, которые должны рассуждать о предписаниях естественного закона и объяснять их.)

[114]

См.: Dore Edward S. (помощник судьи Верховного суда Нью-Йорка) Humans and Natural Law // New York Law Journal, 1946; McKinnon. The Higher Law // American Bar Assotiation Journal, 1947; Laserson, op. cit; Lord Wriglit (председатель Комиссии ООН по военным преступлениям,) Natural Law and International Law // Essays in Honor or Roscoe Pound; Schmidt Godbrey P. An Approach to Natural Law (готовится к печати).

Известно, что понятие естественного права играло основополагающую роль в учении отцов-основателей. Подчеркивая (см.: Le BoutillierCornelia Geer. American Democracy and Natural Law. New York: Columbia University Press, 1950, chap. III), что они были, скорее, людьми государственными, нежели метафизиками, и использовавших понятие естественного права скорее для практических, нежели для философских целей, с большей или меньшей определенностью, и даже в "утилитарном" смысле (как будто на любую заботу об общем благе и о достижении целей человеческой жизни следует навешивать ярлык утилитаризма!), однако, можно лишь еще раз засвидетельствовать невозможность отделения естественного права от тех моральных принципов, на которых было основано данное государство.

Судья Джером Франк в своей сильной, вдохновляющей книге (Frank J. Courts on Trial. Princeton, N.Y.: Princeton University Press, 1949) также рассматривает естественное право больше в практической, нежели в метафизической перспективе. Сам этот факт придает особенно значимую в практическом плане ценность его суждениям, когда он пишет: "Ни один добропорядочный некатолик не может потерпеть фиаско, принимая некоторые основные принципы или предписания естественного права как представляющие в настоящее время и в реально обозримом будущем сущностные составные части основания цивилизации" (pp. 364–365).

В заключение отметим, что если речь идет о применении основных требований справедливости в тех случаях, когда положение позитивного права до определенной степени утрачивается, то обращение к принципам естественного права неизбежно, что создает прецедент и новые юридические правила. Выдающимся примером этого является эпохальный суд над нацистскими военными преступниками в Нюрнберге.

[115]

Вечная философия (философия неотомизма). — Прим. пер.

[116]

Согласно св. Фоме (Sum. theol. III.95.4), jus gentium, который он четко отделяет от естественного закона и связывает, скорее, с позитивным правом, имеет отношение ко всему тому, что происходит от естественного закона в качестве выводов из основоположений.

Однако он также учит, что propria principia (собственные принципы. — Прим. пер.) естественного закона подобны заключениям, выводимым из propria communia (общих основоположений. — Прим. пер.) (III.94.4, 5, 6). И конечно же propria principia естественного закона принадлежат естественному закону, а не jus getitiutn! Так, в параграфе 95.2 св. Фома представляет запрет убийства в качестве примера умозаключения, выведенного из принципа естественного закона ("не делай никому зла") и принадлежащего к сфере того, что определяется как jus gentium в параграфе 4. Очевидно, однако, что запрет убийства, начертанный в десяти заповедях, является предписанием естественного закона. Как же быть?

Единственная возможность постичь правильную согласованность всего этого и правильно осознать томистское разграничение между естественным законом и jus gentium, — это понять, что предписание, подобное умозаключению, выведенному из принципа естественного закона, но в действительности познанное через склонность, а не путем логического вывода, является частью естественного закона; однако то предписание, которое познано путем логического вывода и в качестве умозаключения, концептуально выведенного из принципа естественного закона, есть часть jus gentium. Последнее заключение относится к позитивному праву в большей степени, нежели к естественному праву, благодаря тому способу, которым оно познано, и проникновению человеческого разума в основание концептуально выведенных предписаний (тогда как единственный разум, от которого зависит естественное право, — это божественный Разум). Запрет убийства, поскольку это предписание познано через склонность, принадлежит к естественному праву. Тот же самый запрет убийства, если данное предписание познано в качестве умозаключения, логически выведенного из принципа естественного права, принадлежит к jus gentium.

[117]

См. мою книгу: Maritain J. Freedom in the Modern World. New York: Charles Scribner's Sons, 1936, Appendix 1.

[118]

Hie et nunc (лат.). — Здесь и сейчас. — Прим. пер.

[119]

См. мою книгу: Maritain J. The Right of Man and Natural Law. New York: Charles Scribner's Sons, 1943; а также Gurvitch G. La Declaration des droits sociaux. New York: Maison Fransaise, 1944.

[120]

Даже после Первой мировой войны Декларация прав, связанная с новыми конституциями, которые тогда возникли на европейской сцене, признавала важность социальных прав. См.: Guetzevitch Boris Mirkine. Les nouvelles tendances du droit constitutionel. Paris: Giard, 1931, chap. III.

[121]

См. мои книги: Maritain J. Freedom in the Modern World, pp. 46ff.; True Humanism. New York: Charles Scribner's Sons, 1938, pp. 127ff.

[122]

Право — charter (лат.). — Прим. пер.

[123]

Государственный переворот (франц.). — Прим. перев.

[124]

См. I Поcл, к Коринфянам. 11:19.

[125]

См. важный отчет: A Free and Responsible Press (Свободная и Ответственная Печать) // Commission on the Freedom of the Press underthe chairmanship of Hutchins R. M. (Комиссия по свободе печати). Chicago: University of Chicago Press, 1947.

