ЧаВо анархизма - [38]

Итак, социальная среда играет важную роль в определении, что такое человеческая натура, как она развивается и как выражается. Действительно, один из самых распространенных мифов об анархизме - это идея, словно мы думаем, что человеческая натура безусловно хороша. Но то, как она развивается и проявляет себя, зависит от типа общества, в котором мы живем и творим. Иерархическое общество организует людей и воспитывает человеческую натуру одним (отрицательным) способом, свободное общество делало бы это по-другому. Поэтому «когда мы слышим, что кто-то говорит, будто бы анархисты воображают людей намного лучше чем, они есть на самом деле, мы изумляемся, как умные люди могут повторять такую ерунду. Разве мы не говорим постоянно, что единственное средство сделать человека менее жадным и эгоцентричным, менее ханжеским и менее раболепным - это устранить те условия, которые одобряют рост ханжества и жадности, раболепия и эгоизма?». [Peter Kropotkin, Act for Yourselves, стp. 83]

Само по себе указание на человеческую натуру как аргумент против анархизма слишком поверхностно. В конце концов, это просто повод для наших оппонентов лишний раз не думать. «Каждый глупец,» - как отмечала Эмма Гольдман, - «от короля до полицейского, от пустоголового попа до ограниченного научного дилетанта считает себя специалистом в вопросах человеческой натуры. И чем безнадежней какой-нибудь шарлатан, тем сильнее он настаивает на скверности и слабости человеческой природы. Но как может кто-либо говорить об этом сейчас, когда дух каждого человека заключен в тюрьму, а разум закован, связан, изранен и искалечен?» Давайте преобразуем общество, создадим лучшую социальную среду, и только тогда мы можем судить о том, что на самом деле является продуктом наших характеров, а что – результат отрицательного влияния авторитарной системы. Поэтому анархисты призывают к «освобождению человеческого ума от владычества религии, за освобождение человеческого тела от владычества собственности, за освобождение от оков и притеснений со стороны правительств». Ради «свободы, раскрепощения, возможностей, и прежде всего, мира и спокойствия, ведь только они научат нас, каковы на самом деле главные факторы человеческой натуры и все ее удивительные возможности». [Red Emma Speaks, стp. 73]

Это не означает, что люди - бесформенная масса, а каждый человек рождается tabula rasa (лат. чистая доска) из которого "общество" может слепить что угодно (а точнее те, кто управляет обществом). Как утверждал Ноам Хомский: "Я не думаю, что возможно дать рациональную оценку концепции отчуждения труда, основываясь на таком предположении [что человеческая натура только исторический продукт], или возможно придумать что-то вроде морального оправдания приверженцам некоторым типам социальных изменений, за исключением основных предположений о человеческой натуре и как улучшения структуры общества будут лучше соответствовать некоторым из фундаментальных потребностей, которые являются частью нашей неотъемлемой натуры". [Language and Politics, p. 215] Мы не будем спорить с тем, какие человеческие особенности "врожденные", а какие - нет. Все, что мы можем сказать по этому поводу, так это то, что у людей есть врожденная способность думать и учиться – мы думаем, что это довольно очевидно – и что люди социальные создания, нуждающиеся в компании других людей, чтобы полноценно жить и благоденствовать. Кроме того, у них есть способность опознавать и сопротивляться несправедливости и угнетению (Бакунин справедливо называл "силу мыслить и потребность бунтовать" … "двумя ценными способностями". [God and the State, стp. 9]).

Эти три особенности, на наш взгляд, указывают на жизнеспособность анархического общества. Врожденная способность думать за себя автоматически делает все формы иерархии нелегитимными, а наша потребность в общественных отношениях подразумевает, что мы можем организоваться без государства. Глубокое несчастье и отчуждение, давящие на современное общество, показывают, что централизация и авторитаризм капитализма и государства притупляют наши разные врожденные потребности. На практике, как уже было упомянуто ранее, большую часть своей истории человеческий род прожил в анархических сообществах, с незначительной иерархией, а то и вовсе без нее. В современном обществе принято называть таких людей "дикарями", или "примитивными", но это чистое высокомерие. Итак, разве можно упрекнуть анархизм в том, что он против человеческой натуры? Многочисленные исследования анархистов доказывают, что это совсем не так.

Что касается обвинения, будто бы анархисты требуют слишком много от человеческой натуры, то напротив, этим как раз часто занимаются неанархисты. «В отличие от наших оппонентов, кажется, признающих, что есть лучшие люди - правители, работодатели, лидеры – т.е. те, кто довольно успешно спасают худших людей - управляемых, эксплуатируемых, ведомых - от становления еще хуже, чем они есть», мы, анархисты, «утверждаем, что как правитель, так и управляемый испорчены властью» и «как эксплуататор, так и эксплуатируемый, испорчены эксплуатацией». Но при этом «есть существенная разница». Мы признаем недостатки человеческой натуры, но не делаем исключения для господ. Они делают это исключение, пусть и подсознательно, но при этом винят нас в том, будто бы мы - мечтатели». [Peter Kropotkin, Там же, стp. 83] В самом деле, если человеческая натура так плоха, тогда идея дать власть меньшинству над большинством и надеяться, что это приведет к правосудию и свободе, безнадежно утопична.