Человеческая природа и социальный порядок - [84]
Мотивом соперничества, таким образом, являются острое ощущение того, что все вокруг втянуты в некое состязание, и импульсивная тяга принять в нем участие. Эти чувства носят скорее подражательный, нежели инновационный характер; идея состоит не столько в том, чтобы достичь какой-то заведомо достойной цели ради нее самой, сколько в том, чтобы оставить позади всех остальных. Это своего рода конформизм в идеалах, соединенный с жаждой отличиться. В нем мало стремления к инновации, несмотря на присутствие элемента антагонизма; его тональность и характер обусловлены окружающей жизнью, общепринятым идеалом успеха; все его специфические особенности зависят от особенностей этого идеала. Например, нет ничего такого грубого или отвратительного, что не могло бы стать примером для подражания. Чарльз Бут, глубоко изучивший лондонские трущобы, пишет, что «бедняки так много пьют из извращенного чувства гордости,» а женщины другого класса из подобных же соображений уродуют свое тело.
Уильям Джемс утверждает, что соперничество составляет девять десятых всей человеческой деятельности[125]. И действительно, никакая другая мотивация не обладает такой властью над обыкновенными и деятельными людьми — людьми, на чьих плечах держится мир. Интеллектуальная инициатива, возвышенный и последовательный идеализм встречаются редко. Подавляющее большинство способных людей амбициозно, но не обладает такими чертами характера, которые бы твердо направили их амбиции в строго определенное русло. Они избирают себе карьеру в пределах, предоставленных им эпохой, страной, воспитанием и образованием; и, выбрав для себя путь, сулящий, как им кажется, наибольшие шансы на успех, бросаются в погоню за всем, что способствует этому успеху. Если они выбирают юриспруденцию, то сражаются за победу в суде, обрастают благосостоянием и престижем, усвоив моральные и прочие нормы, в которых видят практический смысл; то же самое mutatis mutandis[126] происходит и в торговле, политике, религии, различных ремеслах и т. д.
Таким образом, соперничество в моральном отношении индифферентно. Оно благотворно или пагубно в зависимости от целей и норм, на которые ориентируется. Все зависит от правил игры, в которой соперники принимают участие. В общем и целом, однако, соперничество несет в себе стимул, полезный и необходимый подавляющему большинству людей, и выступает как важнейшая движущая сила, приводящая в действие огромную мощь честолюбия и удерживающая ее в установленных обществом пределах. Большая часть того, что мы считаем злом, носит негативный, а не позитивный характер, и проистекает не из неверно направленных амбиций, а порождается безразличием или чувственностью, упадком того деятельного социального самочувствия, которое предполагает амбиции.
Чтобы оно эффективно служило обществу, соперничество необходимо дисциплинировать и организовать. Это означает главным образом то, что люди должны быть объединены в специализированные группы, каждая из которых ставит целью действовать с большей отдачей и в интересах общества, успех же на этом поприще и должен быть предметом соперничества. Посмотрите, например, как в наших колледжах достигаются спортивные успехи. Во-первых, существует всеобщий интерес к спортивным состязаниям, успех в которых вызывает восхищение и потому для многих становится предметом честолюбивых замыслов. Из множества кандидатов отбирают самых многообещающих и зачисляют в особые тренировочные команды — по футболу, бейсболу, бегу, прыжкам и т. п. В каждой из этих небольших групп разворачивается напряженное, открытое и всестороннее соперничество согласно традициям и нормативам, по результатам регулярных тренировок, экспертных оценок и тренерской критики. Время от времени проводимые открытые соревнования служат для того, чтобы подстегнуть воображение и дать продемонстрировать свои достижения. Тем самым социальное я спортсмена получает мощный стимул к достижению научно обоснованного специфического результата. Подобные же методы применяются в армии и на флоте, чтобы повысить меткость стрельбы и т. п. А разве иначе обстоят деятельность профессиональных сообществах, например среди адвокатов, дантистов, бактериологов, астрономов, историков, живописцев, писателей и даже поэтов? В каждой из этих областей существует избранный круг претендующих на оригинальность и известность, наблюдающих за работой друг друга, стремящихся превзойти соперников, прислушивающихся к мнению своих коллег, подвергающих их достижения профессиональной критике и сравнению с лучшими образцами. Кроме того, все специалисты проходят более или менее систематический курс обучения, а профессия в целом имеет общую для всех адептов традицию.
В общем, наиболее эффективный способ использования человеческой энергии состоит в организованном соперничестве, которое благодаря специализации и общественному контролю в то же время представляет собой организованное сотрудничество.
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.