Я бы хотел в этом примечании напомнить различные рекомендации, данные комиссией:

I. Что касается правительства: (1) Необходимо признать конституционные гарантии свободы печати, включая радио и кино. (2) Необходимо, чтобы правительство поддерживало новые предприятия в индустрии информации, чтобы оно поощряло введение новых технологий и поддерживало путем антитрестовских законов конкуренцию между крупными объединениями, но чтобы эти законы не разрушали самих объединений; и там, где необходима концентрация [средств] информации, правительство должно следить, чтобы люди получали пользу от этой концентрации. (3) В качестве альтернативы нынешним мерам против клеветы должен быть принят закон, согласно которому оскорбленная сторона может добиться отказа обидчик? от его слов или его нового заявления либо иметь возможность ответить ему. (4) Следует отменить закон, запрещающий высказывания в пользу революционного изменения различных утверждений, если нет настоящей и явной опасности, что из этих призывов следует насилие. (5) Необходимо, чтобы правительство через средства массовой информации сообщало общественности о фактах, имеющих отношение к его политике, и о целях, лежащих в основе этой политики, и чтобы в той мере, в какой частные органы массовой информации не могут или не хотят предоставлять такие средства правительству, правительство может использовать свои собственные средства. А также там, где частные органы массовой информации не могут или не хотят предоставить информацию о данной стране какому-либо иностранному государству или государствам, правительство должно использовать свои собственные средства массовой информации, чтобы восполнить этот недостаток.

II. Что касается печати и средств массовой информации: (1) Нужно, чтобы органы массовой информации приняли на себя ответственность в качестве общественных носителей информации и организаторов различных дискуссий. (2) Эти органы должны брать на себя финансирование новых, экспериментальных проектов в своей области. (3) Нужно, чтобы представители печати участвовали во взаимной решительной критике. (4) Необходимо, чтобы печать использовала любые средства для повышения компетентности, независимости и действенности своего персонала. (5) Необходимо, чтобы радиоиндустрия контролировала свои программы и чтобы отношение радио к рекламе было таким же, как отношение к ней лучших газет.

III. Что касается общественности: (1) Необходимо, чтобы общественные организации помогали обеспечивать тот уровень разнообразия, количества и качества услуг прессы, который необходим американскому народу. (2) Необходимо создать академические профессиональные центры перспективных исследований, разработок и публикаций в области информации; кроме того, уже существующие учебные центры журналистики должны наиболее полно использовать общие возможности своих университетов, чтобы студенты могли получить самую широкую и свободную подготовку. (3) Нужно создать новый и независимый орган, который ежегодно давал бы отчет о работе прессы.

[126]

Подводя итог размышлениям, представленным в этом разделе, хотелось бы сказать следующее:

А. Свобода самовыражения есть человеческое право, но это право лишь "сущностно", а не "абсолютно" неотчуждаемо (см. выше, гл. 4). Существуют границы свободы самовыражения, которых неизбежно требует как общее благо, так и сама эта свобода, которая стала бы саморазрушительной, будь она неограниченной.

В. Государству дано право ограничивать свободу самовыражения ввиду особенно серьезных обстоятельств. Но в реальности такие действия государства могут быть благоприятны для демократического общества только в наиболее явных и очевидных случаях и в отношении самых простых и элементарных составляющих общественного блага.

С. Что касается более возвышенных предметов, включая свободу исследования и внутренние ценности разума и сознания, а также в отношении наиболее жизненных и духовных составляющих (которые наиболее важны сами по себе) общего блага, то необходимые ограничения свободы самовыражения [здесь] зависят от организующих и регулирующих учреждений, органов и средств, а также от свободной деятельности, которая спонтанно развивается в политическом обществе.

[127]

Санитарные кордоны (франц.). — Прим. пер.

[128]

Разумеется, церкви дано право ограничивать свободу самовыражения в ее собственной духовной сфере, в том, что касается вопросов веры и морали, и по отношению к общему благу Царства Божьего. Призыв к неограниченной свободе самовыражения, провозглашенный теологическим либерализмом, был прямым вызовом этому праву Церкви.

[129]

См. также: A Free and Responsible Press II Commission on the Freedom of the Press underthe chairmanship of Hutchins R. M. Chicago: University of Chicago Press, 1947, sec. II, 1, 5.

[130]

См.: Hitcliins Robert M. Education for Freedom. Baton Rouge: Louisiana State University Press, 1943.

[131]

L'Education a la croisee deschemins. Paris: Luf, 1947, Annexe: "Le Probleme de l’ecole publique en France".

[132]

В отношении весьма противоречивого пункта, касающегося денежного субсидирования духовных школ государством, общий принцип, который следует принять во внимание, с моей точки зрения, можно выразить следующим образом: либо различные религиозные идеи, присущие нации, интегрируются в систему общественных школ либо на основе этих идей возникают только частные школы.

В первом случае система общественных школ допускает внутреннюю плюралистическую структуру в соответствии с различием духовных традиций в нации, и духовные школы (или соответствующие им разделы общественных школ) поддерживаются государством. Но духовные школы больше не являются автономными, они подчиняются общим правилам системы общественных школ.

Во втором случае духовные школы полностью автономны. Но их не поддерживает государство.

Думается, что при существующих условиях и трудностях наиболее благоприятная ситуация, по крайней мере в Европе, сложится, если в качестве правила будет принято первое решение, а второе — для отдельных случаев в качестве дополнения.

