Частная жизнь - [40]
-- Ну пусть выпускает… какое-то время… -- улыбнулась Марта, -- А мы с тобой пока отдохнем. Кстати, заметь, что он тоже подписал бумагу, что претензий ко мне не имеет.
И Марина увидела, как легкомысленная улыбка исчезла с лица Марта, словно бы ее стерли. Она достала из портфеля какую-то тонкую папочку и протянула Марине.
-- На, посмотри. Думаю, тебе будет любопытно, -- Марта протянула Марине пачку листков.
Марина взяла бумаги, положила перед собой, потом повернулась к Марте, сняла с нее очки и надела себе на нос. Минут на пятнадцать воцарилась тишина. Марина листала бумаги.
-- Ты хочешь так сделать? – задумчиво спросила Марина, -- Хорошая мысль, но вряд ли это возможно задним числом. Слишком уж очевидно…
Она закусила дужку очков, покачала головой и снова повторила:
-- Жаль… Но задним числом это действительно не пройдет.
Потом повернулась к Фриде.
-- Фрида Соломоновна, что вы по этому поводу думаете? Вы видели это?
-- Нет, -- сказала Фрида и приблизилась к Марине, заглянула вбумаги. Джулия потянулась за ней.
-- Очень интересно… -- сказали обе хором, -- Но, увы, невозможно.
Марта смотрела на них с выражением спокойного любопытства на лице, сказала тихо:
-- Мда… Меня вообще кто-нибудь тут слушает или нет? Я же сказала, я не собираюсь так делать. Так уже есть. И так всегда было… А сделать я намерена вот так.
И протянула Марине еще один листок, который уже достала из кармана пиджака.
Марина снова надела очки и принялась изучать новые листки. Перевернув последний, удовлетворенно хмыкнула и подняла голову к Марте:
-- Мда… он купил воздух…
-- Можно я не буду об этом переживать? – с улыбкой спросила Марта.
Частная жизнь. Эпилог
-- Мы не можем быть счастливы… -- сказала вдруг Марина.
Она обвела взглядом зал вылета так, словно бы именно здесь намеревалась быть счастливой, а теперь вот выяснила, что это совершенно невозможно.
-- Ага, -- деловито согласилась Марта, вытаскивая из кармана куртки паспорта и билеты.
Она посмотрела на сумку и задумчиво спросила:
-- Тебе не кажется, что мы все-таки зря не взяли две сумки? Каждый раз, когда мы берем одну, у нас оказывается куча подарков и сувениров, которые решительно некуда девать!
Марина посмотрела на Марту, переспросила раздраженно:
-- Ты слышала, что я сказала?
-- Слышала, -- все так же равнодушно ответила Марта, -- Мышь, пойдем, а? Я хотела в дюти-фри зайти, Митьке робота купить. Он просил.
-- Зачем ты его балуешь? Который он у него про счету?
-- Тебе жалко?
-- Да причем тут жалко? Ты вообще слышишь меня или нет? Или тебе какой-то дурацкий робот важнее, чем я?!
-- Ну, не такой уж он и дурацкий…
Таможенник – что удивительно, тот самый, которого они видели несколько дней назад, когда Марина так и не улетела в Тель-Авив, -- строго сказал:
-- Дамы, лететь думаете? Регистрация на Бангкок заканчивается.
Марта кивнула и протянула ему документы, поставила сумку на стол досмотра, но Марина не двигалась с места. Она смотрела на Марту, и в глазах у нее стояли слезы.
-- Марта! Мы не можем быть счастливы! Мы не можем быть счастливы в этой стране, понимаешь?!
-- Понимаю, -- все так же спокойно ответила Марта, стараясь не замечать усиливающиеся истеричные нотки в голосе Марины, -- Пойдем? Не здесь же это обсуждать, в самом деле…
И покосилась на таможенника. Но Марина словно не слышала.
-- Совершенно посторонние люди считают возможным высказываться, давать советы, обсуждать и осуждать. Словно что-то понимают в этом… Словно их кто-то о чем-то спрашивает! Словно нас вообще интересует их мнение!
-- Люди вообще склонный высказывать сове мнение, даже когда их не спрашивают. Особенно – когда не спрашивают.
-- А я не хочу! Понимаешь? Не хочу. Я не хочу знать ничье мнение. Все эти женщины, которые живут со своими ничтожествами, пасут их, чтобы не дай Бог они не сбежали к какой-нибудь красотке помоложе, и тщательно скрывают их хронический алкоголизм…
-- Ну, дорогая, не все так печально. И у натуралов случается настоящая любовь, - улыбнулась Марта, стараясь ее не столько переубедить, сколько отвлечь.
