Частный человек. Избранные места из переписки с врагами - [57]

Все ещё непонятно? Объясняю. Путин с Медведевым не могут чинить каждый унитаз и преподавать в каждом ВУЗе. Государство создаёт себе клиента — институт. Не в смысле «институт = ВУЗ», а в смысле «институт образования», система. Систему возглавляют люди, которые обязаны — присягу давали! — выполнять волю государства и даже часто имеют какой-нибудь чин, иногда в КГБ-ФСБ. Но при этом сами эти люди — и это очень тонкий момент — государством не являются.

Вашего ректора зовут Виктор Антонович Садовничий, а не Владимир Владимирович Путин. И ректор МГУ будет действовать сначала в собственных интересах, потом в интересах своей корпорации, затем в интересах своего класса (интеллигенции) и лишь в четвёртую очередь в интересах Путина, чтобы тот его не уволил. Исключения бывают, но редко. Обычно это люди, назначенные для решения конкретной задачи. Поставило сейчас государство задачу развалить РАН (Российскую академию наук) — и непосредственно перед реформой у РАН сменился глава. В обычных условиях иногда путают третью и четвёртую очередь. Такие люди называются «государственниками»; их выращивают. Но даже они первую и вторую очередь интересов не путают никогда. Своя рубашка ближе к делу (уголовному). А Путин далеко: корпорация может подставить и съесть человека гораздо быстрее, чем далёкий большой начальник.

3. «А нас куда»? — Дмитрий Евгеньевич Галковский, ДЕГ.

В чем интерес государства в вашем замечательном ВУЗе? В создании положительного образа государства, о чем Путин с Медведевым неоднократно говорили. Но образ (имидж) должны создавать люди, обладающие профессиональными навыками. Русская пословица: «Услужливый дурак опаснее врага». Слепо лояльный журналист-государственник, заметки которого никто не читает, потому что прочесть их невозможно — государству не нужен. От него вред один: люди смеются, начинают читать вольнодумного крокодила-Чувиляева. А то и вовсе Интернет. Точно также не нужны государству и сумасшедшие фанатики. Ему Константин Смирнов (начальник отдела экономики «МК») нужен: сначала выпьет вместе с чиновниками, потом их немножечко в заметке покритикует. Эдакий дружеский шарж. А знает он много, поэтому читать его интересно.

В чем интерес корпорации, в данном случае образовательной и журналистской? В том, чтобы существовала и процветала корпорация. Чтобы она расширялась, захватывая новые области и объемы контролируемых государством общественных ресурсов. Уже говорил, что корпорация — это идеальный газ, который, по законам физики, расширяясь, занимает весь предоставленный объем. Задача государства заключается в возведении правильных стенок между корпорациями. Они могут быть и полупроницаемыми: так, некоторые журналисты «МК» имеют звание в ФСБ.

Замечание. Правильными являются стенки, конфигурация которых заставляет корпорации совместно работать на благо людей и страны. В России стенки, как говаривал В.И. Ленин, «архинеправильные».

Уже отмечал, что в нашей с вами области деятельности люди живут и работают долго.

— 70-летний рабочий и крестьянин в России — труп, мужская смертность у нас 58 лет.

— 70-летний продавец — глубокий старик, пенсионер на лавочке.

— 70-летний биржевой брокер — труп; они до такого возраста не доживают.

— 70-летний бизнесмен или банкир — консультант; оперативные вопросы отдал наследникам, но помогает советом и связями, работает «лицом фирмы».

— 70-летний главный редактор — огурчик (например, у главного редактора «МК» Павла Николаевича Гусева недавно дочь родилась).

— 70-летний писатель — юноша (например, писатель Юрий Никитин был доверенным лицо Владимира Путина на президентских выборах 2012 года).

В принципе, такое возрастное соотношение является правильным. Журналист и писатель через тираж говорит со многими. Можно сказать, жизни учит. Но чтобы учить, неплохо и самому что-то знать; необходим жизненный опыт. И чтобы управлять серьезным СМИ, он должен быть огромным. К сожалению, Россия с февраля 1917-го (не с октября!) устроена неправильно. На должности назначают не тех. Не буду вдаваться в причины. Писатель Александр Солженицын попытался разобраться; написал 17 томов «Красного колеса», которые читать невозможно, надорвался и умер. Для целей данного письма достаточно констатации: неправильное социальное устройство обрекает Россию на перманентные революции. Тяжело спорить с реальностью; даже государство этого не может. Оно может людям рты заткнуть, но реальность в итоге обязательного его поправит. Так, что потом не разогнётся. И процесс ускоряется. Сталин продержался 31 год, Брежнев — 22 года, Путин — пока 14, но вертикаль под ним ходуном ходит.

Революция в точном значении «переворот». То, что раньше объявлялось полезным, вдруг становится вредным; а то, что было маргинальным — назначается полезным. При Сталине Солженицын в лагерях сидел; при Хрущеве с Брежневым — в Переделкино жил, в «Новом мире» печатался. А позже, когда пошёл откат революции, его не в подъезде шлёпнули, а в самолёт проводили — в США эмигрировать.

При любой революции в первую очередь должна погибать опора старого режима. А это не ОМОН с ФСБ. В силовых структурах идёт чистка верхушки до уровня полковника включительно. Например, подполковника Путина в 1991-м из КГБ вычистили — извозом в Петербурге промышлял. Полицию, как непосредственно управляющую государственную структуру, революция зачищает до старших лейтенантов. В 1991-м этого сделано не было. Но гораздо суровее революция поступает с идеологической обслугой прежнего режима: писателями, режиссерами, журналистами, философами, историками и т. д. Этих убирают под корень. Теперь самое главное: при попытке их выполоть из общественной жизни, как сорняки, от корпораций журналистов и образованцев слышится громовой вопль: «А нас куда»?! Никто не хочет из журналистов-профессоров-писателей в слесари-дворники идти. Тем более сейчас и эти рабочие места таджиками заняты. Идеологическая обслуга свергнутой власти обычно не умеет работать руками