Если сейчас система общественных школ откажется от какого-либо плюрализма и остановится просто на "нейтральном", или внерелигиозном, общем обучении, тогда сложится нездоровая в своей основе ситуация. Поскольку такая система общественных школ претендует на то, чтобы быть общественной службой, но не является таковой в действительности, то она и не сталкивается с основными нуждами и требованиями (которые, по справедливости, должны удовлетворяться равным образом) или с разными категориями граждан, составляющих нацию. В результате этого основополагающего внутреннего противоречия та ненормальная ситуация, о которой идет речь, не может быть исправлена: недостаток справедливости будет препятствовать тому или иному решению. Если государство субсидирует духовные школы, то общественные фонды будут использоваться для частных целей. Если государство не субсидирует духовные школы, то некоторые категории граждан будут вынуждены дважды платить один и тот же налог (во-первых, плата в счет содержания системы общественных школ; во-вторых, финансовая поддержка своих частных школ). Очевидно, что к той помехе, которая заключена в первой части альтернативы, следует относиться как к компенсации более серьезной помехи, заключенной в той общественной службе, которая общественной не является. Но, разумеется, если государство не хочет приспосабливать общественную систему к требованиям граждан всех категорий, то вполне возможно, что оно еще в большей мере не захочет использовать общественные фонды, чтобы восполнить этот недостаток.

[133]

Scliolasticisim and Politics. New York: Macmillan Co.,1940,chap. IV (соответствующий текст на французском: Principes d'une politique humaniste. New York: Maison Francaise, 1944, chap. II).

[134]

См.: Suarez. De legibus, Lib. III.c. 4,n. 5: "Unole potestas regia formaliterut tails est de jure humano" ("И потому формально королевская власть, как таковая, основана на человеческом праве" (лат.) — Прим. пер.)

[135]

Обстоятельное обсуждение этого вопроса см. в кн.: Yes Simonio Nature and Function of Authority (Milwakee: Marquette University Press, 1940); а также Democracy (в печати; будет опубликовано издательством University of Chicago Press). Профессор Ив Симон верно обратил внимание на то, что основная проблема власти (как права народа в целом) предшествует проблеме необходимости иметь власть, доверенную особому управляющему персоналу.

[136]

Инструментальная не в отношении сделанного выбора или определения, но в отношении передачи власти.

[137]

Таким образом, эта власть происходит от Бога как Первоисточника и Первопричины, даже исходит от Него непосредственно в том смысле, что человеческая природа, естественным образом требуя того, что с необходимостью заключено в общественной жизни, непосредственно проистекает от Бога. См.: Gredt Josephus,O.Q.B.,Elementa philosophiae Aristotelico Thomisticae (St. Louis: Herder, 1946),t. II,n. 1029,4: "Auctoritas politica immediate est a Deo seu a lege eternal, quantenus immediate a Deo est humana natura naturaliterad societatem ordinata" ("Общественная власть непосредственно происходит от Бога или от вечного закона, поскольку непосредственно от бога человеческая природа естественным образом приспособлена к обществу" (лат.) — Прим. пер.)

[138]

См. гл. II

[139]

Ср. с цитатой из кн.: Bracton. De rerum divisione // O'Sullivan R. Under God and the Law: Papers Read to the Thomas More Sosiety of London, Second Series. Introduction. Oxford: Blackwell, 1949: Король "должен быть подчинен закону, поскольку он есть наместник Бога, что с очевидностью следует из его подобия Иисусу Христу, чьим представителем на земле он является" (cujus vices geret in terris).

[140]

И в смысле (добавил бы теолог) от всемирного царства Христова. Но это не в большей мере делает данную силу представительницей Христа, чем образом Божьим.

[141]

К Римлянам. 13: 1–7.

[142]

См.: Cajetan. Com. on Sum. theol., I–II. 90.3; De comparatione autoritatis papae et concill. Romae: Apud Institutum Angelicum,1936,cc. 1,12; cc. 11,190; cc. 24, 359; cc. 27, 415; Apologia ejusrem tractatus // ibid., cc. 1,449–450, cc. 8, 533; cc. 8, 533; cc. 9, 550, 557–564, 572, 590; cc. 16, 801.

[143]

См.: Bellarmine. Controversiarum de membris Ecdesiae libertertius JJ)e laicis sive secularibus, c. 6; Opera omnia. Paris: Vives, 1870, HI, 10–12. В английском переводе: Murphy Kathleen E. De laicis or the Thestise on Civil Government. New York: Fordham University Press, 1928.

[144]

См.: Suarez. Defensio fidei catholicae et apostolica adversus anglicanae sectae errores, Lib. III: De summi pomtificis supra temporales reges exellentia, et petestae, c. 2; Opera (Venetiis, 1749), fols. 114 ff.; De legibus, Lib. III, c. 4.

[145]

Sum. theol. I–II. 90.3: "Vicem gerens multitudinis" ("Наместник большинства" (лат.) — Прим. пер.)

[146]

См. гл.: Maritain J. Sign and Symbol // Ransoming the Time ("Искупление Времени"). New York: Charles Scribner's Sons, 1941.

