Часть 1 - [18]

Последнюю неделю, опохмелившись, Дмитрий сидел за ноутбуком. Искал работу в интернете. Охранник и водитель – самые распространенные вакансии. Кабанов представил себя в магазине, одетым в черную робу с надписью на спине «ОХРАНА». По двенадцать часов делать суровое лицо, с подозрением всматриваться в покупателей, раздуваясь от собственной важности. А нормальные люди будут видеть обычного неудачника – лентяя и невежду. Устроиться водителем или хотя бы на своей десятке подколымить каждый день что-нибудь мешало: то погода, то похмелье. Утешал себя Дмитрий тем, что скоро придет весна, потеплеет, вот тогда уже! Тогда устроиться инкассатором или частным детективом.

До теплых дней еще, как до Китая ползком, а трудовые сбережения скоро перейдут в разряд воспоминаний.

Звонок в дверь прервал невеселые мысли. Трайбер пришел. Дмитрий пожалел, что совесть не дает эксплуатировать человека с клином в голове. Кажется чего проще – «Трайбер, каждое утро будешь приносить тысячу рублей!» Так что, на преступления подбивать или пусть из-за баранки не вылезает? Тогда превратишься в того, кого ненавидишь.

Трайбер встряхнул куртку от снега за дверью, вошел, с порога разобрал речь телевизионных павианов.

– Господин решил окунуться в утреннее дерьмо?

– А что, утреннее от вечернего чем-то отличается?

Дмитрий закрыл дверь, провел Трайбера в комнату.

– Вот смотрю я на них, – Дмитрий показал на существ, вихляющихся в телеэкране, – и думаю. Сколько же людей занято в этой никчемной индустрии. Сотни однотипных бездарностей снимаются в фильмах по тупым сценариям, перепевают любовь-морковь на два аккорда, лбы на культуру морщат со словарным запасом пэтэушника. Им деньги платят, судя по довольным рожам, очень не плохие.

– Так это же мафия в самом настоящем смысле слова. Семейный бизнес, а пришлые тела арендуются пока имеют красивые глаза, пухлые губы, твердую грудь и гладкие ноги. Талант в данном случае даже вреден, чем проще, тем доступнее для народа. Массы должны питаться простыми незамысловатыми блюдами, думать животом. Так и у потребителя нет депрессии, и производителю проще.

Трайбер заглянул под диван, достал пульт, телевизор принял радиосигнал заткнуться.

– А с чего вдруг наезды на шоубизнес, господин?

– Еще раз скажешь «господин» и пойдешь возглавлять колонну телевизионных деятелей. – Дмитрий показал на существо с козлиной бородкой, закатывающее глаза перед микрофоном.

– Денег нет, хоть иди кровь сдавай.

– А какая, господин, – Трайбер запнулся, – Кабанов, у вас группа крови?

– Четвертая, отрицательная. Самая редкая, сволочь.

Глаза Трайбера сверкнули. Он внимательно посмотрел на господина.

– Зачем вены портить, не проще ли в нашей фирме подработать?

– Таксовать предлагаешь?

– Самое простое и доходное дело. Машина у тебя есть, коммуникатор тоже. Регистрируешься в фирме, закачиваешь программу, оператор отслеживает местоположение, обозначает ближайших клиентов. Голодать точно не будешь, а самое главное – работаешь, когда хочешь.

– Работа – мечта художника. – Дмитрий глотнул из бутылки. – С этим делом придется завязывать?

– Большая проблема?

– Никаких проблем. Говори, куда завтра подъехать.

Трайбер ушел, захватив мешок с мусором. Дмитрий полежал немного, скосил глаза на окно. Пурга не унималась. А завтра предстояло трудоустраиваться. Нужно привести себя в порядок, решил Дмитрий. Он прошел в ванную комнату, уставился в зеркало. И раньше не претендовал на обложку GQ, а сейчас впору к бомжам в камеру внедряться. Брыли в щетине, глаза мутные в прожилках, веки как у Домогарова, волосы сальными прядями. А, между прочим, рабовладелец! Пора, пора уже вылезать из берлоги, поработать самому немного, нечего весны ждать.

Дмитрий включил душ, долго стоял под теплыми струями. Кровь веселей понеслась по венам, участки мозга, поворочавшись, включались один за другим. Добавив воды во флакон, помыл голову ложкой разведенного шампуня. Той же эмульсией намылил щеки, соскреб щетину станком. Разорвал тюбик зубной пасты, поводил щеткой внутри частей, собирая остатки. Освежил дыхание, изгнав кошачьи ассоциации, зато в носу расцвел запах «Белой лошади». За руль не сядешь, к Татьяне придется идти пешком. В такую пургу, расстроился Дмитрий. Ничего, ветер протрезвит, снег щеки подтянет, хорошо, что сегодня ее смена. Дмитрий оделся, несколько минут постоял перед дверью, нахмурившись, протянул руку к верхнему наличнику. Там, в щели между стеной лежали запасные ключи – от двери и от домофона.

До парикмахерской Дмитрий добрался уже в сумерках. Гиподинамия дала о себе знать – сердце толкалось в горле. Татьяна, увидев дружка, заблестела зубками в широкой улыбке, глазами показала на вешалку.

– Этот мужчина по записи! – крикнула она очереди.

Очередь – двое пожилых мужчин – повозмущалась для порядка, но со стульев не дернулась.

Татьяна быстро достригла клиента, пока тот рассчитывался, Дмитрий сел в кресло.

– Привет! Чего не позвонил, я бы вечером сама пришла. – Таня склонилась к уху, заправляя края полотенца за воротник.

Тонкие пальцы щекотали шею, в салоне тепло, разнеженный Дмитрий соврал:

– Пройтись захотелось, тебя увидеть.