Человек и глобус - [90]

У ш а к о в. Хорошо. Сейчас.

Гречкин уходит.

Д а ш а. Он подлый, а ты еще с ним разговариваешь. Такие бьют только в спину.

У ш а к о в. Когда по-настоящему замахнется, — обернусь.

В дверях появляется  У л ь я н а  И г н а т о в н а.

У л ь я н а  И г н а т о в н а (помолчав). Не наговорились? Мне уборку пора начинать.

У ш а к о в. Начинайте. Я еще вернусь. (Вышел.)

Молчание.

У л ь я н а  И г н а т о в н а. А ты чего?

Д а ш а. Побеседовать кое с кем надо. Здесь удобно.

У л ь я н а  И г н а т о в н а. Куда укромнее. Не придерешься. Возьми-ка ключ, а то домой не попадешь. (Подает ключ.)

Д а ш а. А где же Геннадий?

У л ь я н а  И г н а т о в н а. Покрутился, повздыхал, да и уехал… Хоть бы глаза не таращила. Изображает из себя честную.

Тихо вошла  Р а й к а.

Д а ш а. Я такая и есть.

У л ь я н а  И г н а т о в н а. В городе трепалась, трепалась, научилась людьми крутить, а теперь еще хочет доказать…

Р а й к а. Добрый вечер. (Даше.) Звали?

Д а ш а. Звала.

У л ь я н а  И г н а т о в н а (уходя). Почешите языки. Они у вас одинаковые. (Ушла.)

Р а й к а. Житуха у вас с ней… (Пауза.) Я за вами с утра гоняюсь. Честное слово.

Д а ш а. Садись.

Райка садится.

Опять гуляешь?

Р а й к а. Вроде гуляю, а все почему-то времени не хватает.

Д а ш а. Не дойдем мы с тобой до коммунизма.

Р а й к а (равнодушно). Не дойдем. Определенно.

Д а ш а. Смену поработаешь — неделю баклуши бьешь. Что тебе надо, не пойму. Колхозная жизнь не нравится?

Р а й к а. Нет, почему. Жизнь приличная. Вот скоро ярочку зарежем, купим телевизор. Лежа на диване станем спектакли смотреть.

Д а ш а. А я не дам. Стащу с дивана.

Р а й к а. Пойми вас. С одной стороны, старайся, лезь до этого уровня, а с другой — нельзя. Что вам от меня надо?

Д а ш а. Совести.

Р а й к а. Я уж забыла, какая она. Парни по углам всю растащили.

Д а ш а. Врешь, врешь, Райка.

Р а й к а. Справку принести? (Пауза.) Дарья Степановна, скажите, зачем вы когда-то в город уезжали?

Д а ш а (не ожидавшая вопроса). Зачем?.. Много причин было.

Р а й к а. И мне скучно в Заливине.

Д а ш а. Я не от скуки бегала. Нужда заставила.

Р а й к а. У меня никакой нужды нет. А вот скучно.

Д а ш а. Не замуж ли пора?

Р а й к а. Наверное, пора.

Д а ш а. О парнях сочинила?

Р а й к а. Неужели я себе позволю без любви? По-моему, кто до замужества с парнями занимается, те больные в этом отношении. Плевала я на страсти.

Д а ш а. Что у тебя с Тимкой?

Р а й к а. А ну его, святого. (С тоской.) Поездить мне хочется. Тянет куда-то, мочи нет. Неужели мне, кроме Заливина, ничего не видать? А есть города. Владивосток. Там Тихий океан. Синий, огромный. Или остров Диксон. Там летом совсем не бывает ночей. Или река Лена. Имя-то какое хорошее — Лена. Широкая, величавая, а вода, описывают, такая студеная, что посмотришь на нее, и сердце от жути замирает. Может быть, моя судьба где-то там… Мне бы одно хотелось испытать. Вот я куда-то приезжаю, нет, прилетаю на самолете. Кто-то меня встречает и преподносит букет красивых ярких цветов. (Представляя, как она держит букет, как прячет в нем лицо.) И что-то говорит, ласковое, волнующее, так, что кружится голова. И куда-то ведет. А кругом белые дома, высокие деревья, разноцветные огни. За одно это… (Заметив на глазах Даши слезы.) Дарья Степановна, что с вами?

Д а ш а (чуть слышно, подавляя слезы). Думаешь, мне не хочется… Только это за так… не бывает. Или чтоб сильно любил… или когда принесешь первенца… Молодой матери всегда дарят цветы. (Заплакала.)

Р а й к а. Ну да. Только я про другое. Это потом, когда-нибудь…

Д а ш а (через силу улыбаясь). Конечно, когда-нибудь. Спешить не надо.

Р а й к а. Я и не спешу. (Пауза.) В общем, что же теперь?

Д а ш а. Ты хороша, а я не лучше. С чего расчувствовалась, не знаю.

Р а й к а. И я не пойму.

За окном шум подъехавшей автомашины.

Д а ш а (прислушалась). Перестань болтаться между небом и землей. Так или так.

Р а й к а. Трудная задача. Вся история человечества из этого состоит: так или так. Ладно, подумаю. (Понурившись, уходит.)

В кабинет стремительно входит  О т м а х о в. Он седоват, в кепке, в синем плаще, в сапогах.

О т м а х о в (посмотрев на остановившийся маятник настенных часов). И часы здесь саботажем занимаются? Почему стоят? Некому заняться этим вопросом? Позовите Ушакова.

Д а ш а. Хорошо. (Робко.) Товарищ Отмахов?

О т м а х о в (садясь к столу). Он самый.

Д а ш а. Я вас тоже ждала.

О т м а х о в. Кто вы?

Д а ш а. Дарья Грачева — заведующая молочной фермой.

О т м а х о в. Очень серьезное дело?

Д а ш а. Очень. (Быстро подходит к двери и изнутри закрывает ее на ключ).

О т м а х о в. Стойте. Что вы делаете?

Д а ш а. Чтоб никто не помешал.

О т м а х о в. Серьезный разговор, что ли? Садитесь ближе. Рассказывайте. Надоело терпеть безрассудство председателя? Слушаю.

Д а ш а (села к столу). Знаю, недовольны вы нами.

О т м а х о в. Еще как.

Д а ш а. Все люди как люди, сдают хлеб, а мы вроде уклоняемся.

О т м а х о в. Просто саботируете.

Д а ш а. Только Ушаков не виноват.

О т м а х о в. Это как же?

Д а ш а. Меня больше винить надо.

О т м а х о в. Вас?

Д а ш а. Да. Нетели у нас крупные, породистые. Через год столько молока дадут, хоть купайся. Рука не поднимается отправить их на бойню.