Человеческий фактор - [86]

А у этих танкистов, сгоревших под Берлином, трофеем был прощальный салют

Вспоминаю рассказ одного тракториста, который сразу после войны учил вождению трактора женщин (из-за понятного отсутствия мужчин). Так они стеснялись при нем залезать под трактор, просили его отойти — ни одна не имела, простите, трусов. И не из-за кокетства, а из-за их отсутствия.

А жена друга Жукова — генерала Крюкова — известная певица Русланова имела в доме столько барахла (одних музейных картин 110 полотен), что несколько сот карат бриллиантов вынуждена была хранить в тайнике на квартире у домработницы. Напомню, что советские женщины сдавали обручальные кольца, чтобы купить оружие в Америке для своих, сидящих в окопах, мужей.

Так что же СССР должен был продать за границу, чтобы купить хотя бы белье вдовам? Мемуарами ведь срам не прикроешь.

А этим ленинградцам уже никакие трофеи не нужны

Жуков хапанул более 4000 м тканей, а из какой же ткани надо было шить платья тем из этих девчушек, кто дожил до Победы?

Кого еще, кроме Сталина, заботил тот единственный, тот главный Герой войны — советский народ? Кого еще заботило такое, ныне смешное, понятие — справедливость?

Понимаете, товарищи читатели, когда вы оправдываете эту дикую, бессмысленную алчность, страшно не то, что вы прощаете этих людей, а ваше въевшееся низкопоклонство. Вы заведомо считаете в войне солдата и генерала неравными в их заслугах. Почему каждый честно принявший смерть в бою рядовой солдат является героем меньшим, чем Жуков? Почему его вдова и сироты должны были находиться в худшем положении, чем дочери Жукова при живом отце? (Которые, прямо скажем, и так не бедствовали).

Зачем нужны были Жукову 4000 метров ткани, когда народ ходил раздетый? Ему что — мундир бы не пошили? Семью не отоварили? Впрочем, зачем продолжать. Тот, кто меня понял — ему достаточно, кто не понял — тому хоть тысячу страниц напиши — он все равно не поймет.

Под защитой славы

Однако, должен сказать, что документы-то я публиковал не для того, чтобы показать алчность Жукова или его распутство, которое при тогдашней нехватке мужчин ему можно было бы и в заслугу поставить.

Ведь цель статьи была — показать его как ученика Сталина, как человека, находившегося под опекой учителя. И документы подбирались к этой цели. Из документов ясно, что Жукова должны были бы посадить, как минимум, по указу от 07.08.1932 год, за присвоение трофейного имущества. А как максимум, приговорить и к высшей мере, как бывшего маршала Кулика и генерал-полковника Гордова. Не знаю, обратили ли вы внимание на следующие строки в приказе Сталина о назначении Жукова командующим в Одесский военный округ:

Более того, маршал Жуков, будучи сам озлоблен, пытался группировать вокруг себя недовольных, провалившихся и отстраненных от работы начальников, и брал их под свою защиту, противопоставляя себя тем самым правительству и Верховному Главнокомандованию.

Надо понять, что окончилась война, и армия сократилась более чем наполовину. Солдаты и офицеры встали к станкам, а куда девать генералов? Ведь должностей для них нет, да и навыков службы в мирное время у них тоже нет. А они были еще молоды, на войне имели огромную власть, а теперь куда?

Вот несколько фраз из разговора, записанного МГБ, командующего Приволжским ВО генерала Гордова со своим начальником штаба генералом Рыбальченко:

«А вот Жуков смирился, несет службу… Формально службу несет, а душевно ему нехорошо… Ты понимаешь, как бы выехать куда-нибудь за границу?.. Надо прямо сказать, что все колхозники ненавидят Сталина и ждут его конца… Думают, Сталин кончится и колхозы кончатся… Народ голодает как собаки, народ очень недоволен… Но народ молчит, боится».

Этот разговор состоялся за 3 дня до нового 1947 г., а под Новый год Гордов разговорился с женой (тоже отдельные фразы):

«Я хочу умереть… Ты не умирать должен, а добиться своего и мстить этим подлецам. Чем? Чем угодно! Ни тебе, ни мне это невыгодно. Выгодно… Ты знаешь, что меня переворачивает? То, что я перестал быть владыкой… Я уверена, что Сталин просидит еще только год… А ты меня толкаешь, говоришь, иди к Сталину. А чего я пойду? Чтобы сказать, что я сморчок перед тобой? Что я хочу служить твоему подлому делу, да?.. Когда Жукова сняли, ты мне сразу сказал: все погибло… Нет, это должно кончиться, конечно. Мне кажется, что если бы Жукова еще годика на два оставили, он сделал бы по-другому…».

Если бы я был следователем в то время и прочел эти фразы, то обязан был бы вспомнить, что в главе Уголовного Кодекса «Контрреволюционные преступления» есть статья 5811, в которой считается преступлением: «Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений…», а статья 5812 в настоящей главе считает преступлением «захват власти в центре и на местах». У меня обязаны были бы появиться вопросы к Жукову, скажем — почему эти генералы свое желание стать «владыкой» связывают с его пребыванием в должности Главкома сухопутных войск и с тем, что Сталин долго не «просидит»?

Но Жукова не вызвали и не спросили.