Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин - [161]

— Непременно бы рассказала, — с готовностью согласился Пуаро. — Вот я и прошу вас об этом вспомнить. Она точно ни о чем таком не упоминала? Вы могли запамятовать. Особенно, если случай и в самом деле был незначительный.

— А когда именно это произошло… то, что она вроде бы увидела?

— Вот как раз этого мы, к сожалению, и не знаем, — ответил Пуаро. — Может, недели три назад, а может, и три года. Она сказала, что в то время была «совсем маленькой». А что для тринадцатилетнего человека означает быть совсем маленьким? Вы не припоминаете никаких значительных происшествий здесь в окрестностях?

— Нет, не думаю… То есть, разговоры-то, конечно, всякие ходят… Или, бывает, в газете чего напишут. То, понимаете, на женщину какую напали, то на девушку с парнем, и все в таком духе. Но ничего такого, что могло бы заинтересовать Джойс… нет, не было ничего такого.

— А если бы Джойс твердо сказала вам, что была свидетелем убийства, вы бы ей поверили?

— А она бы и не стала говорить… если б не видела. Разве нет? — спросила миссис Рейнольдс. — Но мне все же кажется, что-то она напутала.

— Да, похоже на то. А нельзя ли мне, — спросил Пуаро, — поговорить с другими вашими детьми? Они ведь тоже были на празднике?

— Ну конечно. Хотя едва ли они скажут вам что-нибудь дельное. Энн сейчас у себя наверху, готовится к экзаменам. А Леопольд в саду, собирает модель самолета.

Леопольд оказался плотным и круглолицым крепышом. Он был настолько увлечен постройкой аэроплана, что поначалу никак не мог сообразить, о чем его вообще спрашивают.

— Ты ведь был там, да, Леопольд? Ты слышал, что сказала твоя сестра?

— А, это вы про убийство, — разом поскучнел паренек.

— Про убийство, — подтвердил Пуаро. — Она сказала, что видела когда-то убийство. Думаешь, это правда?

— Вот еще! — фыркнул Леопольд. — Откуда? Вечно она со своими враками…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Да врала она постоянно, — сообщил Леопольд, сосредоточенно обкручивая проволокой какую-то деревяшку и громко посапывая от усердия. — Дура она, вот и все, — добавил он. — Вечно врала что попало, лишь бы у всех рты пооткрывались от изумления.

— Так ты, значит, считаешь, она все выдумала?

Леопольд нехотя посмотрел на миссис Оливер.

— Перед вами, поди, выставлялась, — сказал он. — Это ведь вы детективы пишете? Вот, значит, она и старалась, чтоб вы ее прежде других заметили.

— Она часто так поступала, да? — спросил Пуаро.

— Да постоянно, — ответил Леопольд. — Ей уж никто и не верил.

— А ты слышал, как она это сказала? Может, в тот раз кто-нибудь ей все же поверил?

— Слышать-то слышал, но особенно не прислушивался. Делать мне больше нечего! Помню, Беатриса засмеялась, да и Кейти тоже. А потом кто-то сказал: «Враки», и правильно сделал.

Убедившись, что больше из Леопольда вытянуть ничего не удастся, Пуаро с миссис Оливер поднялись наверх в комнату Энн. Та сидела, склонившись над грудой учебников и, возможно, именно поэтому выглядела гораздо старше своих шестнадцати лет.

— Да, я была на празднике, — сказала она.

— Ты слышала, как сестра сказала, что была свидетелем убийства?

— Слышала, но не обратила на это никакого внимания.

— Ты подумала, что это неправда?

— Разумеется. Здесь уже целую вечность не было никаких убийств. Вообще ничего похожего.

— Зачем же Джойс это сказала, как ты думаешь?

— Да она вообще любит прихвастнуть. То есть любила. Однажды целую историю сочинила, как ездила в Индию. Мой дядя как-то путешествовал по Индии, так она всем рассказывала, что ездила вместе с ним. И ведь многие девочки действительно ей поверили!

— Значит, вы не помните, чтобы в последние три-четыре года здесь случались убийства?

— Нет, конечно. У нас тут вообще скучно, — ответила Энн. — Только то, о чем каждый день пишут в газетах. Да и то пишут обычно не о нас, а о Медчестере.

— А кто, по-твоему, убил Джойс? Ты, наверное, знала и ее подруг, и тех, кто, скажем так, ее не любил?

— Понятия не имею, кому понадобилось ее убивать. Разве что психу какому-нибудь. Больше некому.

— Разве не было никого, с кем она ссорилась или ругалась?

— Вы имеете в виду, были ли у нее враги? Думаю, это просто глупо. Если вы кого-то не любите, вовсе не обязательно его убивать.

Когда они уже выходили из комнаты, Энн сказала:

— Не хотелось бы плохо говорить о Джойс, она ведь умерла… но, знаете, она была ужасной врушкой. Мне неприятно говорить такое о собственной сестре, но это чистая правда.

— Ну… и какие же у нас успехи? — спросила миссис Оливер, когда они вышли из дома.

— Никаких, — ответил Эркюль Пуаро. — Что уже само по себе очень и очень интересно, — добавил он задумчиво.

Миссис Оливер, похоже, была с ним не согласна.

Глава 8

Ровно в шесть часов вечера Пуаро ступил на порог домика «Сосновый холм», и несколькими минутами позже его уже потчевали колбасой и поили чаем. Чай, по мнению Пуаро, был слишком крепкий и исключительно невкусный. Зато колбаса оказалась просто восхитительной и поджаренной в самую меру. Пуаро с уважением посмотрел в ту сторону, где над большим коричневым чайником нависала миссис Мак-Кей.

Элспет Мак-Кей, костлявая и сухопарая, с худеньким острым личиком и цепким пронзительным взглядом казалась полной противоположностью своего брата, дородного и плечистого старшего инспектора Спенса. Самое странное, что при этом между ними существовало определенное, хотя и трудно уловимое сходство, заключающееся, главным образом, в одинаковом выражении глаз и резко очерченной линии подбородка. Пуаро решил, что может положиться на чутье и здравый смысл обоих. Просто брат и сестра немного по-разному излагали свои мысли. Старший инспектор Спенс — медленно и осторожно, как бы подытоживая свои раздумья и выводы, а миссис Мак-Кей — стремительно и метко, как бросающаяся на мышь кошка.