Человеческая память - странная вещь - [11]

Под стволами бойцов охраны он медленно подошел к нашему джипу и спокойно, с достоинством произнес:

— Мир вам. Мир и благоденствие.

А вот приветствие было явно не обычным. Святоши такое не практикуют, кротость и благодушие были больше свойственны светловерию.

Рев мощных двигателей и скрип тормозов, и к нам выскочили тяжелые бронированные джипы, из которых горохом посыпались бойцы в тяжелой, штурмовой снаряге, быстро занимая позиции. Причем четверо целенаправленно закрыли нас своими спинами. За ними из машины легко выпрыгнул кардинал и быстро пошел в нашу сторону, в сопровождении еще двух охранников.

— Что здесь происходит? Епископ? — чуть удивился, увидев перед собой лесного гостя.

Епископ, чуть поклонившись, ответил:

— Ваша светлость, прошу прощения. Никто не хотел нанести вред и вам и тем более вашим гостям.

Звук подъезжающего бронетранспортера не то что бы накалил обстановку, но уже серьезно поменял расстановку сил появлением новых действующих лиц.

— Епископ, вы, понимаете, что вмешались в чужое и очень важное дело.

— Поверьте, ваша светлость, я прекрасно понимаю насколько это ВАЖНОЕ дело, даже, в некоторой степени, намного больше вас. И если не возражаете, я бы хотел перемолвиться парой слов с вашим гостем.

Кардинал злобно оскалился.

— Я не вижу в этом никакого смысла. Это не ваша операция.

— Я все же настаиваю.

— Вы не в том положении, епископ, чтобы настаивать! — уже с явным раздражением в голосе ответил кардинал. И как бы в подтверждение его слов почти над головами, ревя реактивными двигателями, прошли генские штурмовики.

Кардинал и епископ сверлили друг друга пронзительными взглядами, один был зол, а второй, как ни странно спокоен и расслаблен, даже не смотря на явное огневое превосходство сил его оппонента.

И тут для полноты картины из-за верхушек деревьев выскочили два вертолета огневой поддержки с росскими опознавательными знаками. Они завернули вираж, прошлись над местом нашей стоянки и, отойдя метров на триста, зависли на высоте тридцати-сорока метров, держа под прицелом всю нашу шайку-лейку, но и на этом сюрпризы не закончились. Подтянулись еще два росских вертолета, но уже пузатых транспортника, они зависли на противоположной стороне дороги, и по веревкам стали спускаться бойцы спецназа. Они резво, перепрыгивая через перила отбойника, бегут к нам, тоже занимая позицию. Ничего себе, даже ПТУР притащили с собой — вон установили станину, поставили тубус ТПК и готовы, и это не смотря на несколько одноразовых противотанковых гранатометов, которые по умолчанию были у каждого второго.

Несколько мгновений, сопровождаемых ревом двигателей вертолетов и мы уже еще в одном кольце охранников. Ого, так бы они точно не успели, значит росские вертолеты находились где-то рядом, на случай такого вот форс-мажора.

Но самое интересное, что гость ничуть не смутился, и только на его вроде как спокойном и даже смиренном лице на мгновение проскользнула добродушная усмешка.

Когда транспортные вертолеты, высадив десант, отошли в сторону и гул их двигателей перестал бить по ушам, епископ громко крикнул:

— Майор Мелан, Максим! Надо поговорить!

Причем звание было произнесено не местное, не имперское, а кентарийское. Да и фамилия и мое настоящее имя тоже подтвердили высокий уровень информированности гостя, если можно так сказать, избыточной информированности.

Ириана, присевшая рядом со мной, держа карабин в руках, тоже удивилась и повернула голову ко мне:

— Майор? Кентариец? — и усмехнувшись, уже не сдерживаясь с определенной долей веселья в голосе на имперском проговорила:

— Ну, теперь понятно, где отец смог найти такого отмороженного на всю голову болярина.

… - Максим! — еще раз крикнул гость, и что-то мне говорило, что лучше действительно поговорить. Ради простого трепа или желания запугать, такие силы и средства не задействуют, а тут видно, что вопросы касаются не местных планетарных разборок, а галактической политики.

Я поднялся и двинулся к нему, с некоторым трудом растолкав бойцов охраны, которые в своих шлемах и тяжелых штурмовых бронежилетах, с кучей подсумков, больше напоминали носорогов.

Ириана, к моему удивлению, как козочка вскочила, и со словами «мне тоже интересно», растолкала охрану и пристроилась рядом. Не смотря на простые армейские штаны куртку, тяжелые ботинки и полное отсутствие косметики, все у нее получалось настолько грациозно, что даже боевики охраны не посмели вякнуть, а только постреливали глазами на нее, эпизодически отрываясь от прицелов. Как ни странно эта выходка принцессы в некоторой степени разрядила обстановку. То, что девушка непростая и в ней чувствуется порода — это было и так видно, и только отмороженный урод начнет стрельбу, когда перед ним в секторе обстрела находится такая элегантная красота, а она, эта красота, прекрасно все понимала и вовсю этим пользовалась, несколько раз, по ходу дела, подарив штурмовикам ослепительные улыбки.

А вот Ланку не пустили — двое росских бойцов ее взяли под персональную опеку, что-то тихо пояснив. Она покраснела, попыталась пререкаться — но сила была не на ее стороне, поэтому девочке в этой ситуации осталась роль простого зрителя.