[147]

См. выше, гл. II. Думаю, что, к сожалению, такое представление все еще лежит в основе некоторых современных схоластических воззрений, которые в конечном счете должны свести весь демократический процесс к моменту свободного выбора народом своих хозяев (как, по мнению Руссо, и действует представительная система. Он, кстати, осуждал эту практику). См.: Greolt, op. cit., t. II, nn. 1032, 1033.

[148]

Через сопричастность (лат.). — Прим. пер.

[149]

По сути, сущностно (лат.). — Прим. пер.

[150]

См. гл. IV.

[151]

См. гл. П.

[152]

См. мою книгу: Maritain J. Education at the Crossroads. New Haven: Yale University Press, 1943, pp. 29–31.

[153]

Maritain J.Principes d'une politique humaniste.Annexe to chap. II."Pouvoir legilatif et pouvoir executif".

[154]

См.: Maritain J. True Humanism. New York: Charles Scribner's Sons, 1938, pp. 162 ff.

[155]

См: Rosselli С. Socialism liberal. Paris, 1930, pp. 47 ff.

[156]

См.: Руссо Ж.-Ж. Об вещественном договоре. М., 1938, кн. I, гл. VII. О Суверене: "Если кто-то откажется повиноваться общей воле, то он будет принужден к повиновению всем политическим организмом; а это означает лишь то, что его силой заставят быть свободным.

[157]

См. мою книгу: Maritain J. The Person and the Common God. New York: Charles Scribner's Sons, 1947, ch. IV.

[158]

См. мою книгу: Maritain J. Primate du spirituel (в английском переводе: The Things That are Not Ceasar's. New York: Charles Scribner's Sons, 1930).

[159]

См.: Clerissac Humbert, O. P. Le Mystere de l'Eglise. Paris: Cres,1918; ed. Du Cerf, 1934. (В английском переводе: The Mystery of the Church. New York: Sheed & Ward,1937; и прежде всего замечательный трактат: Journet Ch. L'Eglise du Verbe Incarne. Paris: Desclee De Brouwers, 1941, с приложением статей, опубликованных им в обозрении "Nova et Vetera", Fribourg, Switzerland и в "Revue Thomiste" (в частности, ст.: Nature du corps de l'Eglise // Revue Thomiste, №№ 1–2,1949).

[160]

См.: Journet Charles. l'Eglise mysterieuse et visible // Nova et Vetera, July- September, 1940.

[161]

Ср. энциклики Immortale Dei: "utraque potestas est, in suo genere, maxima" ("существует двоякая власть, наивысшая в каждом из двух родов" (лат.). — Прим. пер.) и Sapientiae Cliristianae.

[162]

См.: Journet Charles. Exidences chretiennes in politiqie. Paris: Egloff, 1944.cn. II.

[163]

Ср. папа Пий XI, энциклика Quas primas.

[164]

"Non eri pit mortalia,qui regna dat caelestia" (лат.): "Не отнимет смертное царство тот, кто дает небесное". — Прим. пер.

[165]

См. мою книгу: Maritain J. Du regine temporelet de la liberte (в английском переводе Freedom in the Modern World. New York: Charles Scribner's Sons, 1938, ch. II

[166]

См.: Ibid.; Humatiiste integral (в английском переводе: True Humanism. New York: Charles Scribner's Sons, 1938, ch. IV.

[167]

См.: Humaniste integral (True Humanism), ch. IV, V.

[168]

См.: Murray John Contrey. Governmental Repression of Heresy. Цит. по: Proceedings of Catholic Theological Society of America, 1949,pp. 56–57.

[169]

По поводу разделения между "сакральной" и "светской" эпохами цивилизации см.: Journet Charles. l'Eglise du Verbe Incarne,p. 243. В этой книге подробно проанализирована структура "сакрального Христианского мира", присущая Средним векам (pp. 253–296): "II serait inexact [по словам автора] de definir l'epoque medievale comme une epoque de confusion du spirituel et du temporel. Depuis la parole decisive du Christ sur les choses de Dieu et les choses de Cesar, les deux pouvoirs, meme quand ils seront reuins dans un meme sujet, resteront pour les chretiens formellement distincts. Mais leurs rapports seront caracterises par le fait que, dans la cite medievale, le spirituel ne se bornait pas a agir sur le temporel comme un element regulateurdes valeurs politiques,sociales,culturelles. И tendait en outre,en vertu d'un processus qui s'explique historiquement,a associerune portion de lui-meme au temporel, a devenir, uni au temporel, un element composant de la cite. La notion de chretien tendait a entrer dans la notion de citoyen, et la notion de christianisme dans la definition de la cite, non pas seulement comme une cause extrinseque et une puissance inspiratrice, mais encore comme une cause intrinseque et une partie integrante, Il fallait etre, en effet, chretien, membre visible de l'Eglise,pouretre citoyen; la cite,en vertu de son principe constitutionnel,n'etait faite que de chretiens. Ceux qui n'appartenaient pas visiblement a l'Eglise etaientd'emblee rejetes hors de la cite: les Gentils aux frontieres, les Juifs dans les ghettos; pourceux qui, d'abord chretiens,brisaient ensuite avecrEglise,comme les heretiques et les schismatiques, ils etaient un danger bien pire: ols ebranaient les assises de la nouvelle cite et apparaissaient comme des ennemis du salut public" (p. 254): "Было бы несправедливо определять Средневековье как время смешения духовного и временного. После решающих слов Христа "Богу — Богово, а Кесарю — Кесарево", обе эти власти — даже когда их носителем выступает один и тот же субъект — с формальной точки зрения для христианина будут различаться. Но их соотношение в средневековом Граде будет определяться тем, что духовное не ограничивается воздействием на временное в качестве регулятора политических, социально-культурных ценностей. В силу исторически объяснимого процесса один из аспектов духовного стремится соединиться с временным и в единстве с ним становится составной частью Града. В тенденции понятие "христианин" становилось составной частью понятия "гражданин", а понятие "христианство" в определении Града (la cite) — не только внешней причиной духовной власти, но и ее внутренней причиной и составной частью. Действительно, чтобы быть гражданином, нужно было быть христианином, активным членом Церкви. Град в качестве конституционального принципа состоял из христиан. Те, кто явно не принадлежал к Церкви, отторгались от Града: дворянство — за границу, евреи — в гетто. Те же, кто был христианином, но потом порывал с Церковью, подобно еретикам или раскольникам, представляли серьезную опасность. Они подрывали основы нового Града и основы общественного благоденствия". (Пер. Н. Манъковской)

