Чего желает повеса - [5]

Дэвид выпрямился, стараясь разглядеть ее получше. Юная вдова была вся закутана в черное, от кончиков поношенных ботинок, которые выглядывали из-под юбок, и до стареньких перчаток, но в какой-то момент девушка расстегнула дорожную накидку и он успел заметить, что и фигурка у нее чудесная. Платье с высоким воротничком скрывало высокую грудь, и воображение Дэвида быстро дорисовало остальные изгибы – тонкую талию, нежную округлость бедер, стройные линии ног. Взгляд его остановился на ее губах. Тут его воображению было где разгуляться. Боже, стоило только представить, какие восхитительные вещи она могла бы делать таким пухлым ртом, и он почувствовал напряжение в паху.

В этот момент девушка перехватила его взгляд, их глаза встретились, и она тут же отвернулась, но Дэвид понял, что вовсе не от испуга. Стало понятно, что у нее есть характер и соблазнить ее будет вовсе не просто, и ему это понравилось. Дэвид едва не улыбнулся ей, но вовремя опомнился. Он снова ведет себя как распутник, раз думает, как бы совратить девушку, которую видит впервые в жизни и скорее всего больше никогда не встретит. Они всего лишь случайные попутчики в дилижансе, где ехали еще четверо, а ему в голову лезут столь непотребные мысли.

Что он вообще себе позволяет? Стоило задать себе этот вопрос, и улыбка окончательно исчезла с лица Дэвида. Разве последние месяцы его ничему не научили? Это никак нельзя назвать ответственным, благородным поведением, а ведь он дал слово измениться. Ему не хочется в старости остаться в одиночестве, превратиться в шута, который будет пялиться на ножки дам сквозь очки, а те – смеяться над ним, прикрываясь веерами, и шепотом называть его старой пиявкой. Впрочем, наверняка и сейчас его называют словами еще и похуже этих.

Дэвид еще плотнее вжался в угол и заставил себя отвернуться от девушки. Ей ничто не угрожает. Не важно, сколь пикантные сцены возникают в его воображении – мечты так и останутся мечтами.

Дилижанс меж тем катился дальше. Дэвид изо всех сил старался не смотреть на красивую вдову, даже глаза закрыл и притворился, что дремлет, но время от времени все же выглядывал в окно, словно чтобы понять, где они находятся, но в действительности чтобы украдкой бросить взгляд на соседку напротив. Она тихо беседовала о чем-то с пожилой женщиной, и Дэвид любовался из-под полуприкрытых век ее улыбкой, изгибом шеи, белевшей в полумраке экипажа.

Сквозь стук колес до него доносились обрывки их разговора. Пожилую даму звали миссис Флетчер, и она с явным удовольствием атаковала вопросами робкую юную соседку. Та отвечала так тихо, что слов было не разобрать, но Дэвиду понравился ее мягкий нежный голос. Судя по интонациям, девушка благородного происхождения, хоть и живет явно в крайней бедности. Он тут же представил ее жизнь, которая закончилась трагедией – смертью мужа. Наверное, девушка возвращается к родителям, решил Дэвид, но опять одернул себя: не следует думать о ней, – но чем еще заниматься в дилижансе? Однако он поклялся себе, что остепенится, станет приличным членом общества, и хотел сдержать клятву.

Дэвиду вдруг вспомнилось, как с приятелем Перси они однажды перехватили у возницы экипажа поводья и так хлестнули лошадей, что те помчались быстрее ветра, а они упивались безумной скоростью. И когда ветер свистел в ушах, у него не было времени думать о женщинах. Его беспутные друзья лопнули бы от смеха, если бы увидели, как ему в переполненном дилижансе до смерти скучно, и хотя напротив сидит красивая молодая вдова, он изо всех сил старается вести себя прилично и даже не пытается с ней флиртовать, не говоря уж о чем-то более серьезном. В этом виноват он сам, но судьба наказала его слишком жестоко.

Шум экипажа и постоянная тряска действовали на нервы. В довершение к этому толстяк заснул и так храпел, что можно было оглохнуть, голова у него болталась, рот был открыт. Дэвид от отвращения закрыл глаза, намереваясь подремать, как вдруг услышал резкий звук, короткий, но громкий, очень похожий на выстрел. Дэвид тут же открыл глаза.

– Что такое? – воскликнул мужчина в другом углу экипажа и чуть не подскочил. – Почему мы останавливаемся?

Дэвид открыл окно и высунул голову. Дилижанс по-прежнему трясся на ухабах, но явно снижал скорость. В этот момент послышались крики, а потом – еще один выстрел, на этот раз гораздо ближе.

– На нас напали! – закричала миссис Флетчер. – Боже, спаси и сохрани!

Только разбойников не хватало до кучи. Вот такой прекрасный день.

Пока пожилая дама взывала к Господу, Дэвид тоже обратился к нему с парой слов от себя лично: правда, не совсем приличными. Мужчины принялись нервно обсуждать, что же теперь делать, мистер Флетчер тоже высунул было голову в окно, но супруга вцепилась ему в плечо, принялась умолять проявлять осторожность и не лезть под пули. Юная вдова, словно окаменев, сидела без движения, с широко открытыми глазами, вцепившись в сумку. Дэвиду показалось даже, что ей дурно. Как бы не стошнило, а то его ботинки прямо перед ней, а других у него нет.

– Вам нехорошо? – решил он на всякий случай поинтересоваться.

Девушка, вне себя от ужаса, уставилась на него васильковыми глазами, но, судя по их выражению, не поняла вопроса.