Человек без лица - [39]

— Что-нибудь случилось, милый? — спросила она.

— Почему ты так думаешь? — уклонился он от ответа.

— У тебя такой усталый, озабоченный вид.

— Да, я устал. Сегодня был тяжелый день.

— О, я знаю, как этому помочь. Посиди отдохни.

Она развязала ему галстук и расстегнула ворот рубашки, потом сняла с него пиджак и снова принялась расстегивать пуговицы. Раздев его, нетерпеливым движением сбросила халат и пижаму. Обнявшись, они перешли в ее маленький будуар…

Потом, тесно прижавшись друг к другу, они, охваченные ленивой истомой, болтали, или, вернее, болтала Элоиза, главным образом о поездке Клода и Харви Диркена в столицу штата. Ее ненависть к Диркену была темой, к которой она без конца возвращалась. Пит рассеянно слушал ее.

— Ты помнишь вечер у Агнес Уэллер? — говорила она. — Так вот, Клод и я были вместе с Харви в столице штата, и в тот день Харви все придумывал для Клода какие-то пустячные дела. Харви знал, что мы приглашены на обед к Агнес, и всячески старался, чтобы мы не поспели вовремя в Уиллетс. И мы чуть не опоздали. Вот что за человек Харви Диркен.

Вдруг Пит вспомнил обед у Агнес. Ведь именно в тот день и был убит Ваймер.

— Ты говоришь о пятнадцатом ноября? — спросил он.

— Да, дорогой. Тот день, когда мы впервые увиделись. Если бы Клод и я не поспели тогда к обеду, не знаю, встретились бы мы когда-нибудь.

Пит резко сел в постели.

— А ты убеждена, что пятнадцатого ноября Диркен был с вами в столице?

— Конечно. А в чем дело, любимый?

— Да так, ничего особенного, — сказал Пит.

Итак, в день убийства Ваймера Диркена не могло быть в Уиллетсе. Пит снова лег. Все его теории насчет Харви Диркена потерпели крах.

Элоиза попросила его не ехать назад в такси. Машина, с шумом отъезжающая от дома в четыре часа утра, может разбудить соседей и вызвать толки. Поэтому Пит возвращался в отель пешком. Он шел пустынными ночными улицами, перебирая в уме всех своих противников. Никто из них, кроме Диркена, не походил на мужчину в синем костюме. Значит, этим безликим убийцей был кто-то еще, и этот кто-то ничем не выделялся среди других. Окутанный неясным сумраком утра, он вместе со всеми идет на работу, потом холодным зимним вечером возвращается домой. В полдень он расхаживает по улицам, останавливаясь поболтать, и посмеяться с друзьями, и купить на углу газету. Короче говоря, как и все другие, он изо дня в день занимается своими обычными делами.

Питу казалось, что единственный клочок суши среди зыбкого хаоса сомнений — факт (а Пит не сомневался в его подлинности), что история с деньгами Сэма Брайэнта, которые тот якобы дал своей дочери, была наспех сколоченной ложью. Сэм выдумал эту историю, чтобы скрыть истинное положение дел, а трагическая смерть дочери защищала его от вопросов любопытных. Однако все факты говорили о том, что машину Рита Брайэнт купила не на отцовские деньги. То, что Ваймер и Синий Костюм имели к этому какое-то отношение, было всего лишь предположением, но довольно-таки реальным. К тому времени, как Пит вошел в пустой вестибюль отеля, он уже окончательно решил отправиться вечерним поездом в Чикаго и побеседовать с кем-нибудь из «Прентис моторс», той самой фирмы, которая продала Рите машину.

На следующее утро он почти до полудня не показывался на станции. С замирающим сердцем открыл он дверь своего кабинета, боясь обнаружить там еще одно расторжение контракта, но на его столе лежала лишь записка от Агнес Уэллер:

«Дорогой Пит!

3 января в моем загородном доме я даю рождественский обед. Жду вас с нетерпением.

Агнес».

Далее следовал постскриптум:

«Зачем ждать января? Заходите ко мне как-нибудь на чашку чаю. Позвоните, и мы условимся о дне».

Он тут же позвонил ей, и она предложила встретиться на следующий день.

— Очень жаль, но сегодня вечером я уезжаю в Чикаго, и завтра меня здесь не будет.

— Тогда, может быть, сегодня? Ну, скажем, около четырех?

Пит быстро прикинул в уме.

— С удовольствием. Сегодня-то я, собственно, свободен.

Но все вышло не так, как он предполагал. Возникли какие-то технические неполадки, и в течение двух часов Пит то и дело перезванивался с Пэтом Микином. Вскоре после того, как неполадки были устранены, в кабинет впорхнула Дина и с оживлением стала рассказывать о придуманной ею новой программе.

— Это будет утреннее обозрение, — объясняла она, — с семи до восьми каждое утро. Я думаю, к нему подойдет название «Клуб любителей кофе», или, может быть, «Вставай и начинай». Я могу быть ведущей. Там будет всего понемножку: музыка, шутки, живой анс.

— Что-что?

— Анс! Сокращенное от «ансамбля». Ну, например, рояль, гитара и контрабас. Что вы на это скажете?

Когда она возбуждалась, глаза ее, казалось, делались еще больше и синее и все лицо сияло. Она напоминала Питу очень маленькую девочку, оживленно и с восторгом рассказывающую о Золушке. Сегодня на Дине была пышная юбка и беленькая кофточка, что еще больше подчеркивало сходство.

Питу не хотелось разочаровывать ее, но он вынужден был сказать:

— Очень жаль, Дина, но сейчас мы не можем позволить себе тратить деньги на новую программу.

— Но, Пит, это не так уж дорого. Я буду сама писать сценарии в свободное время. И подбирать все буду сама. Только за анс придется заплатить.