Чего боятся ангелы - [2]

Ночь была длинной. Ночь, полная сигарного дыма и паров бренди, ночь фараона и «двадцати одного», ночь обещания, данного женщине с безумными глазами, — обещания, что он не станет никого убивать, сколь бы человек, ради встречи с которым он сюда прибыл, ни заслуживал смерти. Себастьян запрокинул голову и закрыл глаза. Он слышал нежное пение жаворонка в дальнем конце поля и близкий шорох мокрой травы — его секундант, сэр Кристофер Фаррел, расхаживал взад-вперед по краю дороги. Внезапно шаги прекратились.

— Может, он вообще не собирается приезжать? — спросил сэр Кристофер.

— Появится, — ответил Себастьян, не открывая глаз. Шаги возобновились. Вперед-назад, каблуки хлюпают по мокрой земле.

— Если не будешь осторожен, — заметил Себастьян, — заляпаешь сапоги.

— Да пошли они к черту. Ты уверен, что Толбот привезет врача? Насколько хорошего врача? Может, нам следовало взять своего?

Себастьян опустил голову и открыл глаза.

— Я не собираюсь подставляться под пулю.

Сэр Кристофер резко обернулся. Светлые волосы в мокром тумане пошли мелкими завитками, обычно спокойные серые глаза расширились.

— Верно. Это утешает. Несомненно, лорд Ферт вовсе не рассчитывал словить пулю, когда в прошлом месяце стрелялся с Мэйкардом. Конечно, очень жаль, что пуля сама попала ему в шею.

Себастьян улыбнулся.

— Рад, что позабавил тебя. Вот еще одно преимущество военного опыта, не так ли? Способность со спокойным презрением смотреть в лицо смерти. Перед такими мужчинами прекрасный пол не в силах устоять.

Себастьян расхохотался.

Кристофер и сам улыбнулся, затем снова принялся расхаживать взад-вперед. Стройный, безукоризненно одетый, в лосинах, блестящих ботфортах и безупречном белье. Помолчав, он продолжил:

— До сих пор не могу понять, почему ты не выбрал шпаги. Меньше шансов случайно погибнуть. — Встав в боевую стойку, он сделал рукой воображаемый выпад в холодном тумане. — Маленькая дырочка в плече, кровоточащая царапина на руке — и честь удовлетворена.

— Толбот намерен убить меня.

Кристофер опустил руки.

— Значит, ты будешь стоять на месте и ждать, пока он спокойно тебя пристрелит?

— Толбот не способен попасть в овцу с двадцати пяти шагов, — зевнул Себастьян. — Я сам удивлен его выбором.

Таков был дуэльный кодекс: будучи вызванной стороной, Себастьян имел право выбирать оружие. Но расстояние выбирал вызвавший.

Кристофер провел ладонью по лицу.

— Ходили слухи…

— Вот и он, — сказал Себастьян.

Потянувшись, он скинул кучерское пальто и бросил его на высокую спинку экипажа.

Кристофер обернулся и уставился в туманную даль:

— Черт побери! Даже ты не способен видеть в таком тумане!

— Нет. Но у меня еще и уши есть.

— У меня тоже. Но я не слышал ни звука! Честное слово, Себастьян, в тебе есть что-то дьявольское! Это просто неестественно!

Через несколько минут из тумана показался экипаж, запряженный парой восхитительных вороных. Это был фаэтон на высоких колесах, в котором сидели двое. Чуть поодаль ехала простая двуколка. Врач.

Долговязый человек с прямыми редеющими каштановыми волосами и орлиным носом спрыгнул с переднего сиденья фаэтона. Взгляды капитана Джона Толбота и Себастьяна встретились в тумане и на миг скрестились. Затем капитан отвернулся, чтобы снять шинель и перчатки.

— Ну что же, — сказал секундант капитана, усатый военный, пожимая им руки с фальшивой сердечностью. — Приступим?

— Помнишь, я рассказывал тебе, какие о Толботе ходят слухи? — тихо проговорил Кристофер, когда Себастьян подошел поближе. — В последний раз он назначил двадцать пять шагов, а затем обернулся и выстрелил после двенадцатого. Убил противника. Конечно, Толбот и его секундант в один голос утверждают, что договаривались о двенадцати шагах.

— А секундант его противника?

— Заткнулся, когда капитан пригрозил убить его самого — за обвинение во лжи.

Себастьян медленно улыбнулся.

— Надеюсь, если Толбот получит повод вызвать тебя, ты выберешь шпаги.

— У вас есть пистолеты? — спросил секундант Толбота, когда сэр Кристофер направился к нему.

Пара пистолетов в ящичке орехового дерева была предъявлена, затем проинспектирована и заряжена секундантами. Толбот сделал свой выбор. Себастьян взял второй пистолет, ощутил в руке знакомые тяжесть и холод, согнув палец, попробовал смертоносную твердость стали.

— Готовы, джентльмены?

Они встали спина к спине, затем начали расходиться, шагая согласно четкому отсчету.

— Один, два…

Врач нарочно отвернулся, но Кристофер с бледным, сосредоточенным лицом пристально наблюдал, сузив глаза. Себастьян зная, что его друга беспокоят не только намерения Толбота, у Фаррела имелись и другие опасения. Кристофер не понимал, что между желанием смерти и безразличием к ней есть тонкая грань. И эту грань Себастьян еще не перешел.

— …три, четыре…

Внезапно всплыло воспоминание — давнее туманное летнее утро, травянистый склон холма близ Холла, оба старших брата и мама еще живы. Пахнет свежими булочками, которые они принесли к чаю, вокруг колышется папоротник, и внизу в бухточке о скалы бьется неумолчное море. Они тем утром играли все вчетвером и считалочкой выясняли, кто будет водить, — «…пять, шесть…» — мама, запрокинув голову, хохотала, и солнце сияло в ее золотых волосах. Только его сестра Аманда сидела в стороне, как всегда. Замкнутая, недовольная и сердитая — почему, Себастьян так и не понял до сих пор.