Часовые поста № 1: Из истории почетного караула у Мавзолея Ленина - [12]

По-разному сложились судьбы первых часовых поста № 1. Но всех их объединяет одно - это славные и мужественные люди, в жизни которых тесно сплелись и величие и трагические противоречия прожитой нами эпохи. В их биографиях раскрывается во всей широте великолепный и цельный героический характер советских людей, бойцов, коммунистов, интернационалистов.

У САРКОФАГА

…Сотни часовых сфотографированы на посту № 1 - у входа в Мавзолей Ленина. Но лишь один запечатлен на почетной вахте у саркофага в Траурном зале.

Фотографировать там нельзя. Исключение сделали только один раз - в январе 1924 года, когда боль потери была особенно свежа и мучительно остра, и миллионы хотели видеть последнюю обитель любимого вождя.

…Траурный полумрак. На простом постаменте - красный саркофаг. В углу - красное знамя, увитое черным крепом. У саркофага - часовой в буденовке.

В те тяжелые дни Н. К. Крупская писала близкой знакомой: «Сейчас гроб еще не заделали и можно будет поглядеть на Ильича… Лицо у него спокойное, спокойное». Вспоминая о недавнем всенародном прощании в Доме Союзов, добавляла: «День и ночь шел мимо народ, смотрел на Ильича и плакал… На улице был страшный мороз, но никто не обращал внимания, улицы были залиты народом, и веяло дыханием революции. Точно 17-й год. Думаю, что смерть Ильича сплотит партию и подымет работу. Хоронила Ильича единая партия, и плакали одинаково все. Работать надо теперь».

Кто же он, солдат революции, воздающий от имени миллионов рабочих и крестьян воинские почести великому вождю?

На фотографии, хранящейся в Институте марксизма-ленинизма, написано: «Гроб с телом В. И. Ленина в Мавзолее». И все.

Я показал снимок ветеранам кремлевской военной школы имени ВЦИК, живущим в столице. Они не узнали часового.

В 1964 году в Москву съехались питомцы этой школы - выпускники 1924 года. Казалось, лучшего случая не может представиться… Седовласые генералы, полковники и штатские внимательно рассматривали снимок, вертели его в руках, но… Без сомнения, они много раз видели этого курсанта, были с ним в лагерях и на стрельбищах, в караулах и на парадах. Но 40 лет - не 40 дней… И ветераны возвращали фото, смущенно или сокрушенно пожимая плечами… Тайна часового оставалась нераскрытой.

Через год у Спасской башни Кремля вновь собрались «ленинские юнкера» - выпускники 1925 года. Фотография опять переходила из рук в руки. Самыми «утешительными» были слова: «Кто-то из наших…» Но кто? Вдруг сквозь толпу, сгрудившуюся около фотографии, протиснулся коренастый пожилой человек в зеленом военном плаще. Посмотрев минуты две на снимок, сказал: «Это - Суровцев». Заметив мой недоверчивый взгляд, пояснил: «У меня отличная память на людей. Увижу человека через 30 - 40 лет и - сразу узнаю, а он меня - нет. Не верите?… Смотрите, - он показал рукой на пожилого мужчину у гранитных трибун, - вон - Вася Широчкин. Мы не виделись сорок лет. Я подойду к нему, и вы убедитесь, что я не ошибся…»

Все произошло так, как предсказал этот человек.

- Это Иосиф Суровцев, - повторил он. - Наши койки стояли рядом.

К сожалению, полковник Н. И. Новгородский ничего не знал о дальнейшей судьбе своего друга.

По моей просьбе летописец школы имени ВЦИК полковник М. П. Годин поднял свои богатые домашние архивы и подтвердил, что действительно курсант Суровцев окончил учебу в 1925 году.

Имея эти данные, Главное управление кадров Министерства обороны СССР сообщило:

«Капитан Суровцев Иосиф Васильевич, 1903 года рождения. Исключен из списков офицерского состава ввиду смерти… В Ленинградском городском военном комиссариате за него получает пенсию жена Ф. А. Суровцева-Френкель».

Признаться, я с робостью написал этой женщине. Боялся разбередить старые раны, вновь напомнить о потере мужа, который - я допускал и это - мог оказаться лишь однофамильцем того, чей портрет, вырезанный из фотографии, я просил ее опознать.

Через двадцать дней пришел ответ. Что в конверте?… Я сразу стал читать последние строчки, чтобы по их тону понять характер всего письма:

«P. S. Думаю, не будете возражать, что фото оставила у себя. Ф. Суровцева-Френкель».

Он!… Спасибо полковнику Н. И. Новгородскому.

Ф. А. Суровцева сообщала, что «во время смерти В. И. Ленина муж учился в школе командиров в Москве» и что «у него долго хранилась вырезка из какой-то военной газеты, где он, как отличник боевой и политической подготовки, был изображен на посту у гроба вождя».

Действительно, похожий снимок был опубликован (без фамилии часового) в февральском номере журнала «Прожектор».

Эксперт Всесоюзного научно-исследовательского института охраны общественного порядка А. Зинин, сличив фотографии часового и Суровцева, подтвердил, что на них изображено одно и то же лицо.

…Через Николаев проходили красные отряды. Громыхали пушки, цокали подковы, полыхали знамена. «И «Яблочко-песню» играл эскадрон смычками страданий на скрипках времен»… Тревожной весной 1919 года с одним из полков ушел на фронт 14-летний доброволец Иосиф Суровцев. Сын чернорабочего, учившийся слесарничать в одном из гаражей, он давно лелеял мечту вихрем мчаться на лихой тачанке и косить беляков из пулемета. Чтобы взяли в Красную Армию, прибавил себе два года.