Чечения - битва за свободу - [61]

Да поможет нам в этом всевышний!

г. Грозный, 29. 01. 1994 г.

Суть и аспекты национального единства

Единство — один из самых употребляемых на сегодня терминов во всех языках народов СССР. Да, пожалуй, и мира. Им обозначаются политические демократические издания, парламентские группы. Единство! — один из главных девизов возрождающихся наций, опорный лозунг борьбы, начертанный ярчайшими красками на всех знамёнах национально-освободительных движений. О единстве нации, народа, этнической группы, общественно-политического движения, любого малого или большого человеческого коллектива пекутся все, и всем его не хватает. В сознании многих этот термин приобрёл некоторые элементы фетишизации. Как только не ратовали за реализацию его смысла! Кто только из политиков, жонглируя им, не обвинял своего противника в сепаратизме или экстремизме! Какие только варианты не претерпевал он даже за период с апреля 1985 года! Но мало кто задумывался над тем, что термин единство каждый раз, сообразно контексту употребления и общественно-политической ситуации, требует своей конкретизации через прилагательное и только тогда начинает работать в требуемом смысле. Рассмотрим его в самом злободневном на сегодня сочетании — национальное единство. Каков смысл, содержание, направленность и действенность национального единства применительно к чеченскому народу? В чём оно выражается и от чего зависит? Нужно сначала определиться: есть ли национальное единство в нашем народе или нет? Что оно есть, видно даже невооружённым взглядом. Сегодня оно есть в любом народе или этнической среде на территории СССР, и зависит не только от внутринациональных факторов того или иного народа, сколько от всеобщей политико-экономической реальности, в которой оказались все мы, народы Советской империи.

Почему мы тогда кричим о необходимости национального единства, призываем бороться за то, что есть? Видимо, дело в качественном наполнении понятия единство. А оно должно быть сообразно своему времени, задачам, стоящим перед народом, и условиям, в которых он оказался на данный исторический отрезок своего развития. Для каждого периода национального развития есть свои специфические аспекты проблемы единства и его приоритетные определения. И только верно обозначив их, можно конкретизировать проблему. А без конкретизации любое понятие недейственно, можно сказать, даже антидейственно своему смыслу. Значит, применяя его так часто, как сегодня, но не конкретизируя в своём приоритетном определении, термин единство может иметь эффект бумеранга. Что не редко, отчасти, мы и наблюдаем.

Чеченский народ осознаёт, что он единый национальный организм с единой верой, обычаями, привычками, языком, психологическим складом мышления, историей и многим другим, отличающим его от других народов, но, вместе с тем, ему назойливо навязывают необходимость быть единым… Это равносильно тому, как человеку, сидящему на коне, твердить: Вам нужен конь, без коня не обойтись, пешком вы никуда не дойдёте…, то есть говорить, всё что угодно, но путём игнорирования наличного коня внушать сомнение в его наличности. И самый большой эффект, достигаемый таким путём, — это нерешительность к дальнейшему движению. Чеченский народ сегодня очень похож на такого всадника. Народ, естественно, недоумевает, оглядывается в поисках этого единства, и, наконец, внушает себе, что единство — нечто необыкновенное, исключительное состояние или явление, недоступное ему в силу врождённых этногенетических недостатков. А на самом деле оно есть лишь обыкновенное состояние любого здорового национального организма.

Когда мы конкретизируем понятие единство как национальное, оно включает в себя все качественные аспекты проблемы и, прежде всего, её основу — национальное согласие. Но национальное согласие может интуитивно осознаваться, не включаясь в орбиту сознательного действия интеллекта нации в том или ином направлении, и, может быть, осмысленно задействовано в сферу её жизнедеятельности. От степени осмысленности и зависит коэффициент полезного действия.

Наличие неосознанного, вернее, неосмысленного, самим народом национального согласия есть предкачественное состояние единства, которое может быть развито до качественного состояния и может быть реорганизовано противодействующими силами в национальное брожение, отчасти, и посредством метода прямого отрицания наличных его моментов, как мы указывали выше, что легко перерастёт в противостояние. На последнее, вероятно, и рассчитывают, по крайней мере, если не те, кто болтает об отсутствии у нас единства, — то во всяком случае, те, кто способствует этой болтовне и поощряет её.

Расчёт, более чем верный: чеченцы психологически не приемлют никакую микросреду, в которой нет согласия. На этот счёт есть масса пословиц. Нет худшей характеристики для чеченской семьи, чем обвинение в отсутствии семейного согласия. Такое отношение автоматически переносится на любое общественное мероприятие, группу единомышленников, политическую организацию. В этой связи, слухи о противостоянии и грызне между общественно-политическими демократическими организациями республики, распускаемые спецслужбами, во-первых, не соответствуют действительности, а во-вторых, имеют тактический подрывной характер и далеко идущие цели.