Че Гевара - [115]

8-е.

(…) Я вынужден был сделать еще одно предупреждение Урбано из-за его дерзостей (…) Передают сообщения об осадном положении и угрозе выступления шахтеров, но все быстро проходит.

13-е.

(…) Интересно политическое волнение страны, баснословное количество пактов и контрпактов, которые витают в воздухе. Редко можно увидеть так ясно роль катализатора, которую может играть герилья.

14-е.

Вот и исполнилось мне тридцать девять лет и неумолимо я приближаюсь к возрасту, который заставляет меня подумать о моем будущем как герильеро: в данный момент я «целое».

Высота 840 м.

18-е.

(…) Нужно сильно понравиться жителям, чтобы можно было поговорить с ними, они как зверьки (…)

21-е.

(…) День многочисленных удалений зубов, во время которых я сделал знаменитым мое имя — Фернандо Сакамуэлас (…)

23-е.

(…)

Высота 1 050 м.

Начинает серьезно угрожать астма, очень маленький запас лекарства.

24-е.

Высота 1 200 м.

(…) Радио передает сообщения о борьбе на рудниках. Астма усиливается.

25-е.

(…) Астма продолжает усиливаться и теперь мешает спать.

Высота 780 м.

26-е.

Черный день для меня (…), мы оказались свидетелями странного спектакля: в полной тишине под солнцем лежали на песке четыре солдатских трупа. Мы дождались ночи (чтобы взять их оружие). Почти сразу же услышали выстрелы с двух сторон (…) ранение (…) Тумы, разорвало ему печень и вызвало кишечную перфорацию, он умер во время операции. С ним я потерял неразлучного товарища всех последних лет, испытанной верности, у меня ощущение, что я потерял сына.

29-е.

(…) Критиковал отсутствие самодисциплины, медленность движения, и пообещал дать им несколько дополнительных понятий, чтобы (избежать бесполезных смертей…).

30-е.

(…) В политическом плане наиболее важна декларация Овандо (командующий армий Овандо Кандия), объявившего, что я здесь. Кроме того, он сказал, что армия имела дело с превосходно подготовленными герильеро и она насчитывает даже в ее рядах вьетконговских командиров, которые побивали лучшие полки североамериканской армии. Он основывается на заявлениях Режи Дебрэя, который, кажется, сказал больше, чем это было нужно. Хотя мы не можем знать точно, что это такое и при каких обстоятельствах он сказал то, что как будто он сказал (…) Они настаивают, что я подстрекатель восстания в рудниках, скоординированных с действиями на Ньянкауасу. Дела организуются хорошо. Теперь можно прекратить быть Фернандо Сакамуэласом (…)

Итоги месяца:

Наиболее важные особенности месяца следующие:

1) Все еще полное отсутствие контактов, в результате чего нас осталось теперь только двадцать четыре, причем Помбо ранен и наша подвижность ограничена.

2) Отсутствие присоединения к нам крестьян продолжается и ощущается. Это порочный круг: чтобы набрать новых людей, нам нужно постоянно действовать в более населенном районе, а для этого нужно больше людей.

3) Легенда о герилье принимает баснословные размеры; мы стали непобедимыми сверхлюдьми.

4) Отсутствие контактов распространяется на партию, хотя мы сделали попытку через Паулино, которая может дать результат.

5) Дебрэй продолжает занимать центральное место в информациях, но теперь уже в связи со мной, и я фигурирую как руководитель этого движения. Посмотрим, будет ли нам на пользу или нет такая постановка вопроса правительством.

6) Моральный дух герильи на высоте, и растет решимость бороться. Все кубинцы подают пример в бою, и только два или три боливийца слабы.

7) Армия, с военной точки зрения, действует малоэффективно, но она ведет работу среди крестьян, которую мы не можем недооценивать, так как при помощи страха или лжи относительно нас она вербует среди местных жителей доносчиков.

8) Кровавая расправа на рудниках дает точное представление ситуации для нас. (…)

[6-е. Ассамблея шахтеров Уануни демонстрирует свою солидарность с герильей.

15-е. Рабочие профсоюзы объявляют себя в состоянии готовности.

19-е. Че действует как дантист в поселке Мороко, где три шпиона под видом разъездных торговцев схвачены, затем отпущены. Молодая крестьянка, отправленная курьером в Качабамбу для возобновления контактов с городской сетью, схвачена армией.

23-е. Шахтеры и студенты подписывают новый пакт защиты. Шахтерские кварталы объявлены рабочими «свободной территорией».

24-е. Убийство Сен-Жана. Армейские силы занимают основные оловянные рудники около Оруро. Пастор Грегорио Ириарте пишет в своей книге: «Уже три месяца страна скована герильей в Ньянкауасу. Шахтеры обсуждают присутствие Че Гевары в Боливии. Известно, что некоторые из них отправились на юго-восток страны с целью увеличения рядов герильеро… Впервые по случаю ассамблеи в Катави шахтеры предложили помочь герилье экономически. Этот язык, кажется, потряс даже основы правительства и армии. С этого времени высшая власть начинает планировать карательный налет на рудники».

Таким образом, к концу ночи Святого Жана, с 23-го на 24-е, прибывшие поездом солдаты открывают огонь по забастовщикам и убивают 26 человек, по большей части шахтеров, но также женщин и детей. Около двухсот шахтеров будут затем отправлены в лагеря.

26-е, появление трех шпионов, пропущенных около Пирай, стоит герилье потери Тума в засаде при Рио Секо. Месяц, когда командование почти все изменило в направлении 4-го дивизиона с целью ужесточить борьбу, с усилением людьми на тысячу двести солдат, плюс шестьсот пятьдесят натренированных североамериканцами рейнджеров.