Часы Сайруса Картрайта - [5]

Грэхем пожал плечами.

 — Ну, возможно, ему нужен был повод, чтобы не идти домой. Или он боялся получить от дяди нагоняй за то, что стрелял из ружья среди ночи. А что вы думаете, Никки?

Маленькие голубые глаза Никки заблестели.

— Я склонен думать, — сказал он, — что этот парень боялся не того, что дядя спросит его, почему он стрелял, а того, что он спросит у него, который час.

Все рассмеялись над неожиданной шуткой Никки. Но от профессора Грэхема не так просто было отделаться.

— Серьезно, Никки, — настаивал он.

— Ну что ж, тогда серьезно, — сказал Никки с улыбкой, как будто оказывая снисхождение любознательному юноше. — Вы совершенно правы считая смерть Джека несчастным случаем. Кстати, доктор Чисхольм и не предполагал ничего другого. Что же касается его дяди, я не могу согласиться с тем, что это было простое совпадение.

Профессор Роллинз мрачнел на глазах по мере того, как Никки бесцеремонно разрушал половину его стройной теории, но был явно рад, что Никки оставил в неприкосновенности хотя бы вторую половину. Мне всегда было удивительно, как легко Никки завладевает вниманием любой аудитории. В его манере относиться к друзьям и даже к своим коллегам была некоторая снисходительность умудренного жизнью человека к неискушенным юношам. И самое странное, что люди как правило, без особых возражений принимали в его присутствии роль недоучившихся студентов.

Профессор Грэхем все же не был удовлетворен:

— Черт возьми, Никки, человек спотыкается о край подвернувшегося ковра и падает с лестницы. Что в этом сверхъестественного?

—  Во-первых, я думаю, сверхъестественным является то, что ему вообще понадобилось спускаться с лестницы, — сказал Никки. — Как вам кажется, зачем ему это понадобилось?

—  Откуда я могу знать? — ответил Грэхем тоном человека, которому задали некорректный вопрос. — Думаю, ему не спалось и он хотел немного перекусить, а может быть, почитать какую-нибудь книжку.

—  И прихватил с собой карманные часы?

—  Ну, судя по рассказам Чисхольма, он всегда сверял свои ручные часы с карманными.

Никки покачал головой.

—  Когда вы носите двое часов, то стоит вам взглянуть на одни часы, вы неизбежно сверяете их с другими. Но в том факте, что Сайрус Картрайт, собираясь спуститься вниз, прихватил с собой карманные часы, хотя ручные пo-прежнему оставались у него на руке, таится еще нечто. Я могу предположить только одну причину.

—  И что это за причина? — с любопытством спросил Чисхольм.

—  Проверить время по электрическим часам внизу.

—  Слушай, Никки, — с раздражением воскликнул Грэхем. — У человека под рукой двое часов. Какого черта ему понадобилось спускаться вниз проверять время?

—  Дело в том, что в его случае двое часов хуже, чем одни, — ответил спокойно Никки.

Мне пришло в голову, что он имеет в виду те мистические силы, которые помешали Джеку Картрайту в роковую ночь войти в дом. Каким-то образом они воздействовали и на часы. Я спросил:

—  Так что же случилось с часами?

—  Они показывали разное время.

Никки откинулся в своем кресле и посмотрел вокруг так торжественно, как будто преподнес нам исчерпывающее объяснение. Возникла легкая пауза, и когда он обвел взглядом всю нашу компанию, выражение удовлетворения на его лице исчезло.

—  Неужели вы до сих пор ничего не поняли? — спросил он. — Припомните, когда вы просыпаетесь среди ночи, то обычно смотрите на часы, стоящие на камине, или на часы, оставленные на ночном столике. Именно так Сайрус Картрайт и сделал. Он проснулся, взглянул на свои ручные часы, было примерно без четверти двенадцать. Затем он совершенно машинально потянулся за карманными часами, лежащими на ночном столике. Он нажал кнопочку, и часы пробили двенадцать, а затем еще половину или три четверти первого. Всего лишь несколько часов тому назад он сверял свои часы, и они шли правильно, а сейчас карманные ушли вперед почти на час. Какие же из них показывали правильное время? Который был час? Я представляю, как он сверял снова и снова, а потом решил отложить эту проблему до утра. Но сон никак не шел к нему, и, поворочавшись с боку на бок некоторое время, он понял, что единственный шанс сегодня ночью заснуть — это спуститься вниз и узнать, который действительно час. — И, повернувшись к Чисхольму, Никки продолжил: — Видите ли, дело в том, что часы при падении не могут уйти вперед. При ударе часы либо совсем останавливаются, либо ускоряют или замедляют ход всего на несколько секунд. Если же стрелки часов свободно скользят по циферблату и от сотрясения могут сильно сдвинуться, то такими часами обычно не пользуются. Следовательно, часы были переведены вперед за некоторое время до падения. Сайрус Картрайт не мог этого сделать, значит, часы перевел племянник, возможно, когда перекладывал их с бюро на ночной столик.

— Он сделал это случайно или чтобы подшутить над своим дядей? — спросил Чисхольм.

— Нет, Чисхольм, какие тут шутки. Просто Джек хотел убить его. Да, да, в этом сомневаться не приходится. После того как он приоткрыл окна так, как полага­лось, и переложил часы на ночной столик, он вежливо пожелал своему дяде спокойной ночи. Уходя, остано­вился, чтобы подвернуть край большого ковра, лежа­щего у верхних ступенек лестницы.