Че Гевара - [9]

В 1942 году Че начал учебу в колледже «Насьональ де Монсеррат»[18], что было необходимым условием для поступления в университет. С 1942 года Че учился в колледже Деан-Фунес. Колледж находился в Кордове, куда сына на стареньком автомобиле каждый день возила Селия. Позднее семья переселилась в этот город.

Кордова была старейшим университетским центром Аргентины и фактически второй столицей страны. Аргентинцы почтительно добавляли к названию города слово «докта» — «ученая» Кордова, так как местный университет был основан еще в 1613 году. Кроме того, в просвещенной Кордове были Музей естественной истории, Академия художеств и зоопарк. Тогда в городе проживали 350 тысяч человек и его называли «аргентинским Детройтом».

Семья сняла большой двухэтажный дом как раз рядом с зоопарком, в самом зеленом районе. Это было необходимо, чтобы избежать рецидивов астмы у Эрнесто — ведь в отличие от горной Альта-Грасиа климат Кордовы был не таким благоприятным для Тэтэ. Дом был просторным, но оказалось, что он построен на ползучем грунте, который размывался после каждого дождя. Стена фасада постепенно стала отделяться от крыши, и в спальне ночью через проем в потолке можно было наблюдать прекрасные созвездия Южного полушария. Кроватки детей пришлось на всякий случай отставить подальше от стены, но дом так нравился, что менять его не стали.

В Кордове самым близким другом Че стал Альберто Гранадо, которого будущий команданте называл Миаль[19]. Сначала Че сдружился с братом Альберто Томасом — они учились в одном классе. В 1941 году Томас познакомил Че с Альберто, который был старше на шесть лет. Несмотря на разницу в возрасте, молодые люди быстро сошлись на почве любви к чтению. Они постоянно спорили (Че всю жизнь был страстным спорщиком), но это не мешало им проводить вместе почти все свободное время. Альберто с удовольствием пользовался прекрасной библиотекой в доме Эрнесто-старшего, и они с Че могли до хрипоты дискутировать о том или ином авторе.

Че, сам презиравший опасность, очень уважал Миаля за то, что тот работал в лепрозории. Тогда проказа считалась неизлечимой, а прокаженные были изгоями общества. Посвятить жизнь этим забытым богом несчастным людям, с точки зрения Че, было высшим достижением человеческого духа.

Роднила Че и Миаля и любовь к приключениям — логичное следствие увлечения Дюма или Жюлем Верном. Целыми днями братья Гранадо и Че бродили в живописных окрестностях Кордовы. Родители это поощряли, так как считали, что длительные прогулки в горах помогут Че все-таки избавиться от регулярных тяжелых приступов астмы. Именно в то время Че научился сооружать шалаш и быстро разводить костер, хотя, наверное, не предполагал, как пригодятся ему эти навыки в дальнейшей жизни.

В Кордове Че увлекся элитным видом спорта — большим теннисом и стал неплохим игроком. Здесь же он открыл в себе страсть к регби, играя в команде «Студенты». Причем регби был настолько травмоопасным видом спорта, что Эрнесто и братья Гранадо редко могли набрать среди сверстников полноценную команду. В большой Кордове был всего лишь один клуб регби.

Под давлением обеспокоенной здоровьем Че Селии Эрнесто-старший попросил своего родственника — президента клуба регби исключить сына из команды. Тэтэ был крайне рассержен, но со свойственным ему упорством не бросил спорт. Он просто перешел в другую команду. Эрнесто с друзьями издавали свою газету о регби «Тэкл» («Схватка»). Че писал заметки под псевдонимом Чан-Чу. Ничего китайского (как думали многие) здесь не было — просто это была вариация его клички Чанчо (Кабан). Кстати, отец страшно возмущался, когда друзья так называли сына, а вот сам Че с присущей ему самоиронией гордился прозвищем[20].

И большой теннис, и регби — очень тяжелые с точки зрения физической нагрузки виды спорта. Но именно поэтому они и привлекали Че — он каждый день боролся против астмы, стремясь игнорировать болезнь и тем самым победить ее. Во время игры в регби Че всегда просил кого-нибудь из друзей быть на кромке поля с ингалятором, чтобы быстро купировать начавшийся приступ, не прерывая состязания⁵.

Политическая жизнь в Аргентине бурлила. 4 июня 1943 года ГОУ совершил военный переворот, обвинив крайне непопулярного Кастильо в кумовстве и коррупции. Полковник Перон играл в этом перевороте ключевую роль, но на первых порах держался в тени. Формально власть взял генеральский триумвират — Артуро Росон, Педро Пабло Рамирес и Эльдемиро Фаррель. Перон стал заместителем военного министра Фарреля.

В семье Гевары, пропитанной духом антимилитаризма, военный переворот, естественно, резко осудили. Селию даже арестовали, когда во время одной демонстрации в Кордове она стала выкрикивать антиправительственные лозунги.

Неудивительно, что одним из первых шагов военной хунты был запрет «Аргентинского действия».

В доме Эрнесто-старшего и Селии проводились подпольные собрания либералов, обсуждавших формы и методы борьбы против военного режима. Причем разговорами собрания не ограничивались. Было решено, например, изготовить шумовые бомбы для защиты антиправительственных манифестаций от произвола полиции. Че без обиняков заявил, что если ему не разрешат участвовать в подпольной работе, то он с друзьями займется этим сам. Чтобы держать сына под контролем, Эрнесто-старший был вынужден дать свое согласие.