Человек-эхо - [12]

Что с Ларисой? Молчит. Лежит и молчит. Светопреставление. Подаю голос. Без ответа. Ну, как знаешь. Коконом завиваюсь в одеяло, отгораживаюсь спиной. В палатке тишь, без благодати. Сон не идет и, чувствую, не скоро придет. Не привыкла я так, без ларисиного отчета. Говори же! Наконец слышу: "Он про тебя спрашивал". И вековая пауза.

Перевариваю, соображаю. О чем таком он мог спросить, что она сразу сникла? Или достаточно было упомянуть мое имя? Не паникуй, подружка, не бери в голову. Его интерес ко мне совсем не тот, какой ты думаешь. Отходи, отмокай, давай пошепчемся. Ты ведь тоже не уснешь.

Все-таки я мудрая. Лариса - это Лариса. Переворачивается, осторожно жмется к моей спине, дышит в ухо. "Я ему про тот случай с гюрзой. Помнишь? Еще бы шаг, и она бы меня цапнула. Хорошо, говорю, что у Иры палка была. Назвала тебя, а он: "Вы давно знакомы?" Разъяснила в двух словах и дальше. Он перебивает, снова про тебя. Я ему о своих страхах, а он о тебе. Ну, думаю, раз такое дело, мне с тобой говорить не о чем. Повернулась и пошла... Ты не сердись только. Я на тебя тоже не сержусь".

Лариса заснула первой. Я потом.

Донимают сны. Один совсем кошмарный. Сама за собой подглядывала. Иду по дороге, впереди женщина, вроде бы знакомая. Присматриваюсь и холодею: так это же я! Смотрю жадно, интересно ведь, хоть и жутко, за собой со стороны понаблюдать. Крадусь следом и дрожу: вдруг оглянется. И точно, голову уже поворачивает, сейчас увидит... Проснулась.

После шести он и Лариса направились в соседнее ущелье. Это близко, только перевалить через гребень. Но пока взберешься - килограмма два потеряешь. Охотников до таких прогулок мало. Это как раз тот случай. когда охота хуже неволи. А у них что за охота?

Минут двадцать они карабкались по склону. Просматриваются отлично. Эквилибристы под куполом цирка. Побросав все, мы стоим, глазеем. У Малова так даже челюсть отвисла, рот нараспашку. Какое-никакое, а зрелище, развлечение. Вот он ей руку тянет, подтаскивает, показывает, куда ногу ставить. Нам издали виднее, тоже подсказать хочется, переживаем. Спортивный азарт.

Вру, азарт не спортивный, с другим душком. "Что они там забыли?" Это Алевтина Ивановна. Невинно так спрашивает, будто только что из яйца вылупилась. "А вы догоните, спросите", - советует АСУ. Густо запахло коммуналкой. Ух какая большая замочная скважина!

Женщин в лагере трое. Алевтина Ивановна самая древняя, ей за пятьдесят, девица. До неприличия хорошо сохранилась, любопытна, как пионер, замучила всех "почемушками". Когда скалолазы вернулись (с цветами, разумеется), наша девица с обидой: "Так вы по цветы ходили. Почему не сказали, я бы тоже"... АСУ аж поперхнулся. "В следующий раз вас непременно пригласят, мадам. У вас все еще впереди".

Лариса букеты на стол. Пышет жаром (от ходьбы, конечно), сияет (от впечатлений, конечно).

Ничего не хочется делать. Писать тоже. Малов: "Плохо выглядите. Температура как?" Заставил сидеть с градусником.

Завтра - к арчовнику, вылечусь.

От Ильи ничего, надо бы послать весточку.

27

Следователь. Как часто вы связывались с Ириной Константиновной? Можете не отвечать, не настаиваю.

Сотник. Вы хотите, видимо, знать, почему мы, при наших близких отношениях, вроде как забыли друг о друге. Не совсем так. Я не досаждал ей, это верно. Вскоре после ее отъезда я приболел, был на бюллетене, и не хотел, чтобы она узнала. Зачем? Подумает, что серьезно.

Следователь. Но и она не напоминала о себе. Я просмотрел все радиограммы.

Сотник. В порядке вещей. Полевые условия, неустроенность, работы по горло - сами посудите, до писем ли?

Следователь. И вы никак не связывали ее молчание с Полосовым, то есть с экспериментом?

Сотник. В те дни я и забыл об этом. Напомнил Эдуард Павлович. Он зашел как-то и спросил, какие вести от Ирины. Его интересовал прежде всего Полосов.

Следователь. И тогда вы решили слетать в лагерь. Вдвоем. По чьей инициативе? По вашей, или Нечаев настоял?

28

Э. П. Нечаев.

Илья не такой уж открытый, как кажется. О себе вообще не любит говорить. Будете рядом и не узнаете, что с ним стряслось. Это мне в институте сказали, что он бюллетенит. Я даже звонить не стал, поехал сразу к нему домой.

Валяется на диване, оброс, взгляд отсутствующий. Таким я видел его лишь однажды, лет двадцать назад, когда мы только познакомились. Но там причина была, личная драма. А что сейчас? Спрашивать бесполезно, не скажет. Хандра, кстати, тем и знаменита, что ее трудно объяснить. Человек не знает, чем придавлен. А Илья явно хандрил, в этом вся его болезнь.

Я, конечно, мог предположить - из-за Ирины. Но, с другой стороны, они неделю как расстались, и все было прекрасно. Что за это время могло произойти? Напускаю на себя озабоченность: страшно, мол, беспокоюсь, как там, в лагере, мой подопечный и какие, кстати, новости от Ирины. Тут и выяснилось, что она не дает о себе знать. Я предложил слетать.

29

И. С. Сотник.

Вы не знаете Эда, он кого угодно на ноги поставит. Ему бы врачом работать, невропатологом. Меня он не в первый раз выводит из транса. Мы и подружились, можно сказать, как врач и пациент. Пациентом был я. Давно это, смешно вспомнить. Банальная история: не повезло в любви. Дали мне, как говорится, от ворот поворот. В прошлые века что в этих случаях делали? Отправлялись в дальние походы, шли на войну, под пули, искали приключений. А я - в дом отдыха. Взял путевку, думал, сменю обстановку, развеюсь, забуду. Не тут-то было. Говорят же, от себя не убежишь. Как приехал, завалился в кровать и целыми днями на спине, потолок изучаю. В столовую через силу хожу, аппетита никакого, только ложку пачкаю.