Но Марина не слушала, продолжала свое:
-- Плевать! Все они у них пьют или не все! Меня это вообще не интересует! Меня вообще интересуешь только ты! Кто будет счастлив, если мы не будем вместе? В мире что-то изменится, если мы расстанемся? Он станет счастливее? Я прихожу на работу, что-то делаю, иногда более удачно, иногда менее. Со мной согласны или не согласны, со мной спорят или поддерживают. Но ровно до того момента, как я сажусь в машину и уезжаю домой. Захлопывая дверцу своей машины, я перестаю кого-либо интересовать. Дальше – моя частная жизнь. Которая не касается никого. Только меня.
-- Ну и меня, наверное, -- улыбнулась Марта.
-- А ты все смеешься! Тебе и в самом деле весело?
-- Мышь, я тебя люблю, -- тихо проговорила Марта и, сдаваясь, шагнула назад, к Марине. Хочет обсуждать это здесь, значит -- здесь.
-- Я тоже тебя люблю, -- ответила Марина, снова обвела взглядом зал прилета и добавила с ударением, -- Но это никого не интересует!
-- Ну, почему же никого. Меня, например, это очень даже интересует, -- и Марта погладила Марину по щеке. Марина никак не отреагировала. Она не прижалась, как обычно, щекой к ладони, и не отодвинулась, как делала это, когда сердилась.
Хотите знать, кто самый раздражающий мужчина на свете? Николас Донован. Самодовольный подонок, который считает, что все в этом мире крутится вокруг него. И даже я. Что ж, придется преподать урок этому болвану, чтобы он понимал, что не только мужчины умеют грязно вести бизнес. Не влюбиться бы по дороге… Содержит нецензурную брань.
Что делать, когда твоя родственная душа женат на твоей лучшей подруге? Если ты Кейт Эванс, то ты сохранишь дружбу со своей подругой Рейчел, привяжешься к ее детям и похоронишь свои чувства к ее мужу. Тот факт, что Шейн — военный, и часто находится вдалеке? — помогает, но когда случается трагедия, все меняется. После того как Рейчел, беременная в четвертый раз, погибает в автомобильной аварии, а ребенок чудом выживает, Кейт меняет всю свою жизнь, чтобы разделить родительские обязанности. Затем на первой годовщине смерти Рейчел, Кейт и Шейн находят утешение друг в друге на одну ночь, о которой оба сожалеют. Шейн зол на протяжении года, а сейчас к этому добавляется и чувство вины за то, что он переспал с лучшей подругой своей жены и ему понравилось это… ему понравилась она.
Всем, кого это касается,Было легко назвать нас запретными и тяжелее — родственными душами. Тем не менее, я верила, что мы были и тем и другим. Запретные родственные души.Когда я приехала в Эджвуд, Висконсин, я не планировала найти его. Я не планировала появиться в баре «У Джо» и почувствовать, что музыка Дэниела взбудоражит мои эмоции. Я понятия не имела, что его голос заставит мою боль забыть свою собственную печаль. Я понятия не имела, что мое счастье запомнит свое собственное блаженство.Когда я начала последний год в своей новой школе, я не была готова звать его мистер Дэниелс, но иногда в жизни правильные события приходятся на совершенно неправильное время.Наша история любви не только о физической связи.Она о семье.
Миранда выросла среди полок книжного магазина своего эксцентричного дяди Билли, решая загадки, которые он для нее придумывал. Но когда девочке исполнилось двенадцать, дядя поссорился с ее мамой и навсегда исчез из их жизни. В следующий раз она слышит о нем уже шестнадцать лет спустя: Билли умер и оставил ей «Книги Просперо», находящиеся на грани банкротства. После того как Миранда возвращается в Лос-Анджелес и входит в магазинчик уже как его владелица, она начинает находить подсказки: между страниц романов, в запертых ящиках квартиры дяди и даже в самом названии магазина.
Сперва была Встреча. Говорят, чтобы изменить Судьбу, достаточно всего лишь одного шага. Когда Ральф вывел из леса маленькую девочку, он даже представить себе не мог, во что это выльется. Маленькая Верена, тем более. Вообразив что она – Русалочка, встретившая Принца, она очень скоро узнает, что у диснеевской сказки был фальшивый конец.
История девушки с большим и тяжелым грузом за плечами. Ни в коем случае не из робкого десятка. Переезжает во Францию. Новая школа давалась нелегко. Но все же, она ищет свое счастье, но ее тянет на дно прошлое, которое она не может забыть. У ее маленького и когда-то открытого сердечка еще не зажили раны от предательств и издевок… Она старается выживать и возможно побеждает в этой неопределенной войне.