Человечество: вчера, сегодня, завтра - [121]

После отмены пошлин на торговлю с Мексикой сотни американских компаний обратили свои взоры на юг в поисках более дешевой рабочей силы и менее суровых законов, регламентирующих условия труда. Вступление Китая во Всемирную торговую организацию побудило американские компании внимательнее присмотреться к Поднебесной.

Китайский бум начался после проведенной в 1994 году девальвации юаня: Пекин стремился к конкурентным преимуществам в схватке с «азиатскими тиграми» — Южной Кореей, Тайванем, Сингапуром и Малайзией. Получив неограниченный доступ на американский рынок, Китай стал приглашать западные компании размещать производство на своей территории, использовать неистощимый источник дешевой рабочей силы и экспортировать произведенные товары в Америку. В качестве компенсации Пекин требует передачи китайским компаниям промышленных технологий. Если западные фирмы отказываются, китайцы копируют или просто-напросто выкрадывают у них эти технологии.

Выплачивая рабочим по 2 доллара в день, гарантировав отсутствие профсоюзов, допуская уровни загрязнения окружающей среды, немыслимые на Западе, Китай превратил себя в промышленную «землю обетованную» для всего мира. В 2003 году Китай превзошел США по объему прямых иностранных инвестиций в экономику. Некогда считавшаяся оплотом суровых «торговцев-янки», Америка сегодня, по выражению аналитика Чарлза Макмиллона, покорно приняла статус «самого неравноправного торгового партнера».

В 2002 году дефицит США в торговле с Китаем равнялся 103 миллиардам долларов. В 2003 году он достиг отметки 124 миллиарда долларов — большего дефицита в торговых отношениях двух стран история не знает. И этот дефицит неуклонно возрастает. Торговый дефицит США породил миллионы рабочих мест в Китае.

Взаимоотношения США и Китая невозможно определить как торговое партнерство. Ведь налицо систематический перевод наших производственных мощностей в Китай. Америка лишается промышленной базы усилиями собственных корпораций. Пекин вполне согласился бы с экономическим националистом Фридрихом Листом, который писал: «Способность производить богатство куда важнее самого богатства». Китай жертвует настоящим во имя будущего, Америка же приносит будущее в жертву настоящему.

Прибыль Китая от торговли составляет сотни миллиардов долларов. Наибольшую прибыль Китаю обеспечивает торговля компьютерами, электрооборудованием, компьютерными играми, игрушками, обувью, мебелью, одеждой, пластмассами, железными и стальными изделиями, автомобилями, оптическим и фотографическим оборудованием.

Среди двадцати трех товаров, которые приносят Америке прибыль в торговле с Китаем, соевые бобы, зерно, пшеница, корма для животных, мясо, хлопок, металлическая руда, скрап, шкуры животных, макулатура, сигареты, золото, уголь, минеральное топливо, рис, табак, удобрения и стекло. «Просто поразительно, — пишет Пол Крейг Робертс, — что американский экспорт подозрительно напоминает экспорт колониальной страны девятнадцатого столетия». Давайте посмотрим, что принесла нам треть века свободной торговли. Назову лишь основные показатели: 1) деиндустриализация Америки. Заводы и фабрики закрываются по всей стране, американская экономика становится экономикой услуг; 2) завершение эпохи самодостаточности. Зависимость страны от зарубежных поставок товаров первой необходимости и оружия, необходимого для защиты наших границ, неуклонно возрастает; 3) утрата национального суверенитета, бюрократы из ВТО заставляют нас переписывать американские законы с тем, чтобы они соответствовали правилам мировой торговли; 4) падение доллара. Ослабление национальной валюты лишает Америку ее богатства; 5) ухудшение качества жизни, заводские города становятся городами-призраками благодаря «творческому разрушению», которое восхваляют со своих синекур оторвавшиеся от корней экономисты; 6) кризис систем социального обеспечения и здравоохранения; 7) нарастающее давление на федеральную систему страхования; 8) углубляющийся кризис сельского хозяйства.

Почему же Республиканская партия подхватила идеологию, которая привела к таким последствиям? Во-первых, в колледжах и университетах после Второй мировой войны протекционизм стал ругательным словом и остается таковым и поныне. Консервативные республиканцы времен, предшествовавших «Новому курсу» Франклина Рузвельта, — президенты Хардинг и Кулидж, министр финансов Меллон, увеличивший таможенные пошлины и сокративший подоходный налог, — демонизируются. Гувера и Смута-Хоули обвиняют в Великой депрессии, «Новый курс», а не война, объявляется спасителем отечества.

Свободная торговля делает с государством то, что алкоголь делает с человеком. Сначала она лишает государство жизненной силы и энергии, затем отбирает у него независимость, а после — жизнь. Америка сегодня демонстрирует все признаки «впадания в старость». Мы тратим больше, чем зарабатываем. Мы потребляем больше, чем производим. Это означает, что США превратились в паразитическое государство. Проповедники свободной торговли, некогда сулившие нам исчезновение торгового дефицита, теперь уверяют, что этот дефицит не имеет ни малейшего значения.