Далее (pp. 298–300) автор объясняет, в каком смысле этот "сакральный" строй не был строем "теократическим", как упрощенно считают некоторые историки.

[170]

Не начиная дискуссии о Силлабусе (опубликованный папой Пием IX в 1846 г. "перечень всех главных заблуждений нашего времени". — Прим. пер.) и степени авторитетности его различных параграфов, заимствованных из других папских документов, я бы хотел лишь заметить, что в то время (1855 г.), когда положение № 77 (о Государственной религии) было выдвинуто, Конкордаты (соглашения, которые папство время от времени заключало с государствами и монархами. — Прим. пер.), на которые предварительно было дано согласие, подвергались жестоким оскорблениям от имени либерализма, который в полную силу боролся с церковью. Таким образом, в силу этих фактов порочная форма, в которой ложная идеология часто искажает исторический процесс в его становлении, особенно очевидна. В такие моменты никто не готов отбросить то оружие, которым реально располагает.

[171]

Я имею в виду: в его собственной сфере и поле деятельности. См. выше в данной главе.

[172]

См. мою книгу: Maritain J. The Rights of Man and Natural Law. New York: Charles Scribner's Sons, 1943, p. 23.

[173]

Murray. Op. cit, p. 57.

[174]

Что касается вопроса о "светской руке", см.: Ibid., pp. 62ff; Journet Charles. 1'Eglise du Verbe Incarne,pp. 249, 317–326. Заметим, между прочим, что избитая фраза "обратиться к светской руке", то есть к гражданскому праву, чтобы навязать при определенных обстоятельствах, относящихся к общественному порядку и мирской сфере, каноническое правило, касающееся приверженцев церкви, означает нечто весьма отличное от понятия политической власти как светской руки или инструмента церкви. Для плюралистического общества совершенно нормально, что отдельные правила автономного органа могут быть одобрены гражданским правом с собственной позиции гражданского общества, когда заботятся об интересах общего блага.

[175]

См.: Journet. 1'Eglise du Verbe Incarne.pp. 261–264.

[176]

См.: infra, pp. 181 — 182 (and nn. 33 and 34).

[177]

О понятии или возможном наступлении "chretiene probane" (мирского или светского христианства в противоположность сакральному христианству Средних веков) см.: Journet. l'Eglise du Verbe Incarne,pp. 243–252.

[178]

Византийской Империи. — Прим. пер.

[179]

Комментируя Конкордат, заключенный в 1940 г. между папским престолом и Португалией (согласно которому Португалия, гарантируя католической церкви полную свободу, не поддерживает какую-либо официальную церковь; и духовенство, кроме помощи в некоторых миссиях за границей, не получает какой-либо поддержки от государства), кардинал Серейра, патриарх Лиссабонский, сделал замечательное обращение, переданное 18 ноября 1941 г.:

"Иным аспектом соглашения, установленного Конкордатом, является взаимная автономия церкви и государства. Каждая из сторон является независимой и свободной в отношении сферы своей компетенции. Государство не опекает церковь, а церковь не вмешивается в дела государства.

Сторонники государства хотели бы добавить: подчинение церкви и, аналогичным образом, католического сознания. Но мы говорим: согласно учению церкви, государство обладает полной властью, но лишь в своей собственной сфере.

Именно христианство представило миру разделение между мирским и духовным, на котором зиждется основание всей христианской цивилизации. Здесь первоисточник свободы сознания…

Португалия признает церковь такой, какая она есть, и гарантирует ее свободу; но оно не поддерживает и не защищает ее как установленную государством религию…

То, что церковь утрачивает в официальном покровительстве, она вновь обретает в непорочной свободе действия. Свободный от обязательств в отношении политической власти, ее голос достигает более высокого воздействия на человеческие умы. Она оставляет Кесарю совершенно чистое поле, чтобы самой лучше заботиться о том, что принадлежит Богу. Она являет собой чистый кристалл, излучающий сокровище христианского откровения".

Кардинал Серейра сделал и другое важное сообщение по этому поводу 18 ноября 1946 г.

