Чеченские и ингушские народные сказки - [33]

— Сюда приходит стадо. Выкопай яму и прикрой её ветками. В неё попадёт косуля. А когда надоишь молока, выпусти косулю из ямы. Гляди не убивай её.

Ахмет сделал всё, как его конь наказал. Когда на лужайку вышло стадо, он выпалил из ружья, и стадо бросилось врассыпную. Одна косуля упала в яму. Ахмет осторожно спустился к ней, надоил молока, а потом выпустил её из ямы. Хотел привязать ляжг[6] с молоком к седлу, но конь опередил его.

— Погоди привязывать. Разлей молоко в два ляжга. (Ахмед разлил.) А теперь повторяй за мной: «Пусть в левом ляжге молоко будет горькое, как желчь, а в правом оно станет сладким, как мёд».

Ахмет повторил слова, хорошенько затянул ляжги, чтобы молоко не пролить, привязал к седлу, и двинулись они в обратный путь.

Конь мчал Ахмета по воздуху, а потом, когда синие горы остались позади, опустился на горную дорогу. Ахмет глянул вперёд и увидел мужей старших царских дочерей: они только приближались к синим горам. Князья и на этот раз его не узнали.

— Откуда едешь, славный джигит? — спросили они.

— Я был за синими горами, встретил там стадо косуль и везу теперь молоко. Говорят, оно всех лекарств целебнее.

— Продай ты его нам. Без него царь наш помирает! — взмолились они.

— Раз вы так просите, возьмите один ляжг. Второй я себе оставлю. И денег с вас не возьму. Позвольте только стегнуть каждого из вас по левому плечу.

Старшие зятья снова замялись: к лицу ли им, людям знатного рода, позволять первому встречному стегать себя. Пошептались и решили: «Прошлый раз никто не узнал, не узнает никто и теперь, зато у царя мы будем в почёте». Сняли черкески, и Ахмет стегнул кнутом сначала одного, потом другого по левому плечу. Было не очень сильно, но остались красные рубцы.

Потом Ахмет отвязал тот ляжг, который висел у него слева, и отдал им. А другой, в котором молоко слаще мёда, оставил себе.

Старшие зятья примчались домой, принялись описывать, как они к синим горам ездили. Отнесли молоко царю. Когда он выпил, боль немного утихла, но потом стала ещё сильнее, чем прежде.

Тем временем Ахмет переоделся, простился с волшебным конём, отыскал свою клячу и тоже вернулся домой.

Жена снова бросилась ему навстречу, приняла коня и говорит:

— Иди поешь, отдохни с дороги. Небось растрясла тебя эта кляча. Мужья старших моих сестёр уже давно прискакали домой. Кони у них не чета твоему.

— А молоко привезли?

— Привезти-то привезли. Когда отец его выпил, боль утихла было. Но сейчас отцу опять плохо стало, ещё хуже, чем раньше.

Ахмет подал ей кожаный мешок с молоком и велел отнести царю. Жена и на этот раз сама к отцу не пошла, отдала молоко матери.

— Не хочу я слышать о младшей дочери и муже её, — простонал царь, когда увидел ляжг с молоком. — Не буду я пить этого молока. Что проку в нём?

Но лекарь уговорил его отхлебнуть хоть немного, раз все лекарства уже перепробовали. Царь отпил глоток — молоко было слаще мёда. Он выпил всё молоко и сразу встал на ноги, будто и не болел вовсе.

Все вокруг обрадовались и ждали, что царь сменит гнев на милость, позовёт младшую дочь и её мужа, обласкает их. Но царь поступил иначе. Он промолвил:

— Молоко мне достал не только Ахмет, но и старшие зятья мои. Не их вина, что добытое ими молоко не помогло мне. А дочь свою я не могу простить, раз она опозорила мой царский род и вышла замуж за неровню. Пускай теперь пеняет на себя и ютится в телятнике.

И всё осталось, как было: старшие дочери с мужьями своими жили во дворце, а младшая с Ахметом — в тесном телятнике.

Миновало лето, прошла зима, настала весна. А весною вернулась болезнь к царю, и опять он слёг, да так, что казалось, больше ему не подняться. Вновь всполошился весь двор, снова царская семья созвала лекарей и мудрецов. Лекари осмотрели царя, заглянули в толстые книги, посоветовались и объявили: вылечить царя можно только молоком дикой буйволицы. Но где эту буйволицу искать, ни лекари, ни мудрецы не знали.

Но царские зятья и тут решили отличиться.

— Мы отыщем эту буйволицу, как отыскали льва и косулю, и добудем для царя лекарство, — сказали они во всеуслышание.

Весь двор их в дорогу собирал, вся царская челядь коней готовила. Вскочили князья на скакунов и унеслись вдаль.

Жена прибежала к Ахмету вся в слезах.

— Опять мой отец заболел. Мужья старших сестёр поехали за лекарством — молоком дикой буйволицы. Но где эту буйволицу искать, ни лекари, ни мудрецы не знают. Разве смогут князья отыскать её?

— Был бы у меня конь, я первый бы выехал. Да где же мне взять его? — оправдывался Ахмет.

Жена бросилась к матери. Как и раньше, по царскому приказу Ахмету дали дряхлую клячу и ржавое ружьё. Но Ахмет и кляче был рад: он помнил, что ещё раз может вызвать своего волшебного коня.

Взгромоздился он на клячу, и она побежала рысцой по дороге.

Отъехав подальше, чтобы никто из дворца не видел, Ахмет спешился, пустил старую лошадь пастись, достал третий заветный волосок и сжёг его. Тут же перед ним появился волшебный конь.

— Не забываешь ты обо мне, джигит. Что случилось? Говори, я готов тебе помочь.

— Опять заболел царь, и надо достать для него молоко дикой буйволицы. Но ни один мудрец не знает, где искать её, в каких краях, за какими горами.