Чеченский транзит - [73]

Святой выложил из своего бумажника тысячу долларов и извлек из сумки груду пятидесятитысячных российских денег.

- Здесь - двадцать лимонов, а здесь - косяк баксов. Выбирайте приз.

Польщенные похвалой увальни сгребли "деревянные".

- Берем где больше и толще.

- Ну и дураки. - Святой спрятал доллары. - Попадетесь за фальшивомонетничество.

Неожиданное вмешательство неизвестных похитителей сделало Гусарова и Буташева союзниками. Они вновь сидели в машине, на этот раз в буташевской, неподалеку от гостиницы. Руслан горячился:

- Теперь бронежилеты могут исчезнуть. Их могут продать, могут просто выбросить, могут подарить и забыть кому. Поэтому их надо вернуть срочно! В одиночку ни ты, ни я не сделаем это в короткий срок. Вместе можно ещё на что-то надеяться.

- Опять пытаешься втянуть меня в партнерство? Что я с этого буду иметь?

- Надежду, что когда-нибудь завладеешь контейнерами.

- Тогда я говорю - нет.

- У тебя нет выхода. Тебя тоже поджимает время, даже больше, чем меня. В конце концов от этих контейнеров пострадают ваши граждане. Ты честный человек и не допустишь, чтобы кто-то ходил по городу и раздавал рентгены окружающим. И, как я понимаю, ты выполняешь ещё чье-то поручение. Как человек исполнительный, постараешься довести дело до конца. Третье: ты хочешь прекратить наше соперничество, найти контейнеры и сдать меня властям. Пока Магомед, Вахир и особенно Казбек будут везти контейнеры, ты меня не тронешь.

Гусаров действительно не знал, где теперь контейнеры и с чего начинать поиски. Пока уран был у чеченцев, Кади и Галия безошибочно направляли его. Теперь и они бессильны. Обращаться к Сергееву и вести розыск милицейскими способами, соблюдая законы, - это пятьдесят на пятьдесят.

- Где контейнеры? - спрашивал его Буташев. - Не знаешь!

Руслан ждал ответа, потом сказал:

- Ладно, сам попробую. Хотя вряд ли управлюсь за день.

- Тебе пора на пароход?

- Может быть, хитрый Гусар. Итак?

- Может быть, Русик. Не думал и не хотел бы идти в одной связке.

- Такова вся наша жизнь. Я имею в виду деловых людей. Сегодня друзья, завтра - враги. Если управимся, станем врагами уже сегодня. Думай.

- Не торопи. Друзья... Партнеры - ещё куда ни шло.

- Пусть партнеры. Как хочешь.

- Хочу.

Отвоевать у кого-то контейнеры и отдать другому для того, чтобы снова их отвоевывать! Вот так так! А что поделаешь?.. Можно их и вовсе потерять, если эта гнида не даст наколку, у кого бронежилеты. Как до них добраться? Как же быть? И Галия куда-то пропала! Как быть?

- Как ты себе это представляешь?

- Я говорю, где, когда и как можно припереть виновного к стенке, а ты помогаешь его отловить. Потом забираем контейнеры. Если я возьму контейнеры, то уезжаю, если ты возьмешь, передашь мне, и я уезжаю.

- А ты уверен, что я отдам тебе броники, если найду первым?

- Тогда на свете нет мужчин, нет чести, нет законов. Если ты так поступишь...

- Да ладно, знаю я ваши слова о чести. Честь тебе нужна, когда она выгодна. Для красивости.

- Думай, как хочешь, а я уверен, что отдашь. Помнишь, тебе как-то звонили, напоминали о жене и дочери?

- Только попробуй, сволочь! Я весь твой аул или как там его, тейп, взорву к чертовой матери. Ты не догадываешься, откуда я знаю про каждый ваш шаг? И никогда не узнаешь! Только сунься ко мне домой, сука, только подумай об этом!

Буташев, сидевший впереди, впервые обернулся. Ему показалось, что Гусаров сейчас схватит его сзади и задушит. Но тот сидел, как прежде, и только глаза его смотрели в переносицу Руслана, и слова выходили сквозь сжатые губы.

- Ты меня не понял! Я ничего не хотел бы сделать твоей семье, клянусь мамой! Когда мы звонили, угрожали, я проверял тебя. Хотел убедиться, какой у тебя дух. Не покупаешься, не боишься. Значит, тебе можно верить. Но если ты слово нарушишь - мне уже будет не жалко твоей семьи. Гнусность за гнусность! Это будет не средство достижения цели, а месть! Время идет, майор. В этот момент кто-нибудь напяливает броник и едет из Петербурга в командировку.

Гусаров поостыл от буташевской угрозы. Он остро почувствовал желание увидеться с женой и дочерью. Кади дважды дарил ему возможность подсмотреть за ними в странных видениях. Но дотронуться, прижать...

- Идет время, идет. И ты бы пошел. В твой мусульманский ад.

- Чтобы твоя совесть была чиста, я компенсирую твои хлопоты о контейнерах равноценной информацией. Ты будешь доволен. Подаришь своей уголовке раскрытие века. И личные счеты сведешь кое с кем.

- И ты тоже, как я понимаю. Кого ещё сдаешь?

- Я не сдаю. Это тоже месть. И даже сдать такого не позорно. Если ты и дальше будешь так разговаривать, мы не найдем контейнеры. И потом, я сдаю не менту, ты - бандит.

- Утихни.

- Даешь слово, что вернешь уран мне? Даешь?

- Я отдам тебе уран.

- Клянись матерью.

- Отдам! Хватит с тебя. Куда деваться?

- Вот именно. Теперь слушай. Пока нас не было в городе, возродилась крутая группа. Я многого лишился. У них мои контейнеры и мои деньги. Папу этой группы ты хорошо должен знать.

Буташев вновь повернулся.

- Это Святой.

- Свято место пусто не бывает. Как гидра. Одну голову рубишь, другая растет. Плохая примета присваивать имена убиенных.