Че Гевара. Книга 2. Невесты Чиморте - [24]

Макс насторожился. Конечно, лесные индейцы в этих местах уже не обстреливали всех подряд, как десять лет назад. Некоторые даже осели в небольшой деревеньке Ятаки и выбирались оттуда в ближайшие поселки. Однако сталкиваться с ними по-прежнему было опасно. Охотник спешился и начал осторожно подкрадываться к стоянке, ведя мула в поводу. Тот послушно ступал следом — и вдруг вскинул голову и громко заржал. Макс сердито шикнул на животное, пригнулся и поспешно сдернул с плеча карабин, но тут от ручья донеслось ответное ржание. Зверолов выпрямился. Лесные индейцы не держали мулов; костер развел более-менее цивилизованный человек, и значит, стрелы можно было не опасаться. Однако и ружье убирать не следовало: путник мог запросто оказаться наркокурьером, беглым коммунистом или просто бродягой, не брезгующим разбоем.

Держа карабин наготове, Макс вышел из-за деревьев. Тут же стало понятно, что его опасения напрасны. Навстречу ему от костра шагнул молодой человек в сутане. Его тонкое лицо было бледно от страха, но губы решительно сжаты; дрожащей рукой он протягивал в сторону охотника распятие — будто собирался защищаться от самого дьявола, вышедшего из джунглей. Макс закинул карабин на плечо и приветливо улыбнулся.

— Добрый вечер, падре, — проговорил он. — Не бойтесь — я всего лишь охотник и не граблю путников. Разделите со мной ужин?

Помедлив, молодой священник кивнул. Макс сноровисто расседлал мула, и вскоре на костре уже закипал котелок с водой и скворчало на прутьях мясо капибары.

Хайме Хосе Альберт Фернандо дель Карпио был потомок рода настолько древнего и благородного, что все европейские короли, вместе взятые, не могли потягаться с ним чистотой крови. Его предки прибыли в Южную Америку чуть ли не во времена Колумба. Аристократическая гордость и замшелые понятия о чести передавались из поколения в поколение, в результате чего почти все мужчины в семье гибли либо на войне, либо на дуэлях. Младший сын по традиции становился священником. Однако дель Карпио, истые католики, всегда были многодетны, и род не прерывался.

Ужин был съеден; путники принялись за кофе. Полулежа на пончо, Макс исподтишка рассматривал священника. Тот выглядел хилым и даже нездоровым: бледные руки с длинными, слабыми пальцами; красивое лицо чуть вяловато, будто плохо прорисовано. Но в бледных глазах горел фанатичный огонь.

— Что привело вас в такую глушь, святой отец? — спросил Макс.

— Это удивительная история, — охотно ответил священник. — Недавно в архивах собора в Санта-Крусе нашли некий документ, из которого следовало, что когда-то в этих местах конкистадоры построили большой монастырь. Бумаги хранились небрежно и были сильно испорчены, так что многое разобрать не удалось. Темная история. Будто бы отряд конквистадоров столкнулся здесь с самим дьяволом, и, чтобы обуздать его, посреди болот была воздвигнута священная обитель. Однако дьявол не сдался; он искушал монахинь, и многие говорили, что он овладел ими. В конце концов монастырь забросили; в нем осталась лишь горстка одержимых монахинь. Казалось, эти записи имеют только историческую и археологическую ценность, но тут один послушник из индейцев рассказал о слухах, которые в ходу на его родине, — слухах о проклятом монастыре и монахинях, приносящих несчастье. Так мы узнали, что монастырь не опустел и по-прежнему действует. Но кому там служат — Богу или врагу человеческому, — не ясно. Было решено отправить в монастырь нескольких священников, чтобы узнать, что там происходит. Однако добровольцев не нашлось — никому не хотелось путешествовать по этим гиблым местам. К сожалению, дух католической церкви уже не так крепок, как раньше. Двадцатый век растлил ее. Святые отцы слишком привыкли к удобствам и спокойной жизни и не готовы сразиться с дьяволом. Боюсь, — проговорил священник почти шепотом, — некоторые даже не верят в его существование…

— И вы поехали один? — удивился Макс. — Храбрый поступок, святой отец.

— Это мой долг, — проговорил священник. — В моей семье из поколения в поколение передается легенда о том, как один из наших предков повстречался с дьяволом и победил его. А среди основателей монастыря значится некий дель Карпио…

— Удивительная история, — задумчиво повторил Макс Морено. Дьявол… уж не с любимой ли его зверушкой столкнулись в незапамятные времена конкистадоры?

Священник встал и достал из кармана четки. Извинившись, он отошел чуть в сторону от костра, опустился на колени и принялся молиться. Макс задумчиво взбалтывал в кружке кофейную гущу. Латынь звучала в джунглях странно, чужеродно и в то же время естественно. Казалось, путники перенеслись в далекое прошлое, во времена, когда на эту землю только пришли белые люди — люди, полные силы и желаний, не знающие сомнений и жалости. Люди, которые смели не знающих таких страстей индейцев, уничтожили их, загнали в трясины, где туземцам оставалось только тихо вымирать да предаваться воспоминаниям о днях, когда земля принадлежала им…

Макс впервые подумал о мегатерии не только как о палеонтологическом чуде. Мечты братьев Увера, индейские легенды, рассказ священника — все складывалось в фантастическую мозаику, странный и пугающий ребус, и он не был уверен, что хочет его разгадывать.