О Португальском Конкордате см.: Maritain J. Raisonet raisons. Paris: Luf, 1947, ch. XII; Commonweal, February 5, 1943 (в этом издании выдержки из обращения 1941 г., к сожалению, часто неточно переведены); Tablet, London, October 2, 1948; de la Briere Yves. Le Concordat du Portugal // Construire, 1941 (журнал "Construire" во время войны заменял иезуитское периодическое издание "Etudes"); Murray, op. cit., pp. 71–72 n.

[180]

"Через свободного гражданина, который свободно соглашается с ее (церкви. — Прим. пер.) учением и законом и который, таким образом, своим свободным согласием направляет происходящее в Граде (Земном. — Прим. пер.), церковь косвенно соприкасается с жизнью Града. Через него происходящее в Граде обретает такое направление, что косвенно содействует сверхприродной миссии церкви" (Murray. Ip. cit., p. 43).

[181]

См.: Journet. l'Eglise du Verbe Incarne,pp.229–242.

[182]

Действующее лицо (лат.). — Прим. пер.

[183]

Фома Аквинский сформулировал основные положения этой проблемы в существенно важном отрывке. "Закон, — говорил он, — установлен в качестве определенного правила и меры человеческих действий. Так вот, всякая мера должна быть однородна измеряемой вещи… Следовательно, необходимо, чтобы даже законы были предписаны людям в соответствии с их состоянием, поскольку, как сказал Исидор (Etym., Bk. V, p. 21) закон должен быть возможен как в отношении природы, так и в отношении обычая отечества.

Итак, возможность или способность действовать проистекает из укоренившегося навыка (habitus) или расположения субъекта, поскольку не одно и то же возможно для того, кто не обладает добродетелью, и для добродетельного человека — так же как для ребенка и зрелого человека. Вследствие этого у нас нет единого закона, установленного для детей и для взрослых; и многие вещи, допустимые для детей, для взрослых наказуемы законом или считаются постыдными. Сходным образом, людям, не обладающим полной добродетелью, следует позволять многие вещи, которых невозможно терпеть в человеке добродетельном.

Итак, человеческий закон установлен для множества людей, большая часть которого — это люди, не обладающие совершенной добродетелью. Следовательно, отнюдь не любой и не каждый порок, от которого добродетельный человек воздерживается, запрещен человеческим законом, а запрещены лишь важнейшие порочные действия, от которых может воздерживаться [указанная] основная часть множества, и в особенности те действия — например, убийство, воровство и т. д., - которые пагубны для окружающих и без запрещения которых человеческое общество невозможно сохранить" (Sum. theol. I–II. 96.2).

Он продолжает: "Человеческий закон стремится вести людей к добродетели, но не сразу, а постепенно. В результате он не предписывает немедленно большинству несовершенных людей того, что можно требовать от людей, который уже добродетельны, и не обязывает это большинство воздерживаться от любого вида зла. Иначе несовершенные люди, будучи неспособными вынести такие предписания, должны ввергнуться в худшие грехи, как сказано в Книге Притчей 30:33: толчок в нос производит кровь — ив Евангелии от Матфея 9:17: если вливают вино молодое-то есть предписания совершенной жизни — в мехи ветхие — то есть в несовершенных людей, — прерываются мехи, и вино вытекает, то есть предписаниями пренебрегают, и от этого пренебрежения люди ввергаются в худшие грехи" (Ibid., ad. 2).

[184]

Давайте не будем считать, "что поскольку все человеческие мнения любого типа имеют право на то, чтобы их преподавали и распространяли, то государство должно быть обязано признать в качестве юридически действенного для любой духовной группы закон, выработанный этой группой в соответствии с ее собственными принципами. Я не это имею в виду. Для меня данный принцип означает, что, дабы избежать больших зол (то есть крушения мира в обществе либо оцепенения или распада совести), государство может и должно терпеть (терпеть не значит одобрять формы вероисповедания, более или менее отличающиеся от истинной: следует терпеть обряды неверных, учил Св. Фома Аквинский (Sum. theol. II–II. 10.11). [Следует терпеть иные] формы вероисповедания, а также пути постижения смысла жизни и образы поведения; следует признать, что различным духовным группам, входящим в состав политического общества, должен быть дан отдельный юридический статус, который законодательная власть самого государства в его политической мудрости должна приспособить, с одной стороны, к характеру этих групп, а с другой — к общей тенденции законодательства, стремящегося к добродетельной жизни, а также к предписаниям морального закона, ради полной реализации которых указанная законодательная власть должна стараться контролировать, насколько возможно, это разнообразие форм" (Humaneste integral, pp. 172–173; True Humanism, pp. 160–161; я внес некоторые изменения в английский перевод). См. также: Du regine temporelet de la liberte (Freedom in the Modern World), ch. I, n. 12. При таком плюралистическом представлении, как я отмечал (р. 80,Frenched.; p. 66, Еnglish ed.),"гражданское законодательство может совпадать или согласовываться с каноническим правом католиков", тогда как для других духовных групп оно может быть иным, но при этом всегда ориентированным в сторону истинных моральных принципов. В этой связи можно заметить, что статья 24 Португальского Конкордата запрещает развод лишь тем, кто заключил католический брак. "Это положение, — комментирует отец Джон Кортни Мюррей, — иллюстрирует то, что я имел в виду, говоря, что государство организует то, что уже "есть" в обществе" (op. cit., p. 72 п.).

