Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне - [191]

— Скажи, что я его на беседу взял, — ухмыльнулся Рябинин, видя нерешительность молодого коллеги, — типа, он со мной только пооткровенничать решил…

— На самом деле, — поддержал майора Долгов, — с нас и взятки гладки. А когда пленного привезем, он от радости, что еще одну железяку выпишет, про эти моменты вообще забудет…

— Ну ладно… — Костю царапнули элементы собственной нерешительности, — когда заберете?

— Минут через сорок, — последней затяжкой добил окурок Рябинин, — соберемся, с народом определимся и погнали…

— Как раз «инженерка» закончится, — добавил Долгов.

Катаев первым спрыгнул с пандуса и торопливо направился в административный корпус. Рябинин и Долгов, чуть помедлив, не спеша пошагали в кубрик.

* * *

— Собирайся, «душок», — как можно суровей исполнил роль выводного на казнь Костя, когда постовой ИВС завел в кабинет малолетнего подрывника.

Тот, вжав голову в плечи, заморгал угольками глаз. Катаев ухмыльнулся и, захлопнув ежедневник, встал из-за стола.

— За тобой мама приехала, — подтолкнул он к выходу подростка.

Выглянув в коридор и убедившись в тишине, Костя пропустил пленника первым.

— А этта… — попытался что-то спросить он.

— Все потом… — старлей уже ощутимей толкнул в спину, — не ссы, солдат ребенка не обидит…

Катаев, решил реабилитироваться за свою нерешительность перед друзьями и, не дожидаясь, этапировать объект обмена в кубрик. Помимо всего коробило сознание собственного неучастия в предстоящей операции и этот маленький акт хоть чуть-чуть, но делал его причастным.

Опера в спальном помещении понемногу собирались на выезд. Долгов добивал патроны из пачек в дополнительные магазины, Гапасько с Липатовым шнуровали «берцы», Кочур что-то искал в разложенной на койке «разгрузке». С кухни доносился гогот Бескудникова.

Костя провел пацаненка через кубрик и заглянул внутрь кухонного пространства:

— Серый, куда его?

Рябинин, Поливанов и Бескудников обернулись, отвлекшись от бурной беседы.

— Давай сюда пока… — Рябинин похлопал по лавке рядом с собой, — сейчас Луковец с Малдером подтянуться, к ним перекинем… Еще времени вагон, пусть у них гасится, чтоб здесь не отсвечивать.

Подросток все также молча и покорно опустился на скамью. Бескудников положил перед ним изломанную гуманитарную плитку шоколада. При этом он сильно походил на немецкого оккупанта.

Катаев, улыбнувшись про себя этому дурацкому сравнению, вышел из кухни. Его роль в мероприятии на этот раз обозначалась шестнадцатым номером. За клиентом смотреть. То бишь за Жоганюком.

Возвращаясь в здание комендатуры, Костя как-то неуловимо ощутил сгустившуюся атмосферу. Вроде тот же двор, начинающаяся дневная жара, гомонок стихийного мини-рынка за забором, те же постовые… Хотя, стоп. Постовые другие…

Катаев по инерции продолжал движение к штабу, однако сознание автоматически зафиксировало явно нементовскую «будку» бойца у КПП. Светло-зеленая «горка», коротыш АКСУ… В полутьме коридора, после солнечного двора идти пришлось на ощупь. Тем не менее, оперативник остановился точно напротив двери рабочего кабинета. Толкнув ее, Катаев обнаружил нети-личную картину. За одним из столов, по-хозяйски расположившись, восседал «чахоточный» капитан-куратор из Мобильного отряда. Рядом, подперев костистым задом обломанный подоконник, с видом халдея из дорогого кабака, возвышался Жоганюк. Оба они радушие явно не излучали.

— Присаживайтесь, Катаев… — с ленцой снайпера в расстрельной команде, процедил капитан.

— Я постою… — неуверенно ответил опер.

— Ну, постой… — хмыкнул Жоганюк, отвернувшись от Катаева и преданно уставившись на «мобильного».

Тот, очевидно, никуда не спешил. Разминая тонкие кисти рук, демонстративно выказывал брезгливое равнодушие. Костя молчал, не зная к чему все это. В коридоре, судя по всему от лестницы второго этажа, послышались тяжелые шаги, овеянные увесистым баритоном. Дверь рабочего кабинета нешироко распахнулась и за порог шагнул уже известный Катаеву эфэсбэшник Олег Михайлович. За ним в кабинет втиснулась бочкообразная фигура Слюняева. В помещении сразу же стало невыносимо тесно.

— Вот и главный герой сегодняшнего кордебалета, — Слюняев умудрился незаметно оплыть «фейса» и тяжелой ладонью удавить Катаева в стул, — молодой да ранний…

Олег Михайлович, скрестив руки на груди, прислонился плечом к стене, не отрывая немигающего взгляда от оперативника. Бугры мускулов значимо подчеркивали ткань камуфляжной куртки, а впившиеся ремни наплечной кобуры добавляли монолитного рельефа. Слюняев наоборот сунул руки в карманы, сделавшись похожим на старого спившегося гопника. Костя, чтобы не упираться взглядом в ширинки, шумно отодвинулся вместе со стулом к стене.

— В общем так, старлей, — подполковник качнул животом, — ты сейчас быстро, коротко и честно рассказываешь про организованный вашей кодлой бизнес-уголок и спокойно служишь дальше… В соответствии с данной присягой. Я понятно излагаю?

— Нет… — Катаев, на самом деле не понял сути вопроса, — о чем рассказывать-то?..

Слюняев, кривя рот, обернулся сначала на «фейса», затем на своего подчиненного.

— Ты, бл… тупого-то не включай! — взвизгнул капитан, — о том, как вы с посредником бабки пилите, вся Чечня уже знает! Как пленных по десять тысяч долларов продаете! Как с боевиками сюсюкаете!