Чего желает повеса - [13]

Флинн, который устроился в другом конце комнаты, закряхтел во сне, а Крам захрапел еще громче. Неподвижное лицо Эллис в лунном свете походило на маску трупа. Вивиан закрыла глаза. Боже, как она все это ненавидит! Но что делать, как отсюда выбраться? Она воровала почти всю жизнь, а Саймон другого существования и не представлял. Как жить двум ворам, если они перестанут воровать?

Вивиан отправилась в Лондон рано утром, когда Флинн и Крам еще храпели. Ей было хорошо известно, что уже в полдень эти двое будут сидеть в местном пабе и пропивать вчера награбленное. Вивиан надела поношенное серое платье, а ценности спрятала в ридикюль. Эллис, робко улыбаясь, подала ей холодную кашу, а потом пошла с ведром к ручью. Саймон поднялся и решил проводить ее до ближайшего постоялого двора.

– Будь осторожна, Вив, – попросил брат, когда настало время прощаться. – Вдруг тот богач кинется искать печатку? Объявит вознаграждение, например.

– Вот почему я хочу продать ее именно сегодня, – с улыбкой объяснила Вивиан. – Хозяин не успеет предупредить скупщиков, что вчера его обокрали.

– Ясно, – неуверенно проговорил Саймон. – Ты соображаешь быстрее меня. И все-таки… – Прежде чем продолжить, он долго молчал и, прищурившись, смотрел, как встает между деревьями солнце. – Пора уже мне о тебе заботиться, а не наоборот.

Вивиан спешила, поэтому нетерпеливо заявила:

– Мы заботимся друг о друге, и этого достаточно. А теперь возвращайся и займись делами.

Саймону предстояло присмотреть за лошадьми, а ей – съездить в город и сдать награбленное в ломбард. Эллис, как обычно, будет готовить на всю шайку, а Флинн и Крам – отсиживать толстые задницы в пабе и пропивать деньги, на которые могли бы прожить месяц. Чертовы идиоты!

Вивиан на прощание поцеловала брата и отправилась в деревню. Там она купила билет на самое дешевое место на крыше дилижанса и всем, кто интересовался, говорила, что она бедная гувернантка, едет навестить мать, больную чахоткой. Если никто ничего не спрашивал, сидела молча и смотрела в пол. В полдень дилижанс прибыл в Лондон.

Вивиан никогда не любила крупные города. В тех местах, где бывала, ее раздражали вечные толпы, толкотня, грязь и шум. Вивиан выросла в одном из таких районов, но никогда по нему не скучала. Сейчас, опустив голову и крепко сжимая ридикюль в руках, она быстро шла по направлению к Сент-Джайлсу. Здесь, в вонючих грязных хижинах, ютилось огромное количество народу, на улицах было полно чумазых детей в лохмотьях. Вивиан ненавидела эти трущобы, но именно здесь можно было сдать награбленное в ломбард.

Она никогда не заходила к одному и тому же ростовщику дважды и всегда придумывала им разные истории. Люди в этом квартале не задавали лишних вопросов, но Вивиан не хотела, чтобы и здесь ее узнавали. Сейчас ситуация казалась особенно опасной, и можно было представить, что случится, если ее поймают с крадеными украшениями. Именно поэтому девушка так спешила, что вскоре у нее начали гудеть ноги, но все равно шла без остановки до тех пор, пока не нашла ломбард, в котором ни разу не была.

Вивиан приняла робкий, испуганный вид и толкнула дверь. Внутри было тесно и бедно, но довольно чисто. Если смотреть на все глазами юной наивной вдовы, то выглядело вполне пристойно. Сжимая перед собой сумочку, Вивиан неуверенными шажками направилась к стойке, за которой стоял полный лысеющий мужчина непонятного возраста и смотрел на нее с непроницаемым лицом, подперев рукой щеку.

Вивиан с первого взгляда поняла, что собой представляет тип за стойкой: явно повидал в жизни немало и ждал от каждого подвоха, – поэтому решила сыграть роль жалкой дурочки и по-детски пискляво произнесла:

– Прошу прощения, сэр, не вы ли мистер Бердок?

– Я, – шевельнув нижней губой, буркнул тот.

Вивиан сглотнула – как будто от волнения – и подошла ближе.

– Видите ли… я хочу кое-что продать. Мне сказали, вы никого не обманываете.

Его лицо оставалось каменным.

– Хорошая цена за хорошие вещи.

– Они как раз такие, – поспешила заверить его Вивиан. – Мой муж… то есть покойный муж… – Опустив голову, словно ей было не по себе от робости или горя, она стала расстегивать ридикюль. – После него остались кое-какие вещи, очень хорошие.

– Давайте посмотрим.

Скупщик в ожидании положил руки на стойку, а Вивиан медленно вытащила карманные часы любителя поесть луку. Мистер Бердок бесстрастно осмотрел их и без всякого выражения произнес:

– Так себе вещица, но пойдет.

Вивиан покраснела, но вовсе не от стыда, а от злости: часы отличные, и он знает это. Пусть только попробует ее надуть!

Девушка достала булавку с жемчужиной.

– А это?

Бердок поднес ее к свету и зевнул.

– Жемчужина настоящая?

– Конечно!

Он покривился, но спорить не стал и положил булавку на стойку. Вивиан точно знала, что это ценная вещь.

– Еще что-нибудь есть?

Вивиан закусила губу, словно в нерешительности:

– Да. То есть нет… Сейчас гляну.

Изобразив смятение, да так что дрожали пальцы, она опять залезла в ридикюль и вынула печатку. Даже судя по весу, за нее можно получить хорошие деньги, не говоря уж о блеске.

– Его кольцо, – едва слышно произнесла Вивиан, но не положила вещь к остальным, а держала в руке.