Человек-эхо - [25]

Ной бросает на нее саркастический взгляд.

— Это дело у нас уже пройденное. Сама прекрасно знаешь.

— Я живу надеждой…

— Пришел отчет со вскрытия, — говорит Дикин, меняя тему. Входит, садится рядом с ней за письменный стол, наклоняется к компьютеру и открывает отчет, выложенный в архивную систему. Они молча читают его, пробираясь сквозь запутанный медицинский жаргон и пытаясь понять, что происходило в последние секунды жизни обеих девушек.

Доктор Росс пишет о предварительных надрезах на шее. О рубящем ударе широким острым лезвием, иссекшем трапециевидную мышцу и целый набор нервов и кровеносных сосудов, названия которых Кара даже не может правильно произнести. О разрубе позвоночного столба между третьим и четвертым позвонками.

Упоминает о наличии петехиальной сыпи в глазах и на лице, повреждениях гортани и верхнего рога щитовидного хряща. Ушибах переднего и боковых отделов шеи, нелинейных ссадинах от ногтей в районе подбородка, согласующихся с тем фактом, что руки жертв были скованы. Кара понимает, что имеются в виду обычные царапины, вызванные тем, что жертвы пытались оторвать от шеи душащие их пальцы. Она смотрит на Ноя.

— Это он о чем? Их что, еще и душили?

— Похоже на то, — бормочет тот.

Кара вновь поворачивается к экрану. К отчету приложены фото: темные кровоподтеки на запястьях, сломанные ногти. Кара представляет себе, как бедная девчонка сдирает себе кожу до мяса, царапает обивку багажника, пытаясь освободиться, в то время как ее подругу убивают на заднем сиденье…

Заставляет себя читать дальше. Прижизненные колющие ножевые раны, с указанием точного количества, нанесенные одним и тем же орудием. По предположению экспертов — клинком с односторонней заточкой размером с небольшой кухонный нож.

Причина смерти: удушение в сочетании со значительной кровопотерей от многочисленных проникающих ранений, скорее всего, ножевых. Головы отсечены посмертно.

Кара делает глубокий вдох и медленно выдыхает.

— Из лаборатории пока ничего? — спрашивает она наконец.

Ной качает головой.

— С образцами крови пока работают, — говорит он, продолжая читать. — Плюс взяли еще соскобы из-под ногтей и НРР.

«Набор раннего распознавания». Стандартные пробы, которые берут при подозрении на изнасилование.

— Но Росс вроде не увидел никаких признаков сексуального насилия?

— Да, причем у обеих.

Кара откидывается в кресле. Как и при любом расследовании, именно на нее возложена ответственность за принятие решений, на чем сосредоточить усилия группы. Как толковать обнаруженные улики и что делать дальше. Она уже привыкла к этому, но с этими двумя убитыми девчушками, с этим уровнем насилия ей кажется, что подобная задача может оказаться ей не по плечу.

Звонит телефон. Кара отвечает на звонок, потом включает громкую связь.

— Тут еще детектив-сержант Дикин, — предупреждает она, когда по кабинету разносится зычный голос доктора Росса.

— Все прочли? — спрашивает он.

— Да, — отзывается Кара. — Задушены и зарезаны.

Ее удивляет, что он позвонил. Судебных медиков, а особенно Росса, обычно не вдохновляет перспектива дальнейших расспросов со стороны детективов.

— Не эту часть, — довольно резко говорит он. — Там, где про обезглавливание.

Кара бросает взгляд на Дикина, потом опять на отчет. Не совсем понимает, что он имеет в виду. Им слышно, как Росс на другом конце линии раздраженно кряхтит.

— Разрубы, — проявляется в трубке его голос. — Они острые, точные. Никаких отметин от пробных ударов, которые можно ожидать на теле с такого рода посмертными повреждениями. Отрезать человеку голову далеко не просто. Если не принимать во внимание психологическую сторону, есть и чисто практические сложности. Мышцы шеи очень плотные. Позвонки соединяются прочными связками.

Росс примолкает, и комнату наполняет лишь шипение телефона.

— Поняли, что я только что сказал?

Кара смотрит на Ноя. Глаза у него недоуменные, выжидающие.

— Детективы! — продолжает Росс. — Эти головы отрубил тот, кто хорошо знает свое дело. — Пауза. — Как бы мне ни не хотелось это говорить, но вашему убийце уже доводилось проделывать нечто подобное раньше.

Глава 14

Гриффин в ожидании ерзает на парковой скамейке. Докуривает сигарету, подумывает прикурить еще одну, но останавливается. Непонятно, появится ли она вообще. Смотрит на поспешно собранные документы в руке. То, что они предполагают, это полнейшее безумие, но… Ясно, что Джесс совершенно права.

Гриффин оставил ее в своей квартире. Кажется странным, что эта женщина вдруг столь решительно вторглась в его жизнь. Но есть в ней что-то, отличающее ее от остальных, — в ней совершенно нет опаски, той отстраненности, которые он обычно видит в других людях. Непохоже, что Джесс пытается его судить, — наверное, как раз поэтому с ней так легко.

Наконец он замечает Кару, торопливо идущую по тропинке, — голова опущена, куртка треплется на ветру. Она тоже видит его, и какое-то выражение пробегает по ее лицу, прежде чем она успевает его спрятать. Гриффин знает, о чем она сейчас думает. Что лучше бы оказаться где угодно, но только не здесь.

Кара подходит к скамейке и встает перед ним, загородив свет. Ему не видно ее лица, ее тело — не более чем темный силуэт.