Чефуры вон! - [18]

— Койи Дамьянович?

— Да, этот, с Прегловой, да ты его точно знаешь: он из-под Ниша откуда-то, то еще говно, в Сатурнусе шофером работал, жена у него на почте секретаршей. Ты-то его должен знать, как же его звать-то?..

— Па шта е он звао полицию?

— И я про то же, ничего они не разбили, ништа, только поорали, сказал бы им спокойно, чтобы они вышли из автобуса, и делов-то. А, Марко?

— Что это ты говоришь… говно… почему? Что это за тип такой?

— А говно самое натуральное. Его дочка ходила с этим, сыном Бешлича, и, когда они перестали ходить, он этого малого отдубасил. Взрослый мужик — и вот так ребенка отделал. К тому же это она его бросила.

— И где он живет?

— Да на площади Прегла где-то, не знаю я точно… Комшич хорошо его знает, кажется, они вместе когда-то работали. И он его вроде как подставил, только я не знаю, что там было. Если уж он с Комшичем снюхался, сам понимаешь, что это за тип…

Ой, Боле, вот надо было тебе это рассказывать? Радован сейчас точно заведется и будет крутить в голове, кто этот шофер с площади Прегла. Потому что как такое может быть, что какой-то чефур, да еще с Фужин, а он его не знает. До самого утра теперь будет перебирать в памяти всех чефуров с Фужин и из мозга этого Дамьяновича выковыривать. А я все думал об Ацо и о том, что ничего такого мы не сделали и что этот Дамьянович нас круто подставил, мать его. Особенно Ацо. Я и лица его не помню… Может, Ади и Деян его помнят. Кто-нибудь точно что-то о нем знает.

— Говоришь, не знаешь, как его жену зовут?

— Да знаю, только вспомнить сейчас не могу. На почте работает. Черная такая. Она вроде как хорватка.

Ну, это сейчас, конечно, самое важное.

Почему у каждого дилера есть собака

Легавые Ацо, правда, не на шутку отделали. По нему видно. Он им сопротивлялся, и они, понятное дело, разошлись и оторвались на нем, как на мусорном контейнере. Еще по челюсти съездили. Руку ему вроде как еще в автобусе сломали, когда швырнули на пол так, что он аж через сиденье перелетел. Ади и Деян от них свалили. А я вообще с места не мог двинуться, один Ацо на ногах остался стоять и с легавыми решил драться. И получил по полной. Говорят, его выпустили только в половине девятого утра. Бедная Марина. Пять часов прождала у полицейского участка, а потом еще пришлось до скорой помощи добираться.

Я вот чего понять не могу. Нас мутузят, а всяких там бандюков, дилеров и прочих мафиози не трогают, мать их!.. Из меня и то бы получше полицейский вышел. Глянешь на этого недоростка Джомбича на мерсе и на его папашу на шкоде-фаворит — сразу просекаешь: здесь дело нечисто. Сопляку восемнадцать, и школы не кончил, тупой, как бревно, зато гоняет на тачке за сто тысяч евро. Каким надо быть тупорылым, чтобы не просечь? Мне как-то слабо верится в то, что Деян говорит: типа, мусора все знают и только случая ждут, чтобы устроить облаву на крупную рыбу, конкретно встряхнуть Фужины и упечь за решетку всех Кондичей и Мишко! Навсегда! Хотели бы — давно бы так и сделали, хрен бы сейчас Глувич сидел в «Лакотнике» и ставки делал.

Или вот Пеши. Чтоб я сдох! — да за сто километров видно, что он барыга. Тоже мне идея — пса завести! Да они все так делают. Если бы арестовали всех этих хозяев бультерьеров, или что там у них за двортерьеры охотничьи, очистили бы все Фужины на раз-два. Пеши еще додумался дать своему псу имя Джанни. Полный дебил! Чистый словенец, а косит под чефура! Песни народные слушает, все что-то строит из себя. Да еще докапывается до нас все время.

— Эй, пичкицы!

— Пошел в зад!

— Эй ты, чефур!

— Эй, Джанки[85], мать твою вонючую! Пеши, ты когда-нибудь моешь этого своего двортерьера?

— А на фига? Твоя мама сначала мне отсосет, а потом и ему тоже.

— Козел! Извращенец двинутый! Ты реально больной, мать твою!

— Эй, ты только посмотри на него, чувак! Джанни и то нормальней. Точняк, мамашка Ади лучше у него будет сосать, чем у тебя!

— Давай уже, вали в Словень-Градец[86], или откуда там еще твои деды и бабки!

— Вы чё, значит, не дуете больше, парни?

— Мамаше твоей мы вдуем!

Деян покупает траву у Пеши; говорит, Дарио его еще больше бесит, а Эди продает типа албанскую травку, которая самая говняная. По-моему, они все одно и то же дерьмо продают, только Деян ничего в этом не рубит. Сначала он вообще, по-моему, чай покупал. Дурь из Порторожа[87]. Тысяча и один дым[88]. А у Пеши он потому покупает, что никто другой ему не дает в долг, когда у него бабла нет. Только Пеши ему и удается уломать: он ему деньги через несколько дней приносит, когда дома мелочи натырит. Деян своему бате, когда тот в дупель пьяный приползает из «Кубаны», карманы чистит — себе на травку. Мама Соня ему даже толара не дает. И Миртичу не позволяет ему деньги давать. Из нас всех Деяну больше всего не повезло с предками: Соня стрёмная, просто жесть. Словенка, что поделаешь. Если Деян не вернется домой вовремя, такой нагоняй получит, что потом его еще лет сто во дворе не увидишь. Все говорят, что его предки разводятся, и давно бы типа развелись, только из-за этого гемора с вычеркиванием не могут: мороки много будет, то да сё. Все время чего-то гонят, а что там у них на самом деле происходит — бог его знает. По-моему, даже Деян не в курсах.