Чайф. Рок-н-ролл это мы! Семейная сага. - [4]

Отец, разбиравшийся в технике, спаял звукосниматель, прикрепил его внутрь семиструнной гитары. Подключенный к радиоле инструмент зазвучал по-новому, однако разученные на нём аккорды были какие-то романсообразные и не очень напоминали не только «роллингов», но даже и Тома Джонса. Через несколько месяцев одноклассник показал, как играть на шестиструнке. И Володины навыки перешли на новую ступень. Была образована первая в его жизни группа. К двум имевшимся акустическим гитарам требовалась ударная установка. Из школьной пионерской комнаты стянули два барабана и присобачили их к стыренному с лестничной клетки кашпо для цветов. Бочку заменяло оцинкованное ведро, поставленное вверх дном. После второй репетиции, проходившей у Вовы дома на четвёртом этаже, прибежали перепуганные жильцы первого и попросили прекратить безобразия. «Здесь надо сказать о мужестве моей мамы. Соседи на три этажа вниз вздрагивали, а мама не только спокойно готовила на кухне, но ещё и успокаивала недовольных. Конечно, музыку, которую мы слушали, мама не воспринимала. Она не могла сказать: „Это хорошая музыка, занимайся ей“. Мама просто не мешала. Она вырастила своего сына, и раз он этим занимается, то так и надо».

Но жалобы соседей всё-таки вынудили перенести репетиции во двор. Опять помог Владимир Фёдорович. Он выкинул из корпуса старого патефона всю начинку и спаял внутри неплохой усилитель с динамиком, работавший на восьми батарейках. С этим доисторическим комбиком первая шахринская группа вышла в люди. «Я не забуду, когда мы, такие орлы, шли по улице: один несёт усилитель на батарейках, другой идёт сзади и играет… Рок-н-ролл — это ведь такая энергия, которую кому-то надо сразу выплеснуть, её нельзя, как бардовскую песню, оставить для себя. Всё равно что пить в одиночку». После первых ударов по струнам гитар распахнулись окна женского общежития напротив и высунулись головы заинтересованных барышень. Это был успех! «Мы вовсе не думали завоёвывать мир. Нам хотелось того же, чего хочется всем тринадцати-четырнадцатилетним пацанам, — женского внимания. И мы вдруг обрели его».

Успех необходимо было развивать, что требовало усиления материально-технической базы, что в свою очередь требовало финансов. Бабушка одногруппника и одноклассника Серёги Денисова купила любимому внуку электрогитару, но этого было мало. Лишних денег в семье Шахриных никогда не водилось. Отец мудро посоветовал сыну попробовать решить свои проблемы самостоятельно и… устроился в соседний детский садик дворником. Договор в отделе кадров заключил он, взрослый мужчина, а вот махать метлой и лопатой принялся 14-летний Вова. Каждое утро он вставал в полшестого, два часа убирал детские площадки и шёл в школу. Ювенальной юстиции тогда не существовало. И подростковый труд не вызывал охов и ахов, поэтому в конце каждого месяца В. Шахрин-мл. при посредничестве В. Шахрина-ст. получал честно заработанные 60 рублей. В 1974 году это были реальные деньги. За два месяца можно было скопить на вожделенные джинсы, а фонотеку начать пополнять уже не в десятый раз перезаписанными плёнками, а настоящими фирменными пластинками. Правда, и за тем, и за другим приходилось ехать на диковатый вещевой рынок Шувакиш, но отпускать туда Володю родители не боялись. Он мог постоять за себя и, главное, знал цену трудовой копейки. «С тех пор я привык, что у меня есть деньги, причём честно заработанные».

Финансовая основа для покупки инструментов была заложена, но тут появилась возможность сэкономить. В 8 классе ансамбль обосновался в стенах родного учебного учреждения, а там кое-какая аппаратура уже имелась правда слабенькая и в явно недостаточном количестве. Восьмиклассники предприняли акцию по привлечению средств: уселись на первом этаже напротив входа и стали бренчать на том, что было. Рядом стояла картонная коробка с трогательной разъяснительной надписью. Поиск инвестиций проходил в стратегически правильном месте — пройти мимо было невозможно, и будущие слушатели накидали в коробку на чешскую электрогитару. Потом юные рокеры познакомились с мужиком, уверявшим, что он когда-то играл в оркестре Клавдии Шульженко и что у него есть барабан, тарелки и два микрофона, в которые пела сама Клавдия Петровна. Со всем этим музейным богатством экс-шульженковец расстался всего за 50 рублей. Музыканты обрастали инструментами.

Владимир Шахрин, Сергей Денисов, Александр Лисконог и Андрей Халтурин организовали группу «Эдельвейс» и начали играть на танцах в родной школе № 36. Исполняли, естественно, западные боевики, причём, честно говоря, не очень качественно. Но гул с энергетическим ритмом звучал из колонок вполне приемлемый для спортивного зала с потушенным светом. Шахрин играл на басу — коллеги по группе справлялись с гитарами лучше. Да и вокалистом был не он, а Серёга Денисов, чей голос безумно нравился девочкам. Барабанная бочка постоянно отъезжала от стучавшей по ней педали, поэтому подружке ударника Андрюхи Халтурина отводилась особо почётная роль — она садилась прямо на бочку и удерживала её на месте своим весом. Наверняка ритмичные толчки доставляли ей при этом не только эстетическое удовольствие.