Человек-дельфин - [11]
И все-таки человек слишком явно отличается от других живых существ, чтобы это отличие можно было напрочь игнорировать даже в эпоху тотемизма и зарождения древнейших идеалистических религиозных мировоззрений. Но чем? Прежде всего речью! Видимо, отсюда берет начало представление о том, что речь возникла как средство компенсации некогда “потерянной” формирующимися людьми способности передавать мысли на расстояние без помощи слов, звуков, знаков.
Как же все это связать с процессом возникновения человека и человечества, о чем Ж. Майоль пишет главным образом в морфологическом аспекте, рассматривая столь полюбившуюся ему гипотезу водной обезьяны? В данной связи вспоминается книга буддийского монаха, венгра по национальности Оскара Киса Майерта “Начало было концом”, вышедшая на нескольких европейских языках. Ее ключевая идея заключается в том, что толчком к очеловечиванию обезьяны (как процессу, санкционированному “свыше”) послужило поедание ею мозга своих собратьев. Следствием данного процесса стало появление на Земле нового биологического вида, а “платой” за такого рода прогресс — утрата способности передачи мыслей на расстояние по каналам вселенского разума. У предковых обезьян, по утверждению О. Майерта, интербиологические звуки, реликты которых сохранились в виде общих для всех языков междометий, вокальных рефлекторных реакций испуга, ожога, опасности, удивления и т. п., служили сигналом для “настройки” мозга других особей на определенную, задаваемую “индуктором” волну. А дальше шла трансляция “картинных” образов (видимо, на уровне “пятен неопределенной формы”, характерных для “работы” правого, эволюционно более древнего полушария мозга современного человека) непосредственно из головы в голову. Разве это не напоминает майолевскую модель общения дельфинов между собой и дельфинихи Клоунессы с ним лично во время так романтично-трогательно описанных свиданий?
Диалектико-материалистическая концепция антропосоциогенеза выявила принципиальную обусловленность возникновения мышления и речи генезисом труда как орудийной, целенаправленной, коллективной деятельности и сознания в единстве его когнитивного и коммуникативного, чувственного и рационального аспектов.
Вместе с тем в современной научной картине этого процесса остались свои “белые пятна”, гипотезы, еще не получившие развернутой аргументации, тенденции, не нашедшие адекватного объяснения. В эти “разрывы” целостного естественнонаучного знания устремляются на поиски не только профессиональные ученые, но и непрофессиональные энтузиасты науки типа Ж. Майоля.
В частности, один из крупнейших советских психологов, Л. С. Выготский [Выготский Л. С. Мышление и речь. М.; 1934. С. 87.], сформулировал гипотезу различных генетических корней и относительно автономных линий развития мышления и речи, подтверждаемую наличием в онтогенезе (развитии ребенка) доречевой фазы в развитии интеллекта (общение и познание с помощью жестов, мимических и вокальных знаков [См. Исенина Елена Исааковна. Психолингвистические закономерности речевого онтогенеза (Дословесный период). Иваново: Иван. гос. ун-т, 1983.]) и доинтеллектуальной фазы в развитии речи (игра звуками, проба их “на вкус”, гуление). И лишь начиная с двухлетнего возраста все более отчетливо прослеживается конвергенция и взаимная обусловленность процессов развития мышления и речи. Это наводит на мысль, что в каких-то переходных формах их дивергентное развитие в силу особых причин (например, отсутствия предпосылок либо, наоборот, потребности в трудовой деятельности) могло затянуться и обернуться эволюционными тупиками или привести к гипертрофированному развитию в узком диапазоне, обеспечивающем выживаемость вида, но исключающем его дальнейший прогресс.
Теперь, вновь возвращаясь непосредственно к книге Ж. Майоля, поставим вопрос более конкретно: говорят ли дельфины? И если да, то на каком языке?
Ответ: помимо специфического “языка” свистов, щелчков, хрюканья, скрипа и потрескивания, которые дельфин издает при помощи гортани и отдушины (у него отсутствуют голосовые связки), они могут вполне внятно “поскрипывать” на английском языке. Дж. Лилли зафиксировал с помощью гидрофона попытки дельфинов в общении друг с другом повторять скрипучим “голосом” некоторые из наиболее часто употребляемых экспериментаторами рабочих фраз. Однако оснований для того, чтобы считать, подобно Дж. Лилли, что это начало пути межвидового общения их с человеком, современная наука не дает.
Известно, что потребность и определенная способность дельфинов подражать в условиях “плотного” общения с людьми человеческому голосу в живой природе достаточно распространены (в соответствующих условиях) и вовсе не уникальны. Что же касается их способности “читать мысли” друг друга (заметим от себя: для этого надо как минимум, чтобы было что читать) и тем более человека, то это особый разговор. Он связан с уточнением методологически очень важного (с точки зрения материального единства мира) вопроса об универсальном для всего живого — от Вселенной до клетки — “языке” электромагнитных волн.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.