[185]

Murray. Op. cit., p. 48: "Нет ничего более ясного, чем настойчивость папы в том, что добросовестное исполнение государством его непосредственной власти над мирской жизнью людей является вместе с тем сущностной реализацией его косвенной власти и обязанности поддерживать цели церкви и помогать им… Духовная проблема нашей эпохи фактически сосредоточена внутри мирского порядка. И современное "процветающее государство" лишь своим служением человеческому процветанию должно служить церкви лучше, нежели когда-то Юстиниан или Карл Великий" (Ibid., p. 49).

[186]

О привилегиях священнослужителей (лат.). — Прим. пер.

[187]

Давайте наконец отметим, дабы избежать какого-либо неверного понимания, что с позиции того, что обычно называется "положением" ("thesis"), и при условии осознания реального значения слов не существует противоположности между всем сказанным в этой главе и фактом полагания в виде идеальной искомой ситуации привилегированных юридических условий для католической церкви благодаря правам, которыми она обладает как вестник божественной истины. Поскольку при фактическом положении дел, созданном пришествием современного общества и демократического строя, условия реализации такой идеальной ситуации (того, что называется "предположением" ("hypothesis") предполагают народ, в котором исчезло разделение по религиозным вопросам и в котором католическая вера принята всеми. (И давайте не будем забывать, что вследствие взаимного общения между всеми нациями мира невозможно религиозное единодушие в одном народе, если такое единодушие не охватывает все человечество.)

В таком случае католическая церковь, несомненно, должна быть единственной реально обладающей теми правами и свободами, что даны de jure различным религиозным органам, институционально признанным в христианском обществе, подобном описываемому нами. Следовательно, идеал, предвидимый в "положении", должен быть реализован в ситуации, которая уже явно является привилегированной, но которая не подразумевает ни мирских преимуществ, дарованных некоей категории граждан вопреки остальным, ни какого-либо отклонения от принципа равенства всех перед законом, ни, в еще большей степени, давления государства в вопросах совести, ни какой-либо инструментальной роли государства в качестве светской руки церкви.

И, по правде говоря, обсуждаемая идеальная ситуация должна соответствовать как правам церкви (первое из которых — сообщать Божественную истину), так и заветнейшим откровениям сердца христианина — она должна им соответствовать во-первых и главным образом благодаря тому, что она предполагает, а именно: всеобщее исчезновение религиозного разделения в мире и всеобщую приверженность истинной вере.

[188]

См. мою книгу: Maritain J. The Rights of Man and Natural Law, pp. 26–27. cм. также: Rommen Heittrich. Church and State // Review of polifics, July,1950.

[189]

См. мои книги: Maritain J. Humanisme integral, pp. 184–185 (True Humanism, pp. 172–173), The Rights of Man and Natural Law, pp. 28–29.

[190]

Чтобы по-иному выразить эту точку зрения, мы можем использовать сделанное мной в гл. 5 разграничение между обладанием правом и его реализацией. Я могу, например, обладать правом на личную свободу и законно лишиться возможности его реализации, если моя страна ведет справедливую войну и предписывает мне быть призванным.

Церковь не утрачивает какого-либо из сущностных прав, которых она требовала или реализовала в прошлом. Тем не менее она может отказаться реализовывать определенные права не потому, что она вынуждена так делать, но добровольно и исходя из соображений общего блага, а также изменившейся исторической ситуации. В прошлом она реализовывала право прекращать гражданскую войну, которая жестоко вредила духовному благополучию народа. В своей сути церковь всегда обладает этим правом. Но если она реализует его в условиях современности, то сама реализация повредит общему благу как церкви, так и гражданского общества. Итак, в силу справедливости (справедливости в отношении общего блага как цивилизации, так и царства Божьего) церковь отказывается от реализации этого права.

[191]

См. мою книгу: Maritain J. Raison et raisons, pp. 280–283.

[192]

Manning Henry. The Vatican Decrees in Their Bearing Civil Allegiance. London, 1975, pp. 93–96.

[193]

См. замечания: Father Max Pribilla. Dogmatische Intoleranz und burger! ische Toleranz // Stimmer der Zeit, April, 1949; Father Robert Rotiquette S. J. Chronique de la vie religeuse // Etudes, September, 1949.

[194]

В теологическом словаре понятие "гражданская терпимость" (предписывающее государству уважение к совести) было переосмыслено с точностью до наоборот и превратилось в несомненно ошибочную "догматическую терпимость", которая означает, что в самой сфере совести и в отношении божественного откровения человек обладает правом на свободу от истины или что у человеческого сознания нет обязательств перед истиной.

[195]

Как я сказал в книге "Scholasticism and Politics" (New York: Macmillan Co., 1940, p. 94): "Ее структура немногим обязана Руссо, и, если верить некоторым моим друзьям-доминиканцам, эта Конституция, скорее, имеет некоторое отношение к тем идеям, которыми руководствовались в Средние века в конституции Ордена Св. Доминика". — Об истории и значении американского отношения к проблеме церкви и государства см.: Stokes Anson Phelps. Church and State in the United States. New York: Harper & Bros., 1950; Parsons Wilfrid, S.J. The First Freedom. New York: The Declan X. Macmillen Co., Inc., 1948.

[196]

Я ссылаюсь на серьезных авторов, а не на Поля Бланшара. Его трактовку данного вопроса (Blanchard P. American Freedom and Catholic Power. Boston: Beacon Press, 1949, ch. III) не стоит даже обсуждать, поскольку она просто недобросовестна, как и остальная часть его книги, где критицизм вместо прояснения сути дела постоянно портится искаженной интерпретацией и путает все предметы недопустимым образом, вплоть до приписывания католической церкви "развитой системы фетишизма и колдовства".

