Чекисты Дона - [41]
Используя беспринципность своих новых друзей, их стремление к легкой наживе, Граффи втягивал их в спекулятивные сделки, в частности с пластинками. Позднее на суде Бураков сообщил о совместных с Граффи спекулятивных операциях следующее:
«Особенно доходным бизнес был на пластинках с записями поп-музыки. Они принадлежали Джулиану. Часть пластинок он продал сам, а часть — я. В среднем за каждую пластинку мы выручали по 40—50 рублей, а то и 70 рублей».
Поощряемый Граффи Джулианом, Бураков все более втягивался в спекулятивные сделки с импортным барахлом, приобретенным им в основном у иностранцев. Моральное разложение в сочетании с умелой обработкой со стороны «друга» дали соответствующие результаты. В. Бураков все чаще как среди своего окружения, так и в присутствии иностранцев, с которыми вступал в различные противозаконные сделки, стал допускать клеветнические измышления о нашей стране.
И вот тут Граффи Джулиан решил, что Валерий Бураков созрел для совершения преступления, к которому он так настойчиво и планомерно его готовил, — к измене Родине. Он передал Буракову свой английский паспорт и проинструктировал, как именно тот должен действовать, чтобы выехать на туристском пароходе в Западную Европу вместо него, Джулиана Граффи. С документами Д. Граффи Бураков прошел чуть ли не до сходней крупного судна, но вернулся: должно быть, страх взял свое.
Однако Валерий Бураков оказался не единственной жертвой идеологического диверсанта Граффи Джулиана. С другими он применял иную тактику, иные приемы идеологической обработки.
С бывшим студентом, а затем сотрудником госуниверситета Евгением Цимбалом Граффи Джулиан жил в одной комнате университетского общежития.
Евгений вырос в семье интеллигентов, успешно окончил среднюю школу, активно занимался общественной работой. В его школьной характеристике отмечается, в частности:
«...за время учебы в школе проявил хорошие способности. Имеет склонность к гуманитарным наукам. Много читает художественной и политической литературы, интересуется текущими событиями в Советском Союзе и за рубежом. Обладает хорошей памятью, логическим мышлением, хорошо формулирует свои мысли».
Однако Джулиан довольно точно определил и другое. Цимбал, будучи младшим ребенком в семье, был довольно избалован, ленив, не приучен к настойчивой, систематической работе, имел излишне высокое мнение о своих знаниях и способностях, любил лесть, был податлив чужому влиянию.
Граффи Джулиан, достаточно объективно оценив личность Цимбала, избрал на первом этапе тактику бесед об искусстве в сочетании с подчеркнутым вниманием к Цимбалу и льстивыми оценками его знаний в области гуманитарных наук. Евгений, «клюнул» и, давая позднее характеристику Джулиану, написал:
«Сфера его интересов ограничивалась литературой, музыкой, кино, да и вообще искусством. Его поведение по отношению к советским гражданам и советской действительности отличалось лояльностью. Он много помогал мне при изучении английского языка, я помогал ему с русским, особенно много беседовали о русской литературе. В нашей комнате была дружеская атмосфера».
Не правда ли, трогательно!
Коль такая дружба, то другу надо помогать, а он давно уже желал съездить в один из городов нашей страны, куда въезд иностранцам, по известным Цимбалу причинам, был закрыт, Евгений приобретает сам билеты и везет Граффи Джулиана в этот город, «чтобы он отдохнул и хорошо поел, а также посмотрел на Дон и море». Так пытался мотивировать позднее Цимбал свои действия. «В то время я не мог предположить, что он... может заниматься враждебной деятельностью», — пытался оправдать этот свой поступок и некоторые другие Цимбал. После разъяснения всей опасности для него и общества действий Граффи Джулиана и его фактического содействия ему в своем объяснении указал:
«В настоящее время я расцениваю указанный поступок как глупый и безответственный...»
А это «другое» также было. Граффи Джулиан, верный своей тактике в отношении Цимбала, вводит его в компанию В. Буракова и других, где он попадает в известную уже обстановку, которая оказывает на него определенное влияние.
Выехав из СССР по окончании годичной стажировки, Граффи Джулиан устанавливает с Цимбалом письменную связь, которая, как кажется Евгению, «сводится к обмену новостями о литературе, музыке и искусстве». Но Джулиану переписка нужна была для других целей — не утратить на длительное время контакт. И вскоре он сообщает, что в город Ростов-на-Дону приедет группа английских стажеров, в том числе и его друг, с которым он передаст Евгению книги или пластинки.
Английские стажеры приехали, и Цимбал, не дожидаясь приглашения, «отправился к ним, чтобы узнать о передаче. Как выяснилось, мне ничего не передавали. В разговоре, подробности которого я не помню, я допустил ряд глупых и бессмысленных выражений...» А выражения эти только мягко говоря были «глупыми и бессмысленными». Позднее, в объяснении, Цимбал напишет:
«В настоящее время не могу объяснить данных поступков иначе, как крайней безответственностью».
А стажеры проигрывали ему пластинки с модернистской музыкой, давали читать газету «Таймс» и приложение «Санди Таймс», в котором подробно, в алфавитном порядке, писали о «великих» людях XX века, в числе которых значился и бывший гитлеровский министр иностранных дел Риббентроп.
В основу произведений, вошедших в этот сборник, легли документальные факты. Автор ещё с осени 1944 года стал собирать документы того периода Великой Отечественной войны, когда израненная, но непокоренная украинская земля стонала от страшного гнёта временной фашистской оккупации. Весь этот фактический материал, воплощённый в повестях и очерках, вероятно, будет интересен для читателя, особенно молодого, который не знает, что происходило на западе Украины, в частности, во Львове, в то время, когда сюда вторглись гитлеровцы.
В первой и второй книгах романа известного советского писателя, лауреата Государственной премии СССР и премии имени Т.Шевченко, рассказывается о жизни ребят маленького пограничного городка Западной Украины в годы гражданской войны. Юные герои становятся свидетелями, а порой и участниками революционных боев за Советскую власть.Для старшего школьного возраста.Художник В.В.Соколов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга очерков известного советского писателя В. Беляева «Я обвиняю!» основана на документах расследования гитлеровских злодеяний в западных областях Украины. На основе свидетельских показаний и документов автор раскрывает чудовищные преступления украинских буржуазных националистов против своего народа.Особая роль в этой гнусной деятельности принадлежала униатской церкви, освящавшей чёрные деяния фашистских захватчиков и их прислужников, В книге приводятся факты, показывающие истинное лицо униатских иерархов.Посвящённая в значительной мере прошлому, эта книга глубоко злободневна, ибо и по сей день осевшие на Западе буржуазные националисты с помощью униатских церковников плетут сети заговора против украинского народа.Книга рассчитана на самые широкие круги читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемой читателю книге речь пойдет о жизненном пути Галана Ярослава Александровича (1902—1949), украинском советском писателе.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
Переписка Стефана Цвейга с издательством «Время» продолжалась на протяжении почти девяти лет и насчитывает более сотни писем. Письма Цвейга равно как и все письма издательства к нему в своей совокупности, с учетом продолжительности переписки, представляют собой любопытный документ деловых отношений периода декларировавшегося идеологического, культурного и политического противостояния Советской России и «буржуазной» Европы.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.