Чего не хочет женщина - [39]

– Мы из издательства «Престо», – объявили они, заходя в квартиру. – Нас прислал Артаусов. Где мы будем работать?

Клим ничего не понимал, беззвучно раскрывал и закрывал рот и пожимал плечами. Ко всему прочему ему мешали сосредоточиться звуки, которые доносились из туалета: буга-га… буга-га… оуууу… «А ведь он в самом деле уже не может пить», – подумал Клим. Не дождавшись ответа, женщины застучали каблуками, вошли в комнату Кабана, но сморщили носы и переместились в комнату Клима. Там тоже было не бог весть как свежо, но у женщин не осталось выбора. Они сели за стол, положили на него чемоданчики и выставили из них ноутбуки.

– Где рукопись? – спросили они.

Клим догадался, что Артаусов прислал ему в помощь компьютерных наборщиц, дабы ускорить технологический процесс. Рукописи не было, да ее и не могло быть, потому как гигантские аппетиты Артаусова не увязывались с ограниченными физическими возможностями Клима и Кабана. Наборщицы равнодушно захлопнули ноутбуки и собрались уходить, но тут Клима осенило. Он вручил каждой женщине по диктофону и предложил набирать текст на слух. Женщины поворчали, но согласились – с тем условием, что Клим заплатит им по сто баксов за день работы.

Тут открылось маленькое недоразумение: не считая кредитной карточки, в своих карманах Клим не обнаружил более ничего. То же загадочное обстоятельство вскрылось и у Кабана. Он долго тряс свои брюки, потом тщательно прощупал карманы и со смиренной обреченностью вымолвил:

– Бог дал, бог взял…

– Не бог, – возразил Клим. – Скорее всего, это мои поклонницы почистили наши карманы в поисках сувениров на память. А сколько у тебя денег было?

Кабан не знал, сколько у него было денег. Он их ни разу не считал и каждый день заталкивал в карманы новые пачки купюр, которые выпирали оттуда, словно буфера у вагона, отчего Кабану даже ходить было трудно. Клим успокоил Кабана, пообещав возместить убытки, и поспешил к банкомату. Банкомат оказался то ли неисправным, то ли пустотелым и в разряде «Остаток» вывел на дисплей «10 рублей». Клим повторил операцию, строго следуя инструкции, старательно ввел пин-код, но результат был тот же. Глупая машина упрямо утверждала, что на кредитной карточке осталось всего десять рублей. «Ни хрена себе погуляли!» – подумал Клим. Он посмотрел по сторонам, увидел очередь фиолетовых людей, окружившую штабеля ящиков для стеклотары, и стал прикидывать, сумеет ли он рассчитаться с наборщицами, если сдаст все бутылки, которые скопились дома. Тут в его кармане запиликал мобильный телефон, и у Клима даже чуть сердце не разорвалось с непривычки.

– Климушка, птичка, солнышко, ягодка! – скороговоркой произнесла трубка голосом Артаусова. – Ты где? Около дома? Стой там, голубчик, я выслал за тобой машину. У тебя съемки на телевидении в три часа… Да, да, тебя покажут на голубом экране. На голубом и на нормальном… Да, по всей стране… Конечно, крупным планом… Что говорить? Я тебе все объясню…

От страха Климу захотелось по малой и большой нужде, но он сдержался и не пошел домой, потому как там надо было что-то объяснять Кабану и наборщицам, жаждущим денег. Артаусов дожидался его у входа в издательство и, как только «Мерседес» остановился у подъезда, кинулся открывать дверцу.

– Опять работал всю ночь? – спросил он, бережно поддерживая Клима под локоть. – Вижу, золотце! Ты сам на себя не похож. У тебя вид, как у пылесборочного мешка от пылесоса. Вот что творчество с людьми делает! Снимаю шляпу перед твоим талантом! Преклоняюсь! Может, пивка выпьешь? Опирайся на меня сильнее! Можешь вообще мне на спину взобраться. Двигай, звездочка, ножками, двигай! Нас директор ждет не дождется.

В кабине лифта Артаусов предложил Климу жвачку с тройным супермятным вкусом и стал помахивать у своего носа ладонью.

– Шеф занят, у него посетитель, – сказала высокая и тонкая секретарша в облегающем серебристом платье, которое делало ее похожей на селедочку. Она поливала цветы из золотого восточного кувшина и, покачивая бедрами, двигалась вдоль окна.

– Какой еще посетитель! – в гневе воскликнул Артаусов. – Доложи, что сам Нелипов пришел!

«Ого, как он меня представил!» – подумал Клим, искоса поглядывая на ноги секретарши, когда она встала на цыпочки, чтобы полить цветок на шкафу.

Секретарша закатила глазки, пошевелила губками, отчего сразу заиграла ямочка на ее щеке, и нажала кнопку на селекторе:

– Левон Армаисович, пришел… эээ…

– Нелипов, – напомнил Артаусов.

– Нелипов, – сказала секретарша.

– Пусть зайдет! Немедленно! – ответил селектор.

Артаусов победно взглянул на секретаршу и провел Клима в следующую комнату, где из мебели были только стулья, расставленные по периметру, на которых скучали крепкие парни с презрительно-злобными лицами, вооруженные автоматами, пистолетами и наручниками. В это же мгновение широко распахнулась дверь напротив, замаскированная под книжный стеллаж, и на пороге появился круглоголовый, похожий на сперматозоид коротышка с плохо выбритым двойным подбородком. Он подталкивал под локоть рослую, обширную женщину в сером балахоне, нижний край которого волочился по полу. Женщина явно не хотела выходить, она пыталась схватиться то за дверной косяк, то за ручку, но хозяин кабинета, оставаясь предупредительно-вежливым, неудержимо выталкивал женщину через порог, словно борец сумо своего соперника.