[197]

"La Fondazione della chiesa come societa si e affettuata, contrariamente all' origine dello stato, non dal basso all' alto, ma dall’ alto al basso" (торжественное обращение в ознаменование начала нового юридического года Трибунала города Рота, 2 октября 1945 г., напечатано в журнале "Osservatore romano", 3 Ottobre 1945). Гаэтан уже в 1511 г. провел четкое различие источников власти в Церкви и в гражданском обществе в своем сочинении: Cajetan. De comparatione auctoretatis papae et concilii.

[198]

См. выше, гл. I.

[199]

В этой главе я рассматриваю проблему мирового правительства с точки зрения политической философии, а не с точки зрения непосредственной практической деятельности. Более того, в своем анализе я постараюсь прояснить точку зрения конкретной группы, чей подход к проблеме, на мой взгляд, наиболее тесно связан с философской тематикой, — я имею в виду группу Чикагского университета.

Таким образом, (1) хотя развитие моих собственных взглядов на философскую теорию мирового правительства остается моей главной задачей, [следует сказать, что] не было сделано ни одной попытки проанализировать огромное разнообразие противоборствующих воззрений, с которыми должна иметь дело целостная практическая дискуссия по данному вопросу; (2) что касается цитируемого материала, то я ограничил себя несколькими изданиями Чикагской группы, которые наиболее тесно связаны с темой моего обсуждения. Чтобы избежать упрека в провинциальности, которого данный подход, по всей видимости, может заслужить (если читатель не забудет о подлинной цели автора), я хотел бы здесь обратить внимание на важность и интересность взглядов на данную проблематику представителей других областей науки, и в наибольшей степени таких авторитетов в данном вопросе, как г-да Макивер, Карр, Кларенс Стрейт, Кард Мейер, Кельзен, Герберт Гувер, Калберстон, Гудрич, Хомброу, Вудворд, а также комиссия Шотуэлла, не забывая также о серьезных возражениях, высказанных г-ми Уолтером Липпманом и Рейнгольдом Нибуром. Я хотел бы также отметить книги: Johnsen J. E. United Nations or World Government (The Reference Shelf; vol. XIX, № 5, April, 1947); Federal World Government (The Reference Shelf; vol. XX, № 5, September, 1948), a также общий обзор, сделанный в Университете Дюка под руководством профессора Хорнелла Харта. См. также: Wnrburg J. Faith, Purpose and Power. New York, 1950, ch. V.

[200]

Adler Mortimer J. How To Think about War and Peace? New York: Simon & Schuster, 1944, pp. 228_229. Высказывание г-на Эмери Ривза взяты из его кн.: Reves E. Democratic Manifesto.

[201]

Nef Joht U. La Route de la guerre totale. Paris: Armand Colin,1949.

[202]

См.: France, My Country. New York: Longmans, Green & Co., 1941, p. 108.

[203]

de Visscher Fernand. L'Etat moderne: Un Danger pour la paix: Extrait de la revue Le Flambeau (1940–1947).

[204]

Государственные интересы (франц.). — Прим. перев.

[205]

См. выше, гл. I и II.

[206]

См. главы I и II.

[207]

Adler. Op. cit. p. 69.

[208]

"Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея". М., 1993.

[209]

Barr S. The Pilgrimage of Western Man. New York: Harcourt, Brace & Co., 1949, p. 341.

[210]

Hutchins Robert M. St. Thomas and the World State. Aquinas Lecture, 1949. Milwakee: Matquette University Press, 949). Совершенное общество означает не общество, лишенное недостатков, но общество, достигшее своего полного развития.

[211]

Комитет по созданию всемирной конституции состоял из господ: Hutchins R. M., Borgese G. A., Adler M. J., Barr S., Guerard A., Innis H. A., Kahler E., Katz W. G., Mcllwain Ch. Н.; Redfield R., Tugwell R. G.

"Предварительный проект" был опубликован в марте 1948 г. в ежемесячнике "Common Cause" ("Общее дело" (Чикагский университет), "журнале единого мира", посвященном защите и распространению этого проекта, под руководством г-на Дж. А. Боргезе, чья неутомимая заинтересованность была особенно действенна в создании этого плана.

[212]

См.: Ascoli Max. The Power of Freedom. New York: Farrar,Straus,1949,part III, ch. IV.

[213]

См.: БергсонАнри. Два источника морали и религии. М., 1994, с. 289: "путем простого расширения мы никогда не перейдем от закрытого общества к открытому, от гражданской общины (cite) к человечеству. Они различны по своей сути".

[214]

Маршировать вместе (нем.). — Прим. пер.

[215]

Nef J. French Civilization and Universal Community (еще не опубликованная книга), ch. "Renewal" (1950).

[216]

Nef J. La Route de la guerre totale, p. 161: "Le prixde la paix… est 1'abandon, dans une large mesure,du succes comme principe a la fois de la pensee,du travail et de la politique" ("Цена за мир — это в большой степени отказ от успеха как принципа в области мышления, деятельности и политики").

[217]

См.: Bundy McGeorge. An Impossible World Republic// Reporter,